Оружие массового поражения
Шрифт:
– А вон та, что в центре, – ухмыльнулся долговязый. – Такую трудно не заметить, как ни старайся!
– Чернявая, что ли?
– Да, она. – Его друг мотнул головой с мечтательным выражением лица. – Как двигается, как попкой-то крутит!
– А мне так больше блондиночки по душе, – подал голос представитель Полтавщины. – Да они, я смотрю, вроде как сестрички, эти две. Очень уж похожи, как я погляжу.
– Вот только это нам и осталось – смотреть, – рассмеялся второй. – Ух, от всех этих переживаний жажда мучит – ужас! Да еще и жара такая. Сейчас бы искупаться!
Он достал фляжку
– Давимся здесь этим паскудством, – крутнул он головой, – а нормальные люди у моря пивко попивают. Холодненькое. Да еще и с такими телками в обнимку. Где, спрашивается, справедливость, а, Пархоменко?
– О справедливости на много месяцев можно забыть, – поддержал грустную тему сослуживец. – Нам все это время только кирзу топтать!
Он присвистнул и жалостливо скривился, что совершенно не вязалось с его здоровенной харей. Смотрелось это забавно.
– Ну, ничего-ничего, – продолжал долговязый. – Будет и на нашей улице праздник. Время все равно на нас работает.
– Как это? – непонимающе уставился на него лопоухий.
– А так, что каждый прожитый нами день приближает нас к заветному финишу. – Длинный мечтательно прищурился. – Дембель все равно неизбежен, вот тогда и оторвемся по полной. И тогда держись: все бабы – мои!
– А-а, если в этом смысле, то да, – кивнул напарник. – Согласен.
Собеседники снова устремили взгляды в сторону пляжа. Красотки продолжали веселиться: плескали друг на друга водой, звонко смеялись. Внезапно смех сменился визгом, а среди девушек неожиданно вынырнул странный мужик в гидрокостюме с аквалангом, с подводной фотокамерой и водонепроницаемым мешком.
С лица Димона сползла беспечная улыбка.
– Оп-па. Не ожидал. Ты смотри, что за явление такое?
– Где?
– Вон там, среди девиц. Мужик какой-то, явно не пляжного вида.
Коллеги переглянулись.
– Доложить бы надо, – проговорил долговязый. – И чем быстрее, тем лучше. Действуй, Пархоменко.
Лопоухий, достав рацию, принялся докладывать:
– Товарищ капитан, это пост номер четыре, рядовой Пархоменко! У нас здесь что-то непонятное.
– Вы кто, вашу мать, солдаты или чурбаны безмозглые, а? – затрещала в ответ рация рассерженным голосом капитана. – О непонятном будете дома рассказывать, если доживете. Доложить по форме!
– Виноват! – Ушастый помолчал несколько мгновений, соображая, а затем проделал второй дубль:
– Товарищ капитан, докладывает рядовой Пархоменко. В районе поста, на пляже, замечен подозрительный человек. Появился из-под воды в гидрокостюме, с фотокамерой!
Рация помолчала несколько мгновений и голосом невидимого капитана снова захрипела:
– Сейчас же разобраться и доложить.
– Есть! – бодро проговорил Пархоменко. Пряча рацию, он сказал, обращаясь к товарищу: – Ступак, ты оставайся, а я пошел. Разбираться.
– Куда это ты пошел? – вскинулся длинный. – Пойду я.
– Сейчас, разбежался. С какой это стати?
Каждому из споривших хотелось спуститься на пляж и поглазеть на раздетых девах, поэтому уступать никто не хотел.
– Короче, так, толстый. Ставлю вечерние масло и компот, – лукаво покосился на Пархоменко длинный. – Ну что, обжора,
Лопоухий пошлепал губами, уже сомневаясь.
– Быстрее, не тормози, – засобирался длинный. – Ты что, не слышал? Немедленно разобраться и доложить.
– Ладно, вали.
Погранец с автоматом спускался по горной тропинке. Она вилась под крутым уклоном, под ногами осыпались мелкие камешки. Издалека уже слышались веселые крики и музыка. Пограничник хмыкнул и поправил на голове пилотку. Появившись на территории пляжа, он приосанился, расправил плечи и постарался придать себе как можно больше солидности. Под недоумевающими взглядами отдыхающих он неторопливо шел, разглядывая попутно загорающих дам, к расположившемуся на гальке аквалангисту. Тот уже сидел на окраине пляжа, в стороне от общего веселья, не обращая ни на кого внимания. И, похоже, был чем-то очень занят. Пограничник поправил автомат, вглядываясь вперед. Когда пограничник подошел ближе, его лицо приобрело недоумевающее выражение, сменившееся озабоченностью. Вылезший из моря мужик сидел по-турецки, положив на колени раскрытый ноутбук. Рядом был установлен развернутый зонтик антенны спутникового Интернета. Долговязый солдат кашлянул, впившись глазами в подозрительного незнакомца, не замечавшего его в упор. Вопрос погранца прозвучал на нудистском пляже несколько странно:
– Ваши документы? Что вы здесь делаете?
Незнакомец, совершенно не смутившись, оторвался от ноутбука и взглянул снизу вверх спокойным, чуть ироничным взглядом.
– А-а, служба, – протянул странный мужик. – День добрый. Документы сейчас предъявим. Это – всегда пожалуйста.
Покопавшись в вещах, незнакомец достал запаянную в пластик карточку и протянул ее пограничнику.
– Прошу сверить с моей личностью – похож или нет? – Он белозубо улыбнулся, демонстрируя полное понимание и готовность к разговору.
Солдат взял карточку. На ней была фотография «водолаза», а также черным по белому было написано, что Кузьменков Виктор Владимирович является членом Международной ассоциации подводных фотографов.
– Та-ак… – протянул рядовой Ступак, крутя в руках карточку и поглядывая то на нее, то на фотографа.
Тот, словно желая вызвать доверие, повернул монитор к погранцу и заявил:
– Да вот, сами посмотрите, чем я занимаюсь. Это результаты моей работы. А что я здесь делаю? Да то же, что и вы – работаю. Кому-то отдыхать, веселиться, а кому-то работать. Такова жизнь.
Погранец наклонился поближе к ноутбуку. Глазам солдата на мониторе предстала череда подводных пейзажей, мастерски запечатленных руками подводного фотографа. Кораллы, рыбки, водоросли: весь этот морской мир красовался на фотографиях в самых разных своих проявлениях.
Мужик тем временем продолжал:
– Мы здесь с вами, как белые вороны – все остальные отдыхают, а мы работаем.
Пограничник, слушая, машинально кивнул.
– Кстати, в Старом Крыму, в Музее Грина моя выставка: так что приглашаю вас и ваших друзей, – с этими словами он вручил погранцу несколько пригласительных билетов. Солдат взглянул на цветные бумажки, где помимо прочего была приведена и краткая биография фотохудожника, из которой следовало, что тот – уроженец Керчи.