Оседлавший Бурю

Геммел Дэвид

— Как и Вуллис Свайнхем, — возразила она.

— Да, это правда, — признал Сенлик. — Он опозорил всех нас. Кохланды не такие, головой ручаюсь.

— Головой рискуешь не ты, а мы с Жэмом и Фирголом.

— Я знаю, Чара.

Они умолкли, и вскоре Чара перестала дрожать, а на ее щеки вернулся румянец.

— Отведи Кохландов на склад, — решилась она, — выдай снегоступы, заплечные мешки и все, что может понадобиться. — Чара опустила руку на плечо старику и поцеловала его в щеку. — Ты истинный ригант, — сказала она, — прости,

что я была груба с тобой.

— Молчи, женщина, — отстранился тот.

Чара с Фирголом пошли собирать вещи, а Сенлик повел Кохландов к складу. На настойчивые просьбы брата передумать и убраться восвояси, пока не поздно, Дрейг ответил, что Эйана никто не держит. Так они и спорили, пока запихивали все, что им дал Сенлик, в холщовые заплечные мешки. Старик решил не вмешиваться и уселся на ящик с гвоздями.

— Каждому нужно по мушкету, — сказал Дрейг.

— Зачем нам мушкеты? — вмешался Эйан. — Я ни с кем не собираюсь воевать.

Сенлик закрыл глаза и, не слушая спора, прислонился спиной к стене. Когда яркой вспышкой возникло видение, он вздрогнул. Вот уже много лет дар не проявлял себя, и старик давно решил, что лишился его. Через мгновение он застонал, пожалев, что этого не случилось.

— Ты болен, дед? — спросил подошедший Дрейг.

— Все в порядке, — ответил Сенлик, с трудом встав на ноги. — Вы правы. Каждому из вас понадобится по мушкету и запасному пистолету. У нас есть несколько охотничьих ножей с костяными рукоятями, возьмите пару. Когда Чара и дети окажутся в безопасности, можете оставить все себе. Колл Джас наверняка наградит вас за спасение дочери и внука.

— Нам не нужна награда, — пробормотал Дрейг.

— Знаю, Кохланд, я не хотел тебя обидеть. Я рад, что вы на нашей стороне, и Колл Джас тоже будет благодарен. Вот что я хотел сказать.

Они закончили собирать вещи. Сенлик взял два мушкета, пару пистолетов, запас пороха с пулями, и предоставил Кохландам выбрать ножи. Дрейг взял один, повесил мешок за плечи и направился к дверям.

— Постой, — сказал Сенлик. — Я должен кое-что сказать.

— Можешь нам верить, — ответил Дрейг, — не беспокойся.

— Дело не в том, что я не верю вам, Кохланд. Я верю. — Старик вздохнул. — Тебе известна история Чары и Кэлина?

— Да, он спас ее от варлийцев, ворвался в замок, перебил всю стражу.

— Верно, он совершил подвиг. Однако Чара пробыла там долго.

— Ну и что? — удивился Эйан.

— Тихо! — выдохнул Дрейг. — Неужели они ее изнасиловали?

— Да, Кохланд. Целые сутки ее били и насиловали. Это была настоящая пытка. Ее дух едва не сломился в этом подземелье. Чара все еще не оправилась. Боюсь, этого не случится никогда. Теперь она смертельно боится мужчин, понимаешь? И собирается отправиться невесть куда с братцами Кохландами. Будь я женщиной, мне не хватило бы на это мужества.

— Неужели ты думаешь, что…

— Нет, — перебил Дрейга старик. —

Но вы не должны забывать о ее страхах, пока идете вместе. Чара сильная женщина, но одно лишь это делает ее хрупче стекла.

— Понимаю, — ответил Дрейг.

— А я нет, — заявил Эйан. — И я уже замерз торчать тут без дела.

Полчаса спустя Сенлик с Лоскутком стояли у ворот и провожали взглядом уходящих. Дрейг посадил Фиргола на закорки, а Эйан понес малыша Жэма. Чара шла следом с мушкетом в руках.

— С тобой ничего не случится? — спросила она старика.

— Все будет хорошо, — солгал он.

Сенлик дождался, пока они поднимутся на первый холм, и на всякий случай помахал им — его зрение уже не позволяло различить, обернулся ли кто-нибудь, чтобы попрощаться напоследок. До заката оставалось три часа, три часа, которых ему уже не пережить.

Сенлик вернулся в дом, взял пистолет и стал ждать.

Он не изменил мир к лучшему, не повел ригантов против врагов, не нажил дюжины сыновей. И погибнет он в одиночестве так же, как прожил почти всю жизнь. Но Сенлик не боялся смерти. Он был ригантом, любил свой народ и никогда не изменял законам мужества и доблести. После него не останется ни крупицы зла, ненависти, способных пустить корни в душах тех, кто пойдет следом.

Сенлик не стал заряжать второй пистолет. Видение было четким: времени хватит лишь на один выстрел.

Впрочем, это не вся правда, подумал он. Ему привиделись два возможных варианта событий. В одном он ушел из фермы, и восемь всадников настигли Чару с детьми. В другом — остался и погиб. Затем место действия сменилось. Малыш Жэм сидел на руках у Колла Джаса, а Фиргол стоял рядом, теребил свою белую шапку и радостно улыбался.

Сенлик сел за стол, погладил Лоскутка и задумался. Зачем предоставлять такой нелепый выбор?

Неужели хоть один ригант способен поступить иначе?

6

Чара устало передвигала ноги вверх по холму. Вот уже час, как она несла малыша Жэма: верзила Эйан, как и все разбойники, был невероятно силен, но ленив и не отличался выносливостью. Дрейг тоже заметно устал, но, не жалуясь, продолжал идти вперед. Жэм замерз, хотел есть и постоянно плакал. Его прежде не носили так долго по морозу, и бескрайние снега пугали ребенка. Страх Жэма передавался и матери.

Рыхлый снег проминался под снегоступами. К закату Чара, часто бывавшая в этих местах, повела всех к изрезанным пещерами утесам. Войдя в первую, Дрейг устало бросил на пол заплечный мешок.

— Подожди, — остановила его Чара, оглядевшись, — найдем другую пещеру.

— Зачем? — спросил Эйан. — Пещера как пещера, что еще надо?

Чара слишком устала, чтобы объяснять, и молча вышла наружу. Дрейг пошел за ней, и в хвосте, уже не жалуясь, поплелся Эйан. Чара окинула взглядом вторую пещеру и двинулась дальше.