Ошейник для Лисицы
Шрифт:
— «Дорогая моя доченька Флёр. Я точно не знаю, кто и когда прочтёт тебе это моё письмо, но я знаю, что он сделает это тогда, когда это будет нужно. И, скорее всего, меня уже нет в живых. Я составил это письмо седьмого августа, за неделю до битвы с гиенами, и отдал Ренару, надеясь на то, что он сохранит и он же прочитает это письмо…»
Я перевёл дыхание после вступительной части. Чак упоминает меня, а это уже что-то значит.
— Всё? — вдруг спросила Флёр.
— Нет, — до конца письма оставалось ещё долго.
— Так чего же ты?
Я ещё раз вздохнул и продолжил читать, больше не останавливаясь:
— «Сперва я хочу сказать, что это письмо является моим завещанием и пишу я его в здравом уме. Поэтому, Флёр, в случае моей смерти вся моя власть и уважение в Клане Лис Полной Луны переходит тебе. Ты моя дочь и единственная наследница. Теперь ты называешься предводителем клана и хранительницей красной жемчужины. Береги нашу реликвию, дочь моя, и не позволяй никому ею завладеть. Ты знаешь, где ключ. Помни о том, что жемчужина принадлежит каждому из этого клана и каждый может на тебя рассчитывать. Относись ко всем так же, как это делал я, и твой авторитет в клане будет непоколебим».
Флёр слушала это, сидя на кровати, согнувшись и сложив лапы на коленях. Когда я прочитал о жемчужине, она подняла голову и тихонько кивнула, но не стала перебивать.
— «Теперь я хочу сказать тебе то, что не решался говорить раньше. Флёр, я знаю, как тяжело тебе пришлось тогда, но я прошу тебя лишь об одном — ты должна жить дальше. Я ни разу не жалел, что спас тебя, и никогда бы не пожалел. Я был счастлив найти хотя бы тебя одну, и никогда, понимаешь, никогда ни я, ни семеро твоих братьев не обвиним тебя в наших смертях. Ты не должна винить себя, ты всё всегда делала правильно. И я надеюсь, что ты будешь продолжать в том же духе. Ты обязательно избавишься от своего проклятия. Рано или поздно, но ты сделаешь это. На твоей стороне целый клан и двое отличных друзей. Тебе повезло, доченька, очень повезло, что ты смогла встретиться ними. Они не подведут тебя».
Я оторвался от листка и посмотрел на лису. Флёр улыбалась. Тихо и грустно улыбалась, глядя между своих коленок. Заметив, что я остановился, она посмотрела на меня:
— Он прав, Ренар. Мне действительно повезло.
— Знала бы ты, как мне повезло, — сказал я.
— Это всё? — спросила Флёр, и я сразу продолжил:
— «Никогда в них не сомневайся — и они не усомнятся в тебе. Что бы ты ни делала, что бы ни происходило, ты всегда будешь дочерью главы клана и все твои действия будут верными. Желаю тебе удачи от всего сердца! Твой папа».
Я не ожидал, что письмо окажется таким коротким. На вид оно казалось действительно длинным, но теперь я сообразил, что всё дело в почерке Чака. И не слова о мести. Но, несмотря на такое короткое послание, Флёр продолжала улыбаться:
— Надо браться за работу.
— Какую ещё работу? — не понял я.
— Работу главы клана. Так, — она обратилась ко всем в комнате, — соберите информацию по погибшим и раненым.
— Флёр, у нас раненых не будет.
— Как это? Ах, Арен… — сразу догадалась она, — Да. Всех раненых доставлять к нему, он лечит магией, после него все смогут держать оружие. Погибших похоронить со всеми почестями. Похороны отца завтра. Трупы гиен надо бы оттащить куда-нибудь…
— Есть овраг в часе ходьбы отсюда, — предложил один из командиров с гнусавым и басистым голосом.
— Час? Далековато… Ну ладно, если сможете, то будет только лучше. Надо будет прикопать, чтоб не сильно воняло… И Клитуса запрягите, у него силы — на десятерых хватит…
— Клитус уже помогает. И очень активно! — сразу ответил ей другой командир.
— Отлично. Одного из летунов послать за беженцами на землю Ренара: они могут возвращаться.
— Возвращаться? Флёр, здесь вся земля — смесь из глины и крови! Надо немного подождать.
— Хорошо. Пусть тогда просто сообщит хорошие новости и спросит, как у них самих дела. Ренар, сколько им идти оттуда сюда?
— Примерно полдня, — прикинув расстояние, ответил я. Это был дальний конец моего владения, вот до замка надо было идти гораздо дольше.
— Отлично. Значит, пока мирные остаются там. Так… Что ещё… Эмерлина, я хочу попросить тебя никуда от меня не отходить на протяжении этого дня.
— Зачем?
Флёр поманила мою жену к себе и что-то прошептала ей на ухо.
— А, хорошо… — сразу же согласилась Эмерлина.
— Отлично, — завершила раздавать указания Флёр.
Капитаны смотрели на неё с лёгким удивлением.
— Все за работу! Давайте, я этого не для себя хочу!
Лисы, немного недовольные таким положением дел, разошлись.
— Ренар, ты теперь член клана и тоже должен помогать.
Я округлил глаза. Нет, я знал, что должен, и уже даже собирался, но про это мне напомнила не Флёр, а моя собственная жена.
— Эмерлина, ты чего? Я знаю…
— Эм, вы не очень-то…
— Ты похожа на своего отца, Флёр! Сколько раз он пытался отговорить нас от участия в сражении, но мы всё равно остались. Он принял нас в клан, а это налагает на нас не только права, не так ли, Ренар?
— Точно. Уж если помогать вам, то во всём.
Флёр снова посмотрела на меня. И, несмотря на ощутимую тяжесть потери, она всё равно была хоть немного, но счастлива.
— Я счастлива, что такой лис оказался рядом со мной. Вместе с Ареном…
Я уже не хотел отвечать. Не хотел отвечать, что если бы не она и её клан, то сейчас я и вся моя семья, скорее всего, были бы мертвы. Не хотел отвечать, что она изменила меня, наверное, в лучшую сторону. Не хотел отвечать ей, что из-за неё я обрёл второй дом, надёжную защиту и новых друзей. Хотел отблагодарить её за всё, но никаких слов не хватит, чтобы сделать этого. Вместо всех слов я молча развернулся и пошёл на бывшее поле боя помогать своим соклановцам.
То, что осталось от некогда цветшей зелёной поляны, сейчас походило на ад. Разбросанные, искалеченные тела — рыжие вперемешку с серыми, — ужасное зловоние и ощущение мерзости происходящего. На «Тропе Клитуса», как это окрестили лисы, лежали гиены, зачастую перерубленные пополам на уровне пояса, у которых все внутренности вывалились на землю. Даже ходить было неприятно по этой земле, и я уже начинал завидовать Флёр и её кожаным сапогам.
Поначалу на поле нас было три-четыре десятка — те, кто сумел пережить сражение без ранений или для кого ранения были не столь опасны. В страшной резне я отделался буквально парой царапин, и, похоже, все мои друзья тоже. Лишь у Флёр левая лапа была в крови, но я почему-то подумал, что это не её кровь.