Орион (Орион - 1)
Шрифт:
– Твое имя Орион?
– спросил меня худощавый мужчина, стоявший по правую руку от своего повелителя и похожий скорее на китайца, нежели на монгола.
Я слегка замешкался с ответом, и один из сопровождавших меня стражей, не долго думая, ткнул меня кулаком в бок.
– Да, это мое имя, - подтвердил я, наклоняя голову.
– Подойди ближе. Мой повелитель Хулагу [внук Чингисхана, правивший в Иране с 1256 по 1265 год] желает получше рассмотреть тебя.
Я послушно выполнил приказание и остановился в нескольких шагах от орхона, с любопытством разглядывая грозного владыку монголов.
Этому
– Ты посол с запада?
– спросил меня китаец высоким, тонким голосом.
В знак подтверждения я вторично склонил голову.
– Откуда именно?
– спросил монгол, сидевший рядом с орхоном. Он был заметно старше своего повелителя и производил впечатление опытного воина.
– Моя страна лежит далеко за Западными горами и морем, расположенным за ними.
– Ты из страны, где почва жирная и черная, а растительность так же обильна, как волосы у тебя на голове?
Возможно, он имел в виду Украину, славившуюся своими черноземами, или какую-либо другую область Южной России.
– Моя страна лежит гораздо дальше на запад, мой господин, - отвечал я, невольно вспомнив о разделявшем нас огромном пространстве.
– Я пришел из страны, что так же далека от места, где мы находимся, как и пески Каракорума. Даже еще дальше.
– Расскажи нам о своей стране, - попросил он.
– Достаточно вопросов о далеких странах, Субудай, - прервал его орхон.
– Мои люди доложили мне, что этот человек обладает невероятной силой.
Субудай [последние годы своей жизни Субудай служил при армии Батыя, вместе с которыми покорил Русь и страны Восточной Европы]. Субудай-багатур! Легендарный полководец монголов, сподвижник Чингисхана и Батыя.
Субудай критически осмотрел меня с ног до головы.
– Он производит впечатление крепкого мужчины, - согласился великий полководец, - хотя, по его собственным словам, не является воином.
– Тем не менее мне рассказывали, что он голыми руками сумел сбросить с коня вооруженного воина и поймал стрелу, когда Туман хотел его убить.
Как обычно бывает в подобных случаях, доклад не отличался особой точностью. Было очевидно, что Хулагу желает сам оценить мои способности.
– Повелитель, - возразил я, - я не ловил стрелы рукой, а лишь отбил ее клинком сабли.
– Хорошо, покажи нам, на что ты способен, - приказал он, кивком головы подзывая к себе лучника. Воины, стоявшие за моей спиной, молчаливо расступились, освобождая место для предстоящего поединка.
Даже с моими способностями - чистое безумие пытаться поймать стрелу, выпущенную к тому же с близкого расстояния. Поэтому, как и в первом случае, я ограничился тем, что сделал быстрый шаг в сторону и ребром ладони отбросил ее от себя.
Невозмутимые до сих пор монголы были потрясены. Субудай возбужденно вскочил с подушек. Хулагу одобрительно улыбнулся.
Вслед за лучником на импровизированную арену вышел профессиональный боец, мужчина огромного роста с наголо обритой головой и обильно смазанным маслом телом. Я в свою очередь разделся до пояса и сбросил сандалии. Впрочем, схватки как таковой не получилось. При первом же выпаде своевременно проведенная подсечка заставила моего противника пошатнуться. Удар ребром ладони в основание шеи довершил остальное.
– И все же я говорил правду, мой повелитель, - повторил я, кланяясь Хулагу.
– Я посол, а не воин, и сражаюсь только ради самообороны.
– Никогда не видел человека, обладающего его силой и реакцией, пробормотал орхон, раздосадованный поражением своего воина.
– Люди его народа могут стать опасными противниками, - добавил Субудай.
Другие присутствовавшие на пиру монголы выразили свое полное согласие со знаменитым полководцем.
– Но я всего лишь посол, - настаивал я, повышая голос.
– Я прибыл сюда, чтобы повидать Великого Потрясателя Вселенной, Чингисхана.
Наступила мертвая тишина. Хулагу бросил на меня разгневанный взгляд.
– Он чужестранец среди нас и не знает наших обычаев, - заметил Субудай примирительным тоном.
– Он не знает, что монголы не произносят вслух имени Великого хана.
– Мой великий дед умер больше десяти лет тому назад, - медленно произнес Хулагу, подымаясь на ноги и принимая угрожающую позу.
– Угэдэй [монгольский Великий хан (1186-1241 г.), третий сын Чингисхана, его наследник с 1229; при нем завершилось завоевание Северного Китая, завоеваны Армения, Грузия, Азербайджан, предприняты походы Батыя в Восточную Европу; к сожалению, автор несколько небрежно относится к хронологии: вышеупомянутый Хулагу сумеет основать династию Хулагундов только в 1256 г., т.е. приблизительно через 16 лет после описываемых событий, а поход в Персию он вообще предпринял только в 1252 г.; к предполагаемому же моменту 1240 г. со дня смерти Чингисхана прошло 13 лет] правит сейчас в Каракоруме [Каракорум - Хара-Хорин (монг.), столица монгольского гос-ва, основанная Чингисханом в 1220 г.; находилась в верхнем течении реки Орхон (притек р.Селенга)].
– Тогда мне надлежит увидеть Угэдэя, - исправился я.
– Как я могу послать тебя в Каракорум, если ты не знаешь даже имени того, кто сидит на золотом троне Потрясателя Вселенной? Человека, способного голой рукой отразить выпущенную стрелу и двумя ударами повергнуть на землю моего лучшего бойца. Откуда я знаю, кто ты такой на самом деле. Может быть, ты демон. Какое дело у тебя к Угэдэю?
"Хотел бы я и сам знать об этом побольше", - подумал я. Но не мог же я публично признаться в своем полном неведении.
– Мне приказано, мой повелитель, - объявил я, - говорить о своем поручении только перед лицом Великого хана. Прошу прощения, но я не вправе нарушить волю моего господина.
– А я думаю, что ты колдун или, того хуже, убийца.
– Уверяю вас, что это не так, мой повелитель, - сказал я, понижая голос.
Хулагу снова опустился на подушки и повелительным жестом вытянул правую руку, продолжая с подозрением одновременно изучать меня узкими, как щелочки, глазами. Немедленно подскочивший слуга вложил ему в руку кубок.