Ошибка генерала Жукова
Шрифт:
В мае 1942 года группа военных инженеров управления реактивного вооружения гвардейских минометных частей под общим руководством генерала Н. Н. Кузнецова и военного инженера 1-го ранга В. В. Аборенкова разработала мощный фугасный снаряд М-30 массой 72 кг (вес боевой части снаряда 28,9 кг. — Примеч. авт.), который пускался со станка-укупорки. На раннем варианте упаковочной рамы сразу размещалось по 4 снаряда. Вся система получила название 300-мм установка реактивной артиллерии М-30–4 обр. 1942 года. Дальность стрельбы системы составляла всего 2,8 км, но этот недостаток перекрывался другим преимуществом — сильнейшим фугасным действием. Ни одно укрепление полевого типа не выдерживало удары подобного снаряда.
Когда Военный совет гвардейских минометных частей доложил о результатах опытных испытаний Государственному Комитету Обороны, незамедлительно последовало постановление о развертывании отдельных частей тяжелой реактивной артиллерии. Решение было принято 4 июня, а уже к 10 июля появились
Ставка Верховного главнокомандования приказала командующему гвардейскими минометными частями уже генерал-майору В. В. Аборенкову испытать новую реактивную систему во фронтовых условиях. В начале июля он выехал в район города Белев, где в это время 61-я армия Западного фронта под командованием генерала П. А. Белова готовила частную наступательную операцию. Туда срочно направляли 8 только что сформированных дивизионов М-30, сведенных для удобства управления в полки. Командующий армией определил цели — узлы сопротивления противника в деревнях Аннино и Верхние Дольцы. Огневые позиции были выбраны с таким расчетом, чтобы стрельбу можно было вести на дальности, близкой к предельной, — 2400–2600 м. В этом случае рассеивание снарядов ожидалось меньшим. Но пусковые станки пришлось устанавливать на опасном расстоянии от переднего края противника — они попадали в зону его ружейно-пулеметного огня. Это сразу же создало трудности с доставкой реактивных снарядов на огневые позиции. На автомашинах снаряды подвозить было нельзя: их тут же обнаружил бы враг. Пришлось ночью доставлять их на руках личного состава дивизионов.
Днем 5 июня на противника в Аннино и Верхних Дольцах с громоподобным ревом обрушились два полковых залпа. Оба узла сопротивления были стерты с лица земли, после чего пехота заняла деревни без каких-либо потерь.
Боевые испытания показали, что дивизион М-30 залпом из 384 снарядов на дальность 2600 м создавал плотность огня на площади в 18 га, равную 14 снарядам на гектар. Этого было недостаточно для надежного подавления опорных пунктов. На такую площадь требовалось выпустить не менее 20 снарядов, то есть нужно было подключить по крайней мере еще одну батарею.
Тогда же выявилось, что для 96 станков дивизиона М-30 трудно выбрать и оборудовать огневую позицию — она оказывалась вытянутой по фронту на десятки метров.
С учетом результатов испытаний штаб формирования ГМЧ в июле перешел к созданию отдельных дивизионов М-30 двухбатарейного состава по 24 пусковых станка в батарее. Залп дивизиона составлял теперь 288 реактивных снарядов. Необходимую плотность огня было решено достигать, привлекая к стрельбе по одной площади два-три дивизиона.
Таким образом, в духе позиционной войны Первой мировой, генерал Г. К. Жуков с помощью громадного количества артиллерии (на участках прорыва наше превосходство в артиллерии над противником было в 10–12 раз. — Примеч. авт.) намеревался просто разметать и полностью уничтожить германскую систему обороны, а затем ввести в прорыв танковые и кавалерийский корпуса.
Прорыву предшествовала тщательная разведка и изучение обороны противника. Основными видами разведки являлись аэрофотосъемка и наблюдение с наземных НП. На основе полученных данных разведки и наблюдения в армиях были вычерчены панорамы местности с нанесенными на них действующими огневыми точками. Эти панорамы получили все командиры дивизионов, батареи и командиры поддерживаемых стрелковых подразделений.
Большое внимание уделялось разведке артиллерийской группировки противника, в результате чего удалось выявить до 70 % батарей врага. Это позволило организовать достаточно эффективную контрбатарейную борьбу.
В ходе подготовки наступательной операции боевой состав 31-й и 20-й армий был значительно усилен. К началу операции количество стрелковых и танковых войск в 31-й и 20-й армиях увеличилось в 2,5–3 раза, артиллерийских средств в 5–6 раз. В стрелковых дивизиях в среднем было по 8000–10 000 человек, в стрелковых бригадах по 4000, в танковых бригадах по 1000 человек и по 40–50 танков.
Накануне операции 251-я стрелковая дивизия 31-й армии со своим участком к югу от Погорелого Городища была включена в состав 20-й армии. В свою очередь, левофланговый участок 20-й армии южнее Крутицы вместе с оборонявшими его войсками передавался 5-й армии. В результате этого ширина полосы наступления 31-й армии составляла уже 19 км, а 20-й армии — 37 километров.
Проведя рекогносцировку местности, командующий 31-й армией решил нанести главный удар левым флангом в общем направлении Засухино, Зубцов, прорвать оборону противника на 9-километровом участке, севернее Погорелого Городища, и разгромить противника между реками Держа, Вазуза и Волга. Вспомогательный удар намечалось нанести вдоль южного берега Волги на Молозино. Стрелковым дивизиям на первый день операции ставилась задача выйти на рубеж Молозино, Каргашено, Каськово. Для развития успеха стрелковых дивизий создавалась подвижная группа армии из трех танковых бригад под командованием генерал-майора А. Ф. Бычковского. Ее планировалось ввести в прорыв в первый день операции в направлении Зубцова с
Следует отметить, что войска 31А Западного фронта в течении почти шести месяцев занимали оборону по восточному берегу реки Дерна, имея небольшие плацдармы по западному берегу в районах Ернево — Носцино и Лужки — Холопье.
Никаких активных действий войска 31А уже долго не вели. Лишь рейды разведчиков, да редкий артиллерийский огонь периодически беспокоили противника.
Танковых частей в составе армии не было.
Лишь с началом подготовки к операции в 31-й армии появились бронетанковые части и соединения, первые машины появились 22 июня 1942 года.
Всего к началу операции в составе 6 танковых бригад и одного батальона трофейных танков имелось 294 исправных танка и 16 машин, требующих ремонта.
Сведения о количестве* боевых машин и сроках прибытия танковых бригад, входящих в 31А
| № | Наименование соединений | Срок прибытия в состав армии | Типы боевых машин | |||||||
| КВ | Т-34 | Т-70 | Т-60 | М3 ср. | М3 легк. | Mk III | Трофейные | |||
| 1 | 92 тбр | 21–22.06.1942 г. | — | — | — | — | 30 | 20 | — | — |
| 2 | 101 тбр | 21–22.06.1942 г. | — | — | — | — | 30 | 20 | — | — |
| 3 | 145 тбр | 27.06.1942 г. | 7/1 | 20 | — | 20 | — | — | — | — |
| 4 | 34 тбр | 27.06.1942 г. | 5 | 17 | — | 17 | — | — | — | — |
| 5 | 212 тбр | 29.07.1942 г. | — | 24 | — | 16 | — | — | — | — |
| 6 | 71 тбр | 30.07.1942 г. | — | 24 | — | 16 | — | — | — | — |
| 7 | отб «Б» | — | — | — | — | 9/3 | — | — | — | 19/12 |
| Итого к 4–5.08.1942 г. | 12/1 | 85 | 82 | 46/3 | 60 | 40 | — | 19/12 | ||
| 8 | 17 тбр | 20.08.1942 г. | 1/7 | 14/6 | 19/5 | — | — | — | — | — |
| 9 | 188 тбр | 20.08.1942 г. | — | — | 10/2 | — | — | — | 17/3 | — |
| Итого к 20.08.1942 г. | 13/6 | 99/6 | 61/7 | 46/3 | 60 | 40 | 17/3 | 19/12 |