Осажденные камнем
Шрифт:
Подобрав с земли зеленый ивовый прут, Максим потыкал им в стоячую воду и нащупал крупную донную рыбу. С помощью дара он остановил маленькое сердечко. Спустя несколько секунд мертвая рыба всплыла кверху брюхом на расстоянии вытянутой руки. Максим вытащил ее из воды, выпотрошил и продел ивовый прутик через рот, чтобы поджарить над костром.
Он сидел молча, вслушиваясь в зловещий, но все же успокаивающий шум ночных животных. Максим услышал тяжелый всплеск и треск веток, но крупные хищники не решатся его беспокоить — иначе пожалеют об этом.
Он наблюдал, как рыбья кожа чернеет, коробится и отслаивается, оголяя прилипшее к костям белое мясо. Кровососущие
Мысли Максима уносились прочь, пока он жевал нежную рыбу. Он вновь напомнил себе, что жить с Торой было хуже, чем это.
Внезапно из темных ночных зарослей появился демон — женщина. Адесса, лидер Морасит. В ее глазах читалось желание убить его.
На лице гибкой женщины было свирепое выражение, в каждой руке она сжимала оружие — короткий меч и кинжал. Обнаженная кожа блестела в оранжевом свете костра, покрытая не только рунами, но и царапинами, рубцами и распухшими следами укусов насекомых.
Вид ее был настолько неуместен, что Максим мог только ахнуть.
— Меня послали убить тебя. — Адесса махнула коротким мечом, рубя перед собой ветки и кустарник, чтобы броситься на него.
— Что ты творишь? Я запрещаю! — выпалил Максим, отпрыгнув от костра. — Я главнокомандующий волшебник.
Она бросилась к нему, не говоря ни слова. Другой воин издал бы леденящий душу вопль, но Адесса была безмолвной машиной для убийств. Максим среагировал инстинктивно, высвободив дар и швырнув в нее шар огня, но защитные руны Морасит вынудили пламя расплескаться, не причинив вреда. Она замахнулась мечом, когда волшебник перепрыгивал бревно, и клинок громко стукнул по замшелому стволу. Она споткнулась на яме в мягкой жиже, и Максим направил заряд магии в костер, заставив его взорваться пламенем. Огонь не обжег воительницу, но яркая вспышка света и жар заставили отшатнуться, давая ему шанс удрать. Максим перемахнул через пригорок и плюхнулся в мутную воду. Адесса прыгнула прямо сквозь бушующее пламя, и в ее суровых безжалостных глазах блеснул отсвет огня.
— Властительница Тора приказала убить тебя и принести голову. Я не подведу ее.
Он много раз видел Адессу в битве, видел, как она одолела Никки в тронном зале, когда колдунья бросила вызов Торе, видел, как Адесса сражалась с теми, кого тренировала, и как она расправлялась с могучими монстрами в показательных поединках на арене. Кажется, ей это нравилось. Максим никогда не смог бы биться с ней. Он бы не выжил.
Волшебник швырнул в нее воздушный кулак, пытаясь отбросить назад, но руны на коже защитили ее. Тогда он вызвал ветер, который сорвал ветки и кинул их в Адессу, словно дубинки, но та отбила их. Морасит шагала к нему, будто он был яксеном в загоне скотобойни.
Максим бежал по водной протоке, увязая в мягкой грязи по колено. Адесса без особого труда следовала за ним. Применив магию, он заставил воду позади себя вскипеть. Клубящийся пар ослепил Адессу. Он не мог сосредоточиться на управлении даром, пока удирал, спасая свою жизнь. Он главнокомандующий волшебник! Максим мог оказать сопротивление, мог задержать ее, но знал, что Адесса безжалостна, как и все Морасит. Он не знал, что делать и где спрятаться.
В конце концов, его спасло болото. Пока Максим
Максим прыгнул на очередную кочку и перемахнул через поваленное дерево, а Адесса повернулась лицом к неожиданно возникшим монстрам. Она рубанула мечом, высекая искры из серо-зеленых шкур. Первый болотный дракон бросился на нее, оттеснив назад. Второй приблизился, нацелившись на ее ногу, но Адесса подпрыгнула с гневным рыком. Она полностью сосредоточилась на битве с двумя гигантскими ящерами. Максим бросил на нее последний взгляд и убежал в ночь. Он не ждал, что драконы смогут ее убить — Адесса была слишком опытным бойцом, — но монстры отвлекут ее достаточно, чтобы он скрылся. Теперь он знает, что за ним охотится Морасит, и больше не ослабит бдительности.
Город и его жители предали Тору, но она все равно считала, что Ильдакар принадлежит ей. Его богатство, его легенда, сама его душа и общество выжили благодаря ей, и только ей. Еще недавно она стояла в башне властителей, взирая на многообразие зданий, на городские уровни, поднимавшиеся от внешних стен к вершине плато. Она правила всем этим, защищала. Но Ильдакар отвернулся от нее. Горожане не оценили того, что она сделала для них как властительница, хотя были обязаны ей уже за само свое существование. Если солдаты Утроса разграбят Ильдакар по причине отсутствия у людей могущественного лидера, тогда, возможно, они поймут. Тора надеялась, что они осознают свою ошибку, пока не стало слишком поздно.
Каменные стены камеры давили на Тору. Она сжала кулак, почувствовав, как одеревенелые суставы пальцев согнулись по ее команде, но проклятое заклинание окаменения, наложенное на нее Эльзой и Деймоном, все еще действовало.
Она находилась в неосвещенной темнице в недрах утеса, оставленная наедине с темнотой и мрачными мыслями. Дверь из прочного дерева толщиной в полфута висела на трех железных петлях, закрепленных на деревянном косяке длинными заржавевшими штырями. Тяжелый засов и внушительная деревянная перекладина надежно запирали дверь. Властительница Тора знала эти подземелья, поскольку столетиями отправляла сюда выражающих недовольство дворян и неспокойных горожан. Заточение было наказанием, иногда служившим для их собственного блага, но всегда для блага Ильдакара. Теперь же она сама оказалась запертой здесь.
Тора была самой могущественной колдуньей этого города за все время его существования. Ее правление длилось более пятнадцати столетий. Своим даром она была способна разнести дверь в клочья или сокрушить каменные стены, но волшебники еще давным-давно зачаровали эти камеры. На деревянной двери и камнях вокруг были высечены защитные руны, которые сводили на нет любые магические атаки — подобно символам, выжженным на шкурах животных арены или на коже Морасит. Она вскользь подумала о верной Адессе, зная, что лидер Морасит найдет и убьет презренного Максима, как ей и приказано. Торе хотелось присутствовать на казни супруга: ненависть к нему была куда сильнее злости на потерю своего положения и плен. Тора была настроена вернуть законный трон Ильдакара к тому времени, как Адесса принесет голову Максима.