Орта Миос
Шрифт:
— О равной конкуренции речи, конечно, идти не может. Но дело тут не в справедливости. Просто ну никак ты не уравняешь простого смертного человека и чистокровного драконоида. Один и до ста не доживёт, а второй живёт и набирается опыта десятками веков. Грустная действительность, которая остаётся неизменным. Равенства в мире нет, и не будет, никогда. Но может оно и не нужно?
— Может. Всё же несмотря на все минусы Эдема… Все подчиняются одним и тем же правилам. Никто их не меняет под себя. Так что в каком-то смысле это даже справедливо. Я слышал о мирах, где коррупция
— Нет, не могу.
— Я тоже. Всё ради блага Эдема. Конечно, место суровое, огромное перенаселение, тотальная конкуренция, дефицит ресурсов… Всё это рождает борьбу, при чём кровавую. Смертные заказывают убийц, используют яды, просто устраивают разбойные нападения на конкурентов. И всё же разве во главе городов стоят слабаки или бездарности? Нет, каждый из них умелый управленец и стратег. Города благодаря им развиваются, проблемы решаются, даже в, прямо скажем, небогатом Саросе дороги всегда ровные, без ям, некоторые ещё и с обогревом.
— Вы очень много знаете об Эдеме, господин Бальмуар. И всё так верно подмечаете, — любопытно заметил Уларинар Рериос и задумчиво замолчал.
Ведь в конечном итоге социальные лифты действительно работают. Но всё же несмотря на перенаселение, в городах всё равно так мало смертных, которые готовы честно трудиться. Многие предпочитают сетовать на судьбу, некоторые упрямятся и отказываются устраиваться на «несвободные» работы.
На десять кателиев, дай Этий, найдётся один, который стабильно вкалывает и движется вперёд. И вскоре он становится алетисом, потому что Эдем всегда заинтересован в успехах добропорядочных гражданах, всегда таким помогает чем может. На таких смертных и держится творение Этия. И даже Гильдия всегда ищет перспективные кадры. Время идёт, великие умирают, замену им приходиться искать годами, а затем готовить десятилетиями.
Кроме того, однажды Саросом даже правил раб. Вернее, не совсем раб. Бывший финансовый советник после смерти хозяина управлял городом долгих пять лет. Он действительно технически считался рабом, только монет у него имелось больше, чем будет у Ланса, при распродаже его имущества, не считая уникальных артефактов.
Однако советник оставался рабом при хозяине. Ему так было удобнее, он ничего не хотел менять, да и зачем? Таких называют атреями, рабами которые могут быть свободными, но не хотят. К ним же относят и граждан, которые влезли в долги и решили продать себя на время. В конечном итоге, советник в итоге выкупил себя, сразу прыгнув до алетиса, а ещё через пять лет стал лариосом.
Правда правил он только пять лет, затем Гильдия нашла более подходящего кандидата. А сам бывший раб до сих пор помогает с финансами. Правда теперь платит за всё сам, а не кормится из казны Сароса. С учётом его трат… весьма серьёзный удар по кошельку. Будучи рабом, он очень сильно экономил. При этом что свободным, что атреем, жил советник также, а отличия остались существовать только на бумаге.
— О, а вот и ваши никчёмные этиамарии сейчас должны выйти на песок! — снова заговорил господин Рериос. — Обычное в такое время никчёмных никто выпускает. Разве что в количестве под сотню, чтобы устроить настоящую бойню…
И это действительно так. Никчёмных обычно выпускают на утренние бои, где мало зрителей и дешёвые билеты. Иногда мясо выкидывают днём и ранним вечером. Бывает используют в качестве массовки.
Но Ланс сумел договориться об несколько особых условиях. И всё же стоит понимать, что эти никчёмные довольно долго тренировались у героя арены. Да, они всё ещё оставались простыми смертными без дара к магии, они слабы. Но их тринадцать, и они действуют в команде. Поэтому аристократ имел все основания считать, что его рабы не опозорятся.
На арену тем временем выпустили никчёмных этиамариев. В их снаряжение Ланс прилично вложился относительно прилично. Двое бойцов с копьями и сетями. Ещё двое с дротиками и запасными короткими мечами. Один удивительно здоровый раб с полэксом: двуручный молот на длинном древке, с одной стороны клевец для пробития брони, с другой молоток для дробящих ударов, на верхушке остриё для колющих выпадов. Затем два манёвренных этиамария с ножами и боласами. Шестеро использовали связку меч и щит. В принципе только оружие уже обошлось в относительно прилично монет.
С бронёй дела обстояли хуже. Шлема имели только бойцы с мечами и один с молотом, у них же имелись наручи на ведущей руке. Манёвренные рабы очевидно чуть ли не голые, только набедренная повязка, ведь им необходимо будет отвлекать врага. Копейщики будут стоять позади, этиамарии с дротиками тоже, так что броня им не нужна.
Босиком, с голым торсом, тринадцать никчёмных вышли на арену, чтобы встретить своих врагов. Каких врагов? Конечно же зверей и монстров. На них специализировался Гнарг, так что и своих учеников он готовил к битвам против хищников, но не других этиамариев.
Зритель немного удивился, когда на арену выпустили простых смертных. Всё же организаторы обещали выпустить реальных чудищ. А среди никчёмных рабов даже хотя бы одного мага нет.
Но как только открылись ворота и на арену вышли звери, то сразу же принялся кричать команды Рьок. Вооруженный мечом и щитом, бывший воин и текущий лидер отряда довольно хорошо координировал своих товарищей. Голос его не дрожал и звучал громко, как у настоящего воеводы.
Хищники наступали со всех сторон, неуверенно и аккуратно, они подбирались всё ближе, но не спешили нападать. Ведь на добычу нужно прыгать со спины, или когда та ранена.
Но построение рабы отработали ещё в тренировочных залах. Бойцы со щитами смотрели прямо в лицо опасности, попутно стуча мечами о дерево. Шум пугал хищников, вселял в них неуверенность. Затем полетели метальные снаряды, боласы обвивали конечности, дротики пробивали шкуры.
Скакали вокруг стремительные бойцы с кинжалами. Хищник отвлекался, а с другой стороны уже ударяло копьё. Но монстров всё равно оказалось с избытком, сетей в общей сложности имелось лишь две, дротиков двадцать, боласов только шесть.