Орел легиона
Шрифт:
Паандрикор сидел всё на той же площадке лестницы, в кресле римской работы (интересно, а это кто из торговцев-друидов сюда приволок?), и мальчик-подросток, его старший сын, старательно бинтовал лодыжку отца. Местный лекарь сказал, что нога не сломана, просто вывихнута, да Дитрих и сам это видел — будь это перелом, распухло бы сильнее и пропала бы чувствительность пальцев, а они вон шевелятся. Обошлось!
— Никакого ведра. Никакой отравы! — возразил Зеленоглазый и подмигнул Рионе, стоявшей вместе с Крайком в толпе окруживших вождя воинов. — По крайней мере, вот этот мальчуган,
— Так! — Мальчик гордо вскинул подбородок, чтобы поймать одобрительный взгляд отца. — Вчера мне сказали, что твоих коней хотят отравить, мой вождь! И я с двумя рабами всю ночь караулил конюшню. Спал прямо возле коней, но совсем немного. Мы спали по очереди — один спит, двое караулят. Кто-то действительно пытался войти, однако увидел свет и сбежал.
— Но кони-то всё же взбесились!
— Да, — кивнул Дитрих. — Только не от питья. В этом случае, боюсь, я бы не привёл их в чувство. Но Сенари предвидел нашу предусмотрительность. И вот что придумал.
Зеленоглазый разжал кулак и показал вождю лежавшую на ладони серебряную бляшку. С обратной стороны из её середины торчал тонкий, острый, как игла, стержень.
— Их было четыре, возле каждого уха обоих коней, — пояснил тевтон, встретив недоумённый взгляд Паандрикора. — Но нашёл я только один — я же бросил их, когда садился в колесницу, а теперь вот поискал и нашёл. Чтобы они сразу не вонзились в коней, их залили воском. Вон, видно, что здесь был воск. На ходу воск разогрелся — лошади ведь тёплые, а на бегу горячие. Стержни вылезли, впились в самые чувствительные места, и бедняги ошалели от боли. Как только я вытащил стержни, коней удалось успокоить, и они совершили чудо.
— Это ты его совершил, великий зеленоглазый охотник!
Паандрикор смотрел на Дитриха не просто с уважением. Не будь он вождём, можно было б показать, как он восхищен, однако для главы всех кланов горностаев такое казалось непозволительно.
— Я просто сделал то, что умею делать, — сказал Зеленоглазый. — Всё остальное сделали близкие тебе люди. Кстати, Атагдиан мог не поверить ни мне, ни кому-то из моих друзей, но сторожить коней ему велела сестра.
— Норна? — вождь обратил изумлённый взгляд к дочери.
— Да, я. — Девушка подошла и поклонилась отцу. — У Рионы — дар пророчества. Во всяком случае, он у неё был. И она предсказала, что кони взбесятся во время гонки и могут погубить возницу. Так ведь едва и не случилось, хотя мы и не позволил их отравить. А вот жертвоприношения не будет. Хвала богам!
Норна не скрывала радости. Впрочем, Паандрикор её тоже не скрывал. Это была его первая настоящая победа над Советом жрецов. Сенари попался в свою же собственную ловушку, вот пускай теперь и выбирается из неё, если сможет! Он сам предложил суд богов — священные кони против коней вождя. И боги свершили свой суд, несмотря на подлую попытку их обмануть. Пусть хитрый друид объяснит, кто и зачем воткнул бляшки с шипами в упряжь серебряных коней. Не зря жрец и его охрана под шумок исчезли с площади!
Однако мгновением позже лицо вождя омрачилось.
— Как же я не подумал! — воскликнул
— Не могут, — покачал головой Дитрих.
Вождь посмотрел на него в полном недоумении:
— У кого, я что-то не понял, дар пророчества? Откуда ты знаешь?
— Знаю, потому что этой ночью мы трое — Крайк, его сестра и я, — проникли в темницу святилища и освободили этих самых пленников. Всех семерых.
Забыв про свою больную ногу, Паандрикор вскочил с кресла, но тотчас сморщился и грузно осел обратно.
— Это невозможно! — воскликнул он. — В подземную цитадель проникнуть невозможно. Друиды с помощью греческого инженера выстроили её так, чтобы она была неприступна. Если бы не это, я, возможно, давно пошёл бы на разрыв с Сенари и на войну с ним. Воинов у него всего-то сотни три, правда, отборных воинов. Однако, в случае чего, до них не добраться, а пока мои воины будут топтаться вокруг святилища, Чёрные плащи посеют смуту и раздор среди племён. Такое бывало при моём отце.
— Но ни твоему отцу, ни тебе, великий вождь, не пришло в голову, что цитадель имеет уязвимое место! — решилась вмешаться Риона. — Друиды сами же окружили свою крепость водой. Ров соединён с рекой, поэтому не может иссохнуть. Дитрих предположил, что с помощью этого рва крепость ещё и снабжается питьевой водой, поэтому она и может выдержать длительную осаду.
Но ведь водовод... как он называется, Дитрих?
— Акведук, — подсказал тевтон.
— Ну да, акведук должен проникать внутрь.
— Вот по нему мы туда и проникли, — улыбнулся Крайк — Оказывается, нырять — это не так уж страшно. А дальше было уже не так трудно. Друиды настолько уверены в недосягаемости своей темницы, что охраняют её в ночное время только снаружи! Решётки мы перепилили самое большое за час и пронырнули обратно, вместе с боевыми друзьями нашего Дитриха. Он ведь — центурион Девятого легиона.
— Центурион в отставке, — поправил Зеленоглазый. — Да, всё оказалось даже проще, чем мы думали.
— Где же теперь эти семеро воинов? — спросил вождь.
И, заметив, как переглянулись Дитрих с Крайком, твёрдо добавил:
— Клянусь честью моего клана, им ничто не будет угрожать.
— Мы это знаем, — сказал Зеленоглазый. — Римляне сейчас неподалёку отсюда, в безопасном месте. Не из-за недоверия к тебе, вождь, просто им надо было отдохнуть — ночью мы все хорошо потрудились, надеюсь, скоро это принесёт плоды... А мои друзья из Девятого легиона успели рассказать нам, как они шли вслед за проводником, обещавшим привести их к крепости друидов и помочь её взять. Как во время пути на них нападали среди ночной темноты воины из племени Рыси, как наши воины сотнями гибли в этом пути. В одной из ночных схваток были ранены и взяты в плен эти семеро, которых Сенари поместил в темницу, чтобы принести в жертву на празднике Солнца. Из разговоров жрецов они поняли, что ты, вождь Паандрикор, не союзник друидов.