Осень, ставшая весной и изменившая все
Шрифт:
— Пешеходам бесплатный. За любое животное, вьючное или под седлом, придется заплатить два квартика или пол пфенинга. За повозку уже целый пфенинг.
— Если ты зайдешь в город а потом выйдешь с конем, при повторном возвращении снова придется платить?
— Конечно. Разве стража всех упомнит? Если есть возможность взять лишние деньги, то они быстро теряют память. Сразу становятся такими забывчивыми.
— Это нормально. Служилые люди везде одинаковы.
Далее все пошло как по нотам. Перед входом в надвратную башню мы рассчитались и пройдя по полутемному арочному проходу, очутились в самом городе. Да, примерно так я себе и представлял средневековый город. Бывая в гостях у своей немецкой родни, для интереса посетили несколько подобных мест. И в историческом центре Магдебурга такого антуража достаточно. Но здесь это все живое и нисколько не облагорожено желанием придать лоск прошлым векам. По кривоватой и узкой улочке
Вот в эту эпоху можно четко понять кто есть кто. Одежда является точным мерилом социального статуса, здесь никакому богачу не придет в голову одевать кеды, рваные штаны и бесцветную, застиранную футболку. Наоборот, все по возможности стараются выглядеть прилично и нарядно. Нищих и откровенных оборванцев не заметно вовсе, уродов и калек тоже не встретили. В основном мужчины одеты просто и рационально. По теплому времени года почти не встречаются тяжелые плащи и меховые шапки. Вокруг множество фасонов и окрасов рубах-котт, жилетов и блуз, нарядных коротких полукамзолов. Штаны простые, ровные, без всяких там обтягивающих икры суконных чулок и шутовских буфов в районе бедер. Вот цвета просто вырви глаз, одна штанина может быть малиновой а вторая синей. Такое встречается повсеместно и это вовсе не скомороший наряд, а выпячиваемый напоказ, признак благосостояния. Типа, у аборигена хватает денег на покупку двух отрезов ткани разного цвета. На ногах нормальные сапоги с голенищем разной высоты, а то и вовсе башмаки с кожаной шнуровкой. У самых бедных — громоздкие деревянные башмаки, сабо. Головные уборы носят все, и женщины и мужчины. Мужчины все до одного носят пояса, у многих при себе имеется нож а то и вовсе кинжал. Полно и всяких военных, этих можно отличить по обилию оружия и доспехам. Разнообразия тоже хватало, как я понял, самым престижным здесь считается полная кольчуга с длинными рукавами. Но в основном у служивых кожаные доспехи, обшитые на груди, плечах и животе железными пластинами. Единственное, ни разу не видел бойца в полных рыцарских латах. Ну да, по улицам в таком виде будет прогуливаться только сумасшедший.
Женщины одеты в длинные платья, от колена и ниже. Мини и миди никто не носит. Не носят женщины и брюки, эмансипацией здесь даже не пахнет.
Наша процессия неторопливо двигается по мостовой, мощеной булыжником, рядом проложен канал для сбора ливневых вод и очевидно канализации. Хоть он и закрыт дубовыми плашками, пованивает оттуда изрядно. Интересно почему, вот на перекрестке мы встретили самую настоящую ассенизаторскую повозку. Выходит кто-то использует выгребные ямы а кто-то валит дермо прямо на улицу? На телеге закреплена бочка здоровенного размера, которую тянут пара лошадей преклонного возраста. Возница идет рядом и распространяет соответствующий аромат. Вокруг него и его повозки сразу возникает зона отчуждения, горожане отворачивают в сторону или стараются уйти поскорее. Ну да, этот мэн явно не продавец фиалок со своим изысканным товаром.
Дома на улице тянутся сплошной стеной, первый этаж обязательно из камня, второй чаще всего деревянный. Есть дома и из трех этажей. Крыши у всех непременно черепичные.
— Это чтобы не было пожаров — пояснил мне Лукас. — Деревянную кровлю в городе делать строжайше запрещено, все к этому уже привыкли.
Да-да, пресловутый немецкий орднунг и арбайтен в действии. У нас же на Руси строили крыши из самого доступного материала — дерева. Поэтому города постоянно горели вплоть до 20 века и только в 21 встретить деревянную кровлю уже проблема. А вот и наша гостиница, надписи на ней нет а есть вывеска, на которой грубо намалеван свинной окорок и миска с дымящейся похлебкой. Ну, так тоже понятно, подавляющее число людей вокруг все равно безграмотны. Наша гостиница оказалась невысокого класса, хотя чего привередничать, тут наверное и в люксах нет ни ватер клозета, ни водопровода. Про горячую воду и вовсе лучше не вспоминать. Молчи грусть, молчи! Вот уже доберусь до дома, напарюсь от души, а потом обольюсь холодной водой. И только потом намоюсь до скрипа кожи. Вот о чем можно помечтать в путешествии.
Я определил брата с сестрой в отдельную скромную комнату, которая стоила 2 пфенинга в сутки. Такую же заняли мы с Эриком. Дешевле просто не было. Наш контракт на время нахождения в городе приостанавливался, у селян лишних денег нет. Охрана в многолюдном месте не нужна, я посчитал такое справедливым. И теперь нам еще платить за ужин, но хоть одно хорошо. Окончательный счет выставят в конце, когда будем съезжать. Надеюсь к этому времени мы существенно поправим свое финансовое положение.
Прошла ночь, наступило утро и мы позавтракав, отправились по делам. Все свое оружие и доспехи оставили в нашем номере, с собой лишь кинжалы и пистолеты в кобурах. В качестве проводника взяли с собой Лукаса, Янина осталась на месте,
— Ты хочешь что-то купить, чужеземец?
— Нет, я хочу предложить необычный товар по твоему профилю. Мы с товарищем наемники, а это наша доля из военной добычи. Тебе интересно это?
— Да конечно, давай посмотрим — тут же оживился купец. Мы с Эриком поставили свои рюкзаки на прилавок и стали вытаскивать оттуда тщательно запакованные хрупкие предметы. Вскоре на прилавке стояли две семьсот граммовые бутылки от водки, две поллитровые от коньяка и шесть фирменных стаканчиков от подарочного комплекта «Белуга». Торговец осторожно взял одну стопку с пояском из черненого металла снизу и выпуклым символом знаменитой рыбы посередине. Внимательно ее рассматривал, вертел так и сяк и цокал языком.
— Какие маленькие изысканные кубки. Это для кого такие делают, для детей богатых и знатных особ? — был первый, ожидаемый вопрос.
— В этих сосудах находилось очень крепкое вино. Пить его обычными порциями невозможно, сразу сильно опьянеешь и упадешь без чувств. Поэтому и такие маленькие стопки.
— Никогда не слыхал о подобном. Откуда такое привозят? — сразу заинтересовался торговец новой, доселе неслыханной информацией.
— Говорят что это очень далекая от нас страна. Она находится за морями и путь туда длителен и весьма опасен.
— Из какого металла сделан поясок и рыба на кубке? Никогда такого не видел.
— Не знаю, мы просто бойцы и не сильны в таких вещах. Это всего лишь наши военные трофеи.
— Я понял тебя, воин…
После непродолжительного торга за четыре пустые бутылки и шесть стопок мы выручили двенадцать с половиной серебряных монет. Целый золотой, и два с половиной серебряка, вот это цены! Как просветил нас Лукас, городской стражник получает в год жалованье, три золотые монеты. Рядовой дружинник у барона или графа, только две. Но они живут на всем готовом, еда, казарма, оружие. Городских стражников никто не кормит, хотя оружием и однотипными доспехами снабжают. Еще больше зарабатывают наемники из свободных отрядов которые воюют за тех кто больше заплатит. В мирное время они сопровождают торговые караваны, подряжаются для охраны складов, лавок или важных лиц.
После того как хозяин рассчитался, я кивнул Эрику и мы стали вытаскивать на прилавок следующие товары. Это было три тщательно запакованные зеркала от машины Стеллы. Извлекать их из пластиковых корпусов не стали, пусть кому надо, сами заморочатся подобным. Так даже интересней, понятно что вещь была где-то закреплена и для чего-то служила. Пускай пытливые умы озадачатся решением такой непростой задачи, предварительно выложив за диковинку немалую сумму. Хозяин ахнул и принялся разглядывать зеркала необычной формы и невероятной чистоты. Однако вскоре пришел в себя и предложил за все 6 золотых монет. Я засомневался в такой цене и выразил желание забрать свой товар и пойти с ним в другую лавку. И там мне непременно дадут уже 10 золотых. После таких прелюдий, начался ожесточенный торг на котором каждый приводил свои аргументы. Купец остался купцом и бился как лев за каждый серебряк, отвоеванный мной. Истинная цена оказалась как всегда, посередине. Зеркала ушли за 8 золотых монет. Хозяин лавки, которого звали Рудольф, покряхтел и отсчитал мне из своего поясного кошеля ровно семь желтых кругляшей и десять серебряных. Один золотой оказался не готенладской чеканки а с какой-то маловразумительной арабской вязью. На мое недоуменное замечание, дескать одна монета не настоящая, он сильно изумился и возразил.
— Да, монета из Торсуна. Но это ничего не значит, вес у ней такой же как и у нашей. Золото оно и есть золото. Кочевники специально чеканят золотые и серебряные монеты одного веса с нашими. Их принимают везде без ограничений и не делают различий. Вот монеты франков имеют другой вес, там уже сложнее. Видать ты издалека воин, раз не знаешь таких простых вещей.
Я оглянулся на Лукаса и тот чуть заметно кивнул, подтверждая слова торговца. Вот оно как здесь обстоит дело, теперь будем в курсе.