Оружие смерти
Шрифт:
— Твой отец погиб, как раз пытаясь это сделать… Он должен был пристрелить Стрезличка…
— Но зачем? — Леггер вновь почувствовал себя бодрым при упоминании об отце, сон с него как рукой сняло. Это ведь настоящая тайна.
«Мой родной отец… Имя и запах, что до сих пор от меня исходит».
— И откуда ты это знаешь?
Дорц проигнорировал эти вопросы.
— А много ли ты знаешь о своем отце? Кем он был? Что делал?
Кровь бросилась Леггеру в лицо.
— Он зарабатывал на жизнь, убивая людей.
— Да сроду он на этом не зарабатывал, — перебил его Дорц.
— Да? А как насчет той огромной суммы о Фронта Освобождения Северной Америки?
— Они просто кормили его, вот и все… Заботились… ну, чтобы он с голоду не помер…
— Так значит, он делал это, потому что ему это очень нравилось…
— Нет, —
«Так какого хрена?! Оставь его в покое! — мысленно крикнул Леггер. — К чему выволакивать труп на свет божий, кем бы он ни был, и тыкать меня в него носом?!».
— А какое твое собачье дело, кем он был и что делал?!
— Потому что из-за этого мы едем в Борон, — спокойно ответил Дорц. — Из-за того, что сделал в свое время твой отец… Ради того, что он пытался сделать.
— Убивать этого, как его там? Стрезличка? — Леггер отвернулся к окну с брезгливым видом. — Так именно это ты и задумал? Мало у меня бед, так ты еще хочешь втянут меня в заговор с целью убийства столь влиятельного, по твоим словам, лица?!
— О, господи, вот дерьмо! Мы еще ничего не начинали, а меня уже тошнит от твоего нытья. Слушай, ты, наверное, уже сам себя достал, а?! Неужели ты никогда ни о чем другом не мечтал, кроме как ошиваться по округе, прикрыв задницу пуленепробиваемым жилетом? Как будто это поможет! Ты что, забыл, что отправили тебе вслед?
— Да пошел ты! — огрызнулся Леггер. — Я что, должен вступить в твой мемориальный эскадрон смертников в качестве одолжения? Так, что ли?! Я ведь до сих пор ни хрена не знаю о том, что в действительности здесь происходит!
— Ну так слушай, придурок.
— Боже, ты хоть смотри, куда едешь! — Леггер попытался выхватить руль у Дорца как раз в тот момент, когда тот вновь посмотрел на дорогу. Машина скребнула о проржавевший ограничитель на обочине, и в ту же секунду Дорц вывернул руль в противоположную сторону. Автомобиль тряхнуло и вынесло на середину проезжей части.
— Хорошо, — промолвил Дорц, тяжело вздохнув и с ожесточением вцепился в баранку. — Раз ты так хочешь знать… то так и быть, я тебе все расскажу. Только заткнись пока и не перебивай меня, понял?!
Леггер промолчал. Ландшафт за окном машины был уже совсем иным — выжженные солнцем холмы далеко за пределами города.
— Твой отец, Ричард Леггер… — ровным, размеренным тоном начал Дорц, — был наемным убийцей, которого поддерживала группировка, называвшая себя «Фронтом Освобождения Северной Америки»!.. Да… Но он был куда круче. Как убийца он был просто уникум. У него были примерно такие же способности, как и у убитого тобою Бад-ди Стэйна. Конечно же, он пользовался ружьем, чтобы убивать, но складывалось такое впечатление, что жертвы его — покойники еще до того, как он открывал стрельбу. Он, похоже, был способен лишить их воли к жизни, подавляя всякое сопротивление смерти.
— Я слышал об этом, — заметил Леггер. — О том, как они отпускали охрану домой, а потом просто сидели и ждали, когда он придет. А порой даже сами приходили к нему на верную гибель.
Дорц кивнул.
— Словно апокрифический змеиный гипноз…
Но это отнимало у него немало сил. Последней его жертвой стал некий Бриггз, исполнительный директор, существовавшей еще до прихода Страха Тихоокеанской видеосети. У твоего папаши был пунктик по отношению к руководителям телевидения. Он лично отправил на тот свет семерых директоров различных телекомпаний… Так или иначе, на пленках, где он снят после убийств, мы видим человека крайне переутомленного, просто какую-то живую тень. Как будто бы, гипнотизируя свои жертвы, он каждый раз отдавал часть своего тела и души, которые потом не восстанавливались.
— Пленки?! Какие пленки?
Дорц с жалостью посмотрел на Леггера.
— А что, тебе, видать, про них не сказали?! Тот лишь плечами пожал.
— Я так… все сам по кусочкам собирал… Ребенком я поменял целый ряд приемных родителей… и никто из них никогда мне не говорил о моих настоящих родителях. Либо они о них ничего не знали, либо просто ничего не хотели говорить.
— Это и неудивительно… Но вернемся к видеопленкам. Так вот. Твою мать звали Дорис Фенель — этого ты точно не знал, а? Так вот, поначалу она была спецкором Тихоокеанского видео — головной корпорации кабельного телевидения на Западном побережье. «Фронт Освобождения Северной Америки» согласился, чтобы, когда твой отец пойдет на дело, она пошла вместе с ним и сняла все на камеру, тем самым они думали сделать себе хорошую рекламу. Конечно же, здесь не обошлось и без крупной суммы, но телесеть понесла большие убытки, потому как спецрепортажа так никогда и не получила. Дорис Фенель стала членом «Фронта Освобождения», безвозмездно передав этой организации свою дорогостоящую видеокамеру. Она сопровождала твоего отца во время его трех последних успешных походов, засняв там все до мельчайших подробностей. Фронт явно планировал снять на основе этих репортажей подпольный рекламный фильм, чтобы с его помощью набирать в свои ряды новых добровольцев. Отснятый твоей матерью пленки существуют до сих пор, я сам их смотрел.
— Ну и что же произошло дальше? — спросил Леггер. — С моими папой и мамой?
Рассказ казался ему невероятным. Он попытался представить себе лицо женщины, дабы заполнить пробел, личную пустоту. Но у него ничего не получилось.
— Дорис Фенель, может, и была хорошим репортером, но вот в технике совершенно не разбиралась. В противном случае она бы обнаружила, что в ее камере стоит «жучок». В камеру был встроен постоянно работающий видеопередатчик, своего рода «следящий глаз». Тихоокеанское видео явно сомневалось в лояльности Дорис еще до того, как ее отправили на спецрепортаж. Они втайне от нее модифицировали ее камеру. Все, что она снимала, не только записывалось, но и одновременно ретранслировалось в штаб-квартиру «Тихоокеанского видео». После того, как был застрелен Бриггз, твоя мать уже в салоне машины, на которой они неслись с места убийства, сняла, как твой отец говорит о своей следующей цели, о Стрезличке. Дальше — пленка не очень хорошего качества. Отец твой, судя по всему, планировал получить какое-то особое оружие от организации, именующей себя «Фонд Исследований Смертности». Мне так и не удалось выяснить, что же это было и чего именно отец твой от них хотел. Но каким-то образом, судя по всему, от стукача, внедрившегося в ряды Фронта, Стрезличек узнал, что база твоего отца находится в одном из складов Лос-Анджелеса. У отца твоего там уже стоял грузовик, груженый чем-то, что он хотел отдать «Фонду» в обмен на это таинственное оружие. В те времена «Фронт Освобождения» совершенно свободно орудовал в Лос-Анджелесе и все потому, что за несколько месяцев до этого ударил Страх и почти все, кто жил к западу от Солт Лейк Сити, бежали в том или ином направлении. Но поскольку Стрезличек знал, откуда они двинутся, он послал особое подразделение агентов безопасности Головной Корпорации, и те устроили там засаду на твоих родителей. Но несмотря на это, им удалось прорваться сквозь окружение и уйти от погони на грузовике. Там, дальше, такой великолепный кинематографический ряд! Нет, ты непременно должен это увидеть! Журналистский инстинкт не подвел твою мать, и она все подробнейшим образом засняла на пленку. Там есть еще один фрагмент, где твой отец упоминает, что они едут в Борон. Именно там и должна была состояться сделка с «Фондом Исследований Смертности». После этого отрезка оставшиеся пленки, отснятые твоей матерью, каким-то образом исчезли из архивохранилища «Тихоокеанского видео».
— И ты не знаешь, что там произошло? — спросил Леггер. — В этом Бороне? Может, им и оттуда выбраться удалось… Может, они оба до сих пор живы.
«Интересно, сколько же сейчас его отцу лет?» Дорц лишь головой покачал.
— Существует сделанная полицией видеозапись анатомического исследования трупа твоего отца. Множественные огнестрельные ранения. То, что не удалось людям Стрезличка в Лос-Анджелесе, у них получилось в Бороне. Твоя мать умерла девятью месяцами позже в тщательно охраняемой палате. Осложнение во время родов… Длительное пребывание в опасных районах, переутомление, отчаяние — все это сыграло свою роль.
Леггер молча принял эту новость.
«Ну вот, опять кровь, — подумал он. — И на этой крови я появился на свет».
— Ну, и что дальше?
— Фронт Освобождения Северной Америки со временем был расформирован, и вскорости о нем забыли… А какой в нем был смысл, если твоего отца убили. Страх между тем крепчал, и спустя пару лет здесь обитали лишь одни «остки».
Дорц пожал плечами и, сощурившись, посмотрел на слепившую в полуденных лучах бетонную полосу.
— Шло время. Все позабылось… И кто помнит сейчас о террористе, которому однажды не повезло?