Ошибка капитана Шарки
Шрифт:
Охваченный ужасом Шарки опустил голову на грудь и сидел неподвижно; перед его тусклым взором уже вставало безотрадное будущее. Квартирмейстер и доктор тихо поднялись со своих мест и украдкой выбрались из душной, зараженной каюты на свежий утренний воздух. Мягкий, душистый ветерок овеял их лица. Кудрявые розовые облака уже ловили первый блеск солнца, поднимающегося из-за поросших пальмами гор далекой Эспаньолы.
В то же утро у грот-мачты состоялся второй совет, где выбрали представителей, которых послали за капитаном. Когда они подошли к каюте, из нее вышел Шарки с патронташем и двумя пистолетами; в глазах его горел все тот же дьявольский огонь.
– Будьте вы прокляты, негодяи! – заорал он. – Неужели вы осмелитесь поднять на меня руку? Назад, Суитлокс, или я уложу тебя на месте! Ко мне, Галлоуэй, Мартин, Фоли, ко мне, загоним собак обратно в конуру!
Но командиры покинули его, и никто не пришел ему на помощь. Пираты бросились на Шарки. Один был убит, но спустя минуту Шарки схватили и привязали к грот-мачте. Мутный взгляд капитана переходил с одного лица на другое, и люди, встретив его, поспешно отводили глаза.
– Капитан Шарки, – сказал Суитлокс, – ты плохо обращался с нами, ты убил плотника Бартоломью, размозжив ему голову черпаком, а сейчас ты застрелил Джона Мастерса. Все это можно было бы простить тебе, потому что долгие годы ты был нашим капитаном и мы подписали контракт, обязавшись служить под твоей командой до конца нынешнего плавания. Но теперь мы услышали об этой девчонке и знаем, что ты заражен до мозга костей, а пока ты здесь, мы тоже можем заразиться, будем гнить и разлагаться заживо. Поэтому, Джон Шарки, мы, пираты «Счастливого избавления», посовещавшись, решили, пока еще не поздно и зараза не успела распространиться, отправить тебя в шлюпке навстречу твоей судьбе.
Джон Шарки ничего не ответил, но, медленно повернув голову, проклял их всех яростным взглядом. Спустили судовую шлюпку и, не развязывая ему рук, сбросили его туда на тросе.
– Рубить концы! – крикнул Суитлокс.
– Обожди минуту, шкипер Суитлокс! – сказал кто-то из матросов. – А что же с девчонкой? Она будет сидеть здесь и погубит всех нас?
– Отправить ее вместе с любовником! – завопил другой матрос, и пираты громкими криками выразили свое одобрение.
Девушку привели, подталкивая пиками, и подтолкнули к шлюпке. В ее гниющем теле горел гордый испанский дух, и она бросала торжествующие взгляды на своих мучителей.
– Perros! Perros ingleses! Leproso, leproso! [2] – в исступлении кричала она, когда ее бросили в шлюпку.
– Желаем удачи, капитан! Попутного ветра на весь медовый месяц! – кричал хор насмешливых голосов, когда концы были отданы, ветер надул паруса барка и шлюпка осталась далеко за кормой – крошечная точка в необозримом просторе пустынного моря.
Выписка из судового журнала пятидесятипушечного корабля «Геката» флота его величества во время рейса по Карибскому морю.
2
Собаки! Собаки англичане! Прокаженные, прокаженные! (исп.)
«26 января 1726 года. Сегодня, поскольку солонина стала непригодной для еды и пятеро матросов заболели цингой, я приказал отправить две шлюпки на берег к северо-западной оконечности Эспаньолы для поисков свежих фруктов и диких коз, которыми изобилует этот остров.
Семь часов пополудни того же дня. Шлюпка вернулась с большим запасом фруктов и двумя козами. Шкипер Вудраф сообщает, что вблизи места высадки на опушке леса был обнаружен скелет женщины, одетой в роскошное платье европейского покроя, из чего можно заключить, что она принадлежала к знати. Ее череп был пробит большим камнем, который валялся поблизости. Рядом находилась хижина, и по некоторым признакам, как-то: обгорелые дрова, кости и другие следы, – можно было убедиться, что в ней некоторое время жил человек. На берегу ходят слухи о том, что в этих краях в прошлом году отсиживался кровожадный пират Шарки, но никто не знает, отправился ли он в глубь острова или был подобран каким-нибудь кораблем. Если он снова в море, молю бога направить его под наши пушки».