Орк [компиляция]
Шрифт:
— Кто же так себя убивает, дура, — воткнув второй меч в землю и отвесив ей легкую пощечину, чтобы опомнилась, выдал я. — Шрам останется, и всего-то. Ну, может, голосовые связки порежешь, будешь всю свою бессмертную жизнь только хрипеть.
— Убивай, не тяни! — закричала эльфийка. Пришлось стукнуть еще раз. Переборщил, разбил губу чешуей перчатки. Она закричала, бросилась на меня, протянув руки к горлу, идиотка. Нашлась душительница. Получив плюху чуть посильнее, дама упала, причем шипы на костяшках прошли вскользь и оставили четыре яркие царапины на правой щеке.
— Беги же,
Я наступил сапогом на ее спину. Эльфийка опять закричала, истеричка, но слегка успокоилась, во всяком случае, убавила громкость.
— А ну успокойся! Нужна ты мне! Делать больше нечего, как убивать тебя! — рявкнул я, боковым зрением не упуская из виду зашевелившуюся магичку.
Что с ними делать? По замыслу налета, надо их тащить к точке сбора наших, все-таки ценная добыча с высокой меновой стоимостью. С другой стороны, ребятки, обозленные потерями, могут поступить с пленницами по законам военного времени — будучи, кстати, в своем праве. Магичку, пожалуй, зарубят сразу. Девушку с серебряной татуировкой ждет аналогичная судьба, только прежде снасильничают. Но поступок ее мне понравился. Многие говорят, что, мол, готовы отдать свою жизнь за чужую, но мало кто это делает, когда наступает момент истины. Да и сама девица на редкость хороша, чем-то похожа на Эрику, только волосы светлые. Неожиданно поймал себя на мысли, что испытываю инстинкт собственника. Надо же…
О конвоировании на корабль можно забыть, одна только моя группа потеряла половину состава, не считая раненых. Отпускать тоже не хотелось, жизнь у меня одна, а убийцы и насильники мои родичи, притом что эльфы в плане кровожадности не уступают моим соплеменникам. А погоня так и так будет — двое сбежавших, по всей вероятности, уже набрали крейсерскую скорость по дороге к деревне. К сожалению, выставить засаду на подъездной дороге колдун отказался, слишком мало у нас в отряде народу. Решать требовалось немедля.
— Проваливай. — Я снял сапог со спины татуированной эльфийки.
Девушка изумленно посмотрела на меня.
— Что? — не поверила она.
— Сюрприз, милашка! Проваливай, говорю. Хотя подожди. — Я резанул острием меча по ее икре. Довольно глубоко, она охнула, но не заорала. Теперь дамы будут не бежать, а ковылять на малой скорости, а большего нам и не надо. В отношении сбежавших я надеялся, что они достаточно перетрусили, чтобы заблудиться в ночном лесу и заночевать там. Но кто-то подаст весть, сомнительно, что такой грохот и оптические эффекты пройдут мимо внимания окрестных пейзан. Времени у нас максимум до полудня.
Подойдя к магичке, повторил вертикальный порез икроножной мышцы.
— Ее тоже забирай. Не заберешь — убью.
Судьба магички меня интересовала мало. Будь она одна, оттащил бы в здание, а там любая попытка колдовать могла для нее закончиться печально. Ей повезло, но счастливый билет вытащила не она, а самоотверженная блондинка. Таким образом, жизнь магички — бонус к выигрышу в лотерею от фирмы «А'Корт инкорпорейтед» в моем лице, поскольку эти девицы — первые, кто унесет ноги относительно невредимыми, встретив меня с оружием в руках. Всех остальных до того момента я прикончил.
Магичка от боли и страха охнула и активно зашевелила всеми четырьмя костями по направлению к воротам.
— Куда? Не торопись, драгоценности-то оставь.
Девица тем временем немного пришла в себя и опять сделала попытку поднять кинжал.
— Стоять! А это мне на память, если не возражаешь. С твоего разрешения! — Перехватывая и выламывая кисть, я взял кинжал второй рукой, так и не выпустив рукоять меча — во избежание сюрпризов от магички. У девушки дрогнуло лицо, на нем отразились страх пополам с непониманием. Пристальный взгляд на меня, потом на кинжал. — Ножны где? Нет? Ну и ладно.
Сунув кинжал за пояс, я отобрал у эльфийки колье, диадему, или как она там называется, браслеты и снял кольца с рук. Когда снимал драгоценности, пришлось напрячь силы, чтобы касаться именно колье, а не чего-то другого во избежание взрыва гормонов. Потом ограбил магичку. Когда я пристраивал кинжал, за спиной почувствовал знакомое сгущение энергии перед магическим ударом и мгновенно обернулся. И эта — тоже магичка, оказывается!
— Не успеешь. Уймись! — рыкнул я, одновременно поднимая меч и направляя его в горло эльфийки. — Все! Проваливайте, и побыстрее, пока можете.
Одновременно в доме грохнуло. Кусок стены вылетел, и метрах в пяти приземлился эльф. Точнее, то, что от него осталось — обожженная грудная клетка и голова с характерными ушами.
Молодая эльфийка ахнула, схватила подругу в охапку и попыталась утащить, несмотря на раненую ногу. Куда там, та сама рванула так, что возникло сомнение, а действительно ли я ей порезал ногу, или это только показалось. Прихрамывая, девушка дошла до ворот и оглянулась.
А до меня дошел весь идиотизм моего решения. Раны от меча она вылечить быстро не могла, но истинный маг вполне мог блокировать болевые ощущения. Требовалось исправить ситуацию.
— Не вздумайте по дороге бежать, убьют. Засада там. — И махнул рукой, прощаясь. Все что надо было, это продержать подруг в лесу до утра.
Ругать себя за глупость было поздно, не в спину же им стрелять. Две магички вполне могли быстро добраться до деревни, ведь лес отнюдь не зимний, от зверья безопасный, поскольку в окрестностях усадьбы хозяева давно должны были выбить все, что опаснее бешеного ежика. Обнадеживало только время суток и мой блеф с угрозой засады: ночью в лесу обычно не ходят, в темноте эльфы видят плохо, к тому же будут опасаться выходить на дорогу.
Все трое наших парней, оставшихся у ворот, были мертвы, в груди одного из них торчал меч. Чуть поодаль валялся труп эльфа в таком же, как у зарубленного мною, бахтерце с обломком стрелы в районе правого тазобедренного сустава, как раз под обрезом пластины. Рядом лежали щит и еще один меч. Зарубленный мною работал парными мечами. Судя по расположению тел, ими он всех троих и порубил, отделавшись ранением в руку. Как и следовало ожидать, лучники не смогли остановить хорошо защищенных броней воинов противника, разве что свалили двоих бездоспешных поодаль. Один из них еще шевелился. Сбежавшие твари отсиделись за их спинами.