Орден Прометея
Шрифт:
– Зачем ему это?
– О, не смотря на то, что он уже лет сто как не правитель Ротебурга, Юлиус нуждается в правдивой и точной информации. И, хотя все тяжбы народ несет в суд, перед тем они заходят за советом к нему, боясь быть обманутыми. Наш начальник налоговой полиции славиться справедливостью. И с честью поддерживает мнение о нем горожан.
– Могу ли я увидеться с ним лично?
– Конечно. Граф принимает у себя, в Зале Торжеств, по четвергам и субботам, после десяти вечера. Советую поболтать со стражей. Вас не пропустят, если не посчитают причину солидной.
Как назло, четверг был только завтра. От нечего делать, Лазарь пустился бродить
– Чем могу служить?
– Мне грамм триста ветчины.
Хрупкий юноша обратился к зеленой ширме в полутемной лавке:
– Отец, обслужи клиента!
Оттуда немедленно вышел мужчина в самом расцвете сил. Высокий, квадратный из-за чрезмерной ширины мускулистых рамен, то ли совершенно лысый, то ли бритый. В-общем, видок у Анри Клодена был пугающий, если еще указать на то, что руки у него в данный момент были буквально по локоть в крови, кровь стекала с кожаного фартука и капала на каменный пол. Он неспешно вытер ладони грязной тряпицей, выдавил:
– Здрасстье. Чего изволите?
– Триста грамм ветчины, – хладнокровный Лазарь спокойно повторил заказ, ничуть не смущаясь вида палача-мясника. Анри довольно хмыкнул, взял огромный нож и расчетливым ударом отрубил кусочек ветчины, бросил на чашу весов, уравновесил булыжником. Поймав недоуменный взгляд Лазаря, уверил его:
– Я клиентов никогда не обманываю в их надеждах. Эти камни заменяют мне гири, поскольку я не намерен покупать втридорога бронзовые слитки в Палате Мер! Это пустая трата денег. Эти камни проверены лично мной, по весу ничем не уступают и не превышают указанные гири, – буркнул палач и расцвел: – Может, еще и говядинки полкило возьмете?
– Нет, спасибо, – отрицательно покачал головой Посланник.
– Жаль, – искренно расстроился Анри. – А я думал, у вас аппетит проснется. У меня только свежайшие товары, мясо-то вообще парное!..
Но Лазарь уже покинул лавку.
– Вс"e из-за тебя, полудурок! – услышал он позади себя ругань и звук пощечины. – Что ты сказал приезжему господину, щенок?!
– Ничего, пап!
– 'Ничего, пап!' – передразнил Клоден-старший. – Не вздумай больше говорить с моими клиентами!! Наверняка, опять предсказывал будущее, хиромант-недоучка?!
– Нет, папа!
– 'Нет, папа!' – еще один шлепок. – Доиграешься с неведомым – Инквизиция заберет!..
Лазарь, тихо улыбаясь под сенью капюшона, направился к Южной заставе. Там он поужинал в трактире 'Под серебряной лозой', но появления Ротмунда не дождался. Возможно, он и был среди толпы орущих иноверцев, привезших в город масла, специи и ткани, но собравшиеся представляли собой такое разношерстное общество, что десятка два молчаливых субъектов, прячущих лица, в том числе и сам Лазарь, могли показаться искомым в широченном темном обеденном зале. Просидев до двух ночи, он поплелся в 'Веселящий шнапс' и, без приключений добравшись до постели, лег спать.
В то время, когда Лазарь ковырялся вилкой в купленной у палача ветчине и пил прокисшее вино в трактире, Ульш Ротмунд беседовал с доктором Хехтом. Вокруг города этой ночью были расставлены патрули. Усилена охрана на въезде. Некроманты не были местными, их лиц никто не узнал, поэтому можно было не волноваться, что нынче они посмеют нагрянуть снова.
Начальник налоговой полиции города Ротебурга склонился над чем-то, на что указывал доктор. В комнате горели все светильники, какие только нашлись в доме, но не могли прогнать ночную тьму. Доктор Хехт всегда жаловался на недостаток освещения, особенно когда выполнял работу у себя дома. Больничное масло финансировалось городом, оперировать впотьмах Хехт не любил, а вот иногда приходилось. Он часто вспоминал университетскую лабораторию с ее искусно усиленным зеркалами светом, ровным и ярким, как в солнечный день, но соорудить у себя дома такую же не мог по причине дорогой стоимости зеркал нужной формы. Траты на свечи и ламповое масло были колоссальны, но распределялись равномерно на весь год. А заказать систему зеркал и стекол необходимой конфигурации – сиюминутно выложить кругленькую сумму. Потому Хехт бранился крепкими словами, сопел, отирал пот со лба, но ничего не мог поделать. Летом он предпочитал работать во дворе, но зимой или, как сейчас, в глухой ночной час, перебирался в комнату.
…– Вот видите это крошечное отверстие на груди? Оно практически бескровное. Ранение проникает в грудную полость. Сходные увечья на всех трех телах. Они задохнулись, потому что их легкие слиплись. Я вытащил из этого, – Хехт кивнул на труп, лежащий на столе, прикрытый сползшей на пол простыней, – кусочек свинца. Я ничего подобного раньше не видел. Предполагаю, что причиной смерти всех троих послужило то же самое.
– Но, Тома, как вы объясните, как внутрь тела попали эти кусочки, пробившие на своем пути кожу, мышцы, и если не ошибаюсь, в одном случае даже кости?.. Где, по-вашему, древко стрелы? И кто додумался сделать наконечники из свинца?
– Это не стрелы, Юлиус. Отверстие обожжено порохом. Вы знаете, при короле Эльме с востока к нам завезли два удивительных орудия. Говорят, там, у восточных людей, при их помощи ведут войны. Порох известен нам, но он очень цениться, и приглашенные маги в дни празднеств пускают при его помощи красивые фейерверки. Я считаю, эти люди убиты при помощи таких маленьких орудий, выстреливающих свинцом. Это, должно быть, трубка, внутри которой взрывается подожженный порох, и свинец вылетает из нее под давлением, на большой скорости.
– Тогда убийца – приезжий. Здесь не умеют делать таких смертоносных вещиц. Во всяком случае, я о подобном ничего не слышал.
– Пока я не держал в руках оружие, я не могу утверждать, местное оно или нет, но то, что оно удивительное – побьюсь об заклад на свой годовой заработок!
– Вот как? Вы поделитесь со мной вашими мыслями?..
– Да. Когда я осматривал тела на месте, я обратил внимание, что ранения, полученные в грудную полость, очень схожи. Как я уже сказал, края обожжены порохом. Это свидетельствует о том, что выстрел произведен с близкого расстояния. Орудия короля Эльма необходимо заряжать после каждого выстрела, а это долгая процедура – прочистить дуло, вставить снаряд, вставить заряд пороха, поджечь… Но тогда, напуганные убийством собрата, некроманты успели бы бежать или оказать сопротивление убийце. У нас имелся бы лишь один труп с подобным ранением. У нас их три, причем скорострельность оружия такова, что один убит выстрелом в грудь спереди, второй успел развернуться боком, а третий был настигнут, когда собрался бежать прочь, ранение с дорзальной стороны…