Орудие богов
Шрифт:
– Нечто вроде наших индейских резерваций?
– Не совсем, но аналогия годится. Если ваш муж найдет золото любого сорта на любом из «островков» на территории магараджи, его контракт с магараджей не будет действителен.
– Границы «островков» обозначены точно?
– Не очень. Они, разумеется, зафиксированы. На одном из них расположен старый форт, там есть гарнизон из горсточки британцев – постоянный источник сердечной боли для Гангадхары. С крыши его дворца видна верхушка флагштока. А на нашей стороне стоит славный Малый дворец, и около половины квадратной мили вокруг него принадлежит местному штату. Ваш муж, разумеется, может там копать. Но неизвестно, окупится ли это.
Тесс постаралась не показать, что поняла, как у нее что-то выведывают.
– Вы хотите сказать – там, вниз по реке, могут быть золотые россыпи? – спросила она.
– Ну-ну, миссис Блейн! – Он рассмеялся. – Вы, американцы, не такие уж простаки, какими хотите выглядеть! Вы действительно ожидаете, что мы посчитаем, будто цель вашего мужа – вовсе не в том, чтобы отыскать сиалпурскую сокровищницу?
– Никогда о ней не слыхала.
– Полагаю, он вам не сказал.
– Поспорим, если хотите, – ответила она, – ставлю наш контракт против вашего места здесь, что мне известна малейшая подробность его условий с Гангадхарой!
– Ну-ну, разумеется, я вам верю, миссис Блейн! Нас не подслушивают?
Помня, что принцесса Ясмини прячется где-то в доме, но не подозревая о таланте этой женщины собирать факты, Тесс поднялась, чтобы заглянуть в окно зала. Ей была видна вся комната, кроме отдаленного края подоконника. Кошка, например, могла приткнуться там между подушками и остаться незамеченной.
– Слуг там нет, – Тесс снова села и кивнула в сторону садовника. – Вот ближайший из тех, кто мог бы подслушивать.
– В Сиалпуре было восемнадцать раджей, все они наследовали власть напрямую, от отца к сыну, – начал Сэмсон, выставив на обозрение ногу в сапоге из буйволовой кожи, закинув ее на другую ногу и глядя на собеседницу, сужая зрачки для конфиденциальности. – Первый из них начал накапливать сокровища, каждый следующий раджа что-то к ним добавлял. Тайной каждый из них делился только со своим сыном и наследником. У последнего мужчины, Бубру Сингха, не оказалось сына. Тайна умерла вместе с ним.
– Как же кто-то узнал, что такая тайна существует? – удивилась Тесс.
– Все это знают! Повышались налоги, министры должны были передавать чеканное золото правящему радже.
– И, я полагаю, отворачивались, когда раджа его прятал, – сказала Тесс.
Сэмсон скорчил гримасу, как будто принимал горькое лекарство.
– В этом государстве есть множество способов избавляться от тех, кто слишком много знает.
Яд, змеи, самоубийства, тюремное заключение по сфабрикованным обвинениям и болезни в тюрьме, несчастные случаи. Не стоит знать слишком много.
– Значит, нас подозревают в том, что мы охотимся за сокровищами? Идея в этом?
– Вовсе нет, раз вы это отрицаете. Я вам верю безоговорочно. Но надеюсь, что ваш муж на них не наткнется.
– Почему?
– Или, если так случится, он найдет способ сначала известить меня.
– Будет ли это честно?
Он задумался. Сэмсон гордился тем, что не ограничивал себя одним планом, как иные, но мог держать в голове две-три возможности и использовал ту, которая подходила больше всего.
– Учитывая, что мы совершенно одни и вы исключительная женщина, я посвящу вас в дипломатическую тайну, миссис Блейн. Только вы не должны о ней никому говорить. Теперешний магараджа, Гангадхара, слишком много тратит. Он бы глаз отдал, чтобы захватить эту сокровищницу. А если бы она ему досталась, нам понадобилась бы целая армия, чтобы подавить его амбиции. Мы совершили ошибку, когда умер Бубру Сингх; осталось два его племянника с примерно одинаковыми правами, и мы сделали неверный выбор – в пользу прирожденного интригана. Теперь слишком поздно его смещать – если не случится поймать его на месте преступления.
– Каким образом? С сокровищницей?
– Нет, нет. За совершением чего-то незаконного. Но вы уловили суть. Если сокровищница будет найдена, как может случиться, зарытой где-то на нашей стороне реки, наша задача окажется довольно простой. Будьте уверены, этим фондом распорядятся должным образом. Но если Гангадхара найдет ее в холмах и промолчит, что он, безусловно, и сделает, он сможет материально поддержать любой мятеж в Индии, а это чрезвычайно серьезно.
– А кто другой – которого не выбрали британцы? – спросила Тесс.
– Весьма достойный человек по имени Ютирупа. Когда нужно было выбрать, его сочли слишком юным; но он понимал достаточно, чтобы перебраться туда, где магараджа не может до него дотянуться. У них, знаете ли, есть пословица: «Ненавидят, точно кузена». Родство у них отдаленное, но они терпеть не могут друг друга.
– Так что, вам больше хотелось бы, чтобы сокровищницу не выкопали?
– Не совсем так. Магараджа изо всех сил старается изобразить свое к этому пренебрежение. Могу обещать десять процентов клада тому, кто доставит нам верную информацию о его местонахождении, прежде чем магараджа им завладеет.
– Я скажу об этом своему мужу.
– Скажите.
– Разумеется, будучи в некотором смысле компаньоном Гангадхары, он мог бы…
– Разрешите мне вас предостеречь. Мы – наше правительство – не признаем права вывезти эту сокровищницу из страны кем бы то ни было.
Десять процентов – максимум, и только в том случае, если нам вовремя сообщат точные сведения.
– Разве не соблюдается пункт пятый закона о найденных ценностях?
– В некоторых случаях – да. Но не тогда, когда властям известно о существовании клада огромной ценности.
– Значит, если его найдет магараджа, вы все у него отберете?
– Нет. Мы окажем на него давление, чтобы этот фонд расходовался должным образом, если мы о нем узнаем, но ведь он нам не скажет.
– Тогда как вы узнаете, что он уже нашел клад?
– Так ведь многие его личные счета не оплачены, а политические буревестники еще не направляют его путь. Он связан по рукам и ногам и не может открыто гоняться за кладом. Любой неосмотрительно выбранный советчик может выдать нам его находку.