Осенний полонез. Сборник рассказов. Лирика, драма, ирония, юмор
Шрифт:
Роза сравнительно успешно добралась до остановки и, оценив ситуацию, поняла, что день испорчен намертво: непосредственный начальник и так выражал недовольство её чертёжными “трудами” (девушка работала чертёжницей в конструкторском бюро после окончания техникума), а теперь ещё и неминуемое опоздание блестело случайной дорожной колеёй, проторенной по первому снегу перепуганной “копейкой”. Сам смельчак обречённо стоял на тротуаре, куда его занесло на повороте, и уже не дёргался: аккумулятор сел, и бензин кончился после безуспешных попыток выехать на дорогу.
Люди с надеждой поглядывали на поворот
Роза, находясь под впечатлением сказочного вида, не сразу сообразила, что сани летят на неё! Она даже не ойкнула, как бородатый возница успел подхватить её, избежав таким образом столкновения, и уложить к себе на колени. А лошадь замешкалась лишь на секунды. Она фыркнула, мотнула гривастой головой, заржала, обнажив крупные зубы, и ловко вывернула сани. Под свист и хохот потенциальных пассажиров, Розу усадили поудобней, и она полетела в волшебном снежном вихре, украшенном вожжами, длинным лошадиным хвостом и объятиями нежданного “спасителя”.
На работу прибыла раньше начальника. Но, главное, познакомилась с предпринимателем Наумом Дотёпиным. На тот момент Наум осваивал элитное коневодство и довольно успешно. Вообще, среди городских бизнесменов он был известной личностью и считался “везунчиком”. Была у него своя “изюминка-оригинальность” – на одном деле долго не задерживался. И всё, за что ни брался, приносило ему скорый доход. Опробовал за последние годы свиноводство, частное такси, ресторано-кофейную сеть, автосервис… Такие далёкие друг от друга бизнессферы Наума совершенно не смущали. Он быстро “входил в курс” и через короткое время получал приличный доход. После чего ”дело” становилось ему неинтересным, и он задёшево сбывал его конкурентам. За что и пользовался уважением.
Борода придавала Дотёпину солидности. А русский кафтан покроя восемнадцатого века и хромовые сапоги, в которых он частенько красовался, окончательно формировали образ русского купца того же века. У Наума всё было “не как у людей”. Кроме старинного одеяния, говорил соответственно. Например, мог выразиться в сторону депутатов парламента:
– Им, думским боярам, невдомёк, что народ мается от поганых законов.
Или о банкирах:
– Боле берут, чем в рост дают. Запаршивели, серебряные кошели!
И ухаживал Наум нетипично для современного человека, тем более имеющего кое-какие деньжата. Сражу же после примечательного знакомства, пригласил Розу в выходные покататься по лесу на лыжах (нет бы – в ночной клуб или ресторан “Техас”!). Девушка попыталась отказаться, так как лыжные палки в руках держала один раз ещё в школе, но Наум ободряюще улыбнулся, засветился светлыми глазами и обнадёжил:
– На моих лыжах может кататься любой.
И действительно, себе он прихватил финские гоночные лыжи, а ей – санки с широкими деревянными полозьями и коротенькими палками. Однако даже ими Розе не пришлось воспользоваться: оригинал привязал сани верёвкой к своему поясу и удивительно проворно устремился по просеке. Девушка была неготова к такому повороту, и эта неготовность только усилила её последующие ощущения.
Катание прошло весело, азартно, с комичными эпизодами и завершилось “у чёрта на куличках”.
– Здесь и заночуем… – сказал, отдышавшись, Наум, остановившись у снежной, правильной формы, кучи. Солнце уже спряталось и лишь посылало прощальные красные лучи из-за посеревших верхушек сосен и елей. Надвигавшаяся темень, сверкнувшая первыми звёздочками, и лесная чащоба заставили забиться сердце девушки неровно.
– Э-это как… заночуем? – выдавила она побелевшими губами и невольно сжалась от нахлынувшего холода.
– В берлоге! – ответил Наум тоном, которым предлагают поселиться, скажем, в пятизвёздочном отеле.
После чего воткнул палки в сугроб, отвязался, снял лыжи, подошёл к снежному холму и стал его разгребать… Вскоре показалось нечто похожее на плетёную из хвороста, солидной толщины дверцу. Наум её аккуратно развернул и показал рукой на открывшийся чёрный зев:
– Прошу, боярышня!
Роза, облизывая высохшие губы, робко заглянула… Ступеньки, железная печка, стол, лежак из шкур, в общем-то, подействовали благоприятно, и девушка смело вошла внутрь. Дальнейший ход событий временно её успокоил, даже приободрил. Наум разжёг печку, приготовил ужин с чаем и, улёгшись на шкурах… уснул.
Растерявшаяся Роза кое-как покушала в полутьме, рассеиваемой огоньками, мелькающими в щелях печки, и прилегла рядом. За стенами берлоги стало подвывать, скрипеть, свистеть… Благодаря ворсистой шкуре и печке, холода она не ощущала. Однако уснула не сразу и с твёрдой мыслью – “отшить” такого поклонника. “С этими приколами и до инфаркта недалеко” – мелькнуло последнее.
Однако утро рассеяло тревоги и сомнения. Наум был в высшей степени внимателен, галантен, а, главное, не навязчив и не груб: другой бы воспользовался ситуацией по-другому. Когда после горячего завтрака оставили лесной отель-берлогу и благополучно выбрались из леса, их уже встречали хлопья начинающейся метели. Роза выпрыгнула из санок, подбежала к Науму, обняла и, поцеловав в нос, прошептала:
– Так необычно я ещё не проводила время…
Парень мягко приобнял её:
– Раз ты мои вывихи пережила, знать, пора засылать сватов.
– Засылай…
И, вот, шикарная квартира! У Розы голова шла кругом. Она выглянула в окно и полюбовалась открывшимся видом: возле жилого массива умостилась рощица, за ней виднелся водоём, прямо во дворе переливалась радугой цветов детская площадка, а из-за угла сверкал иномарками кусочек автомобильной стоянки. Проглядывались и новые магазинчики, даже супермаркет мигнул стёклами вдалеке.
– Прекрасно! – вдохнула она полной грудью ещё спёртый, но уже такой родной воздух и вновь вернулась к квартире: предстояла волнующая процедура – расстановка мебели!
В тот знаменательный вечер, когда молодая семья уже обжилась на новом месте и Роза строила грандиозные планы на будущее, Наум пришёл необычайно возбуждённый. Глаза у него сверкали, как вечерние фонари, а борода топорщилась щёткой. Он чмокнул жену в лоб и горячо высказался:
– Обожаю нестандартные подходы!
– Ты у меня неистребимый оригинал!