Ошибка сказочника
Шрифт:
– Да, – Колобок боязливо съежился, вскинув глаза на царицу и тут же отведя взгляд. – Щас она нам задаст.
– Почему? – заинтересованно спросил Костя.
Колобок не успел ответить. Щуки подвели лодку к берегу и ткнули бортом в гранитный причал. На нижней ступеньке лестницы у самой воды стоял высокий тощий с лысиной на темени и короткой жёсткой щетиной старший дьяк Коломна. Его Костя тоже узнал, едва только перевёл взгляд с балкона на причал.
Коломна маячил за плечом у Марьи Моревны едва ли не на каждой иллюстрации с последней. Ближайший помощник и советник царицы, её неофициальный заместитель по всем гражданским делам, служивший ещё её покойному мужу, самолично встречал сейчас Костика с Колобком.
– Прошу, прошу, – скрипучим голосом приветствовал он Костика, подавая ему руку и помогая выйти из лодки. – Добро пожаловать в Волхов! Царица вас ожидает. Если хотите привести себя в порядок, то это можно…
Коломна не договорил. Марья Моревна, продолжающая наблюдать с балкона, сделала едва заметный жест правой рукой, и Костя со своим рюкзачком, который он как раз надевал на плечи, исчез с причала. Коломна мгновенно обернулся на царицу. Та слегка повела головой и ушла с балкона внутрь башни.
Так, понятно! Государыне не терпится самолично допросить нежданного гостя. То, что Исток вскрыт, они узнали ещё до прибытия галки от Колобка – спасибо Золотому петушку и Баюну, примчавшемуся с вестью. Но вот то, кто прибыл с той стороны, стало для них неожиданным сюрпризом, и вполне понятно желание государыни побыстрее всё выяснить. Его же дело было разобраться сейчас с остальными. И по возможности тихо, не будоража народ непроверенными слухами.
Коломна повернулся и, раздражённо откидывая полы светло-серой атласной ферязи, стал быстро подниматься по лестнице. Колобок семенил сбоку.
– Я тебя зачем посылал, сыч ты печёный?! – свирепо обернулся на ходу Коломна. – Колю, Колю проверить! А ты мне кого привел?!
– Дак нету Коли! – виновато заморгал Колобок.
– Опять запил?
– Филька сказал – влюбился. В Вику… в русалку ту… помните? Ну и махнул с ней на Подветренные острова.
– Как она вообще оказалась в наших краях?! – разорялся Коломна, шагая по коридорам дворца и отшвыривая двери одну за другой. – Ей же запрещено появляться здесь. Тем более в Истоке. Ну, Коля! Ну, попадись только мне в руки! Шкуру живьём спущу! А русалку ту в молоке сварю!
Коломна схватился за ручку очередной двери, остоялся, повернулся к Колобку.
– Ну, так и кто это? – тихо спросил он.
– Говорит: послан, – так же тихо ответил Колобок, прикладывая правую ладонь тыльной стороной к левому углу рта. – Оттуда... Кощеем…
Коломна привалился спиной к стене, вытащил платок, вытер вспотевший лоб. Конечно, этого следовало ожидать. Но что теперь делать, он не представлял. И тем более не мог представить, что решит царица.
* * *
Костя не успел понять, как он переместился с причала в кабинет царицы на верхнем этаже башни. Он не успел приготовиться, не успел даже что-то почувствовать, и вот уже стоит посреди просторного, светлого, отделанного розовым мрамором кабинета лицом к окнам и раскрытой балконной двери, в которую входила Марья Моревна.
Костя читал, что царица моложе своего брата на семь лет, и, значит, сейчас ей должно быть лет 38 или около того. Но выглядела она явно моложе и свежее. Безупречный цвет лица оттенялся тёмно-каштановыми чуть вьющимися волосами, едва доходящими до плеч и схваченными золотой диадемой с плоской фигурной коронкой на лбу. Коронка образовывалась анаграммой из двух искусно переплетённых заглавных «М», составлявших, как знал Костя, инициалы царицы.
Стройный тугой стан царицы подчёркивало узкое тёмно-синее платье с ремешком на поясе и накинутой поверх него легкой, отороченной по краям мехом безрукавки, не застегивающейся спереди и с полами до каблуков серых кожаных башмачков.
На правой руке царицы блестел золотой перстень с синим камнем, похожим на сапфир. Тот самый перстень, который Костя встречал на всех картинках всех волшебников. Только они носили подобный перстень с синим камнем Лонгиром.
Костя осознавал, что царица разглядывает его с таким же вниманием и интересом, как и он её, и, может быть, даже с большим. Он-то успел познакомиться с ней заочно, на страницах Книги, а вот она его видит впервые. Надо бы, что ли, представиться, поздороваться, сказать, кто он, откуда и зачем. Но во рту у него внезапно пересохло, он не мог выговорить ни слова и только ждал, что скажет царица.
– Ты не замёрз, мальчик? – неожиданно мягко на фоне подозрительного взгляда спросила царица, и, не дожидаясь ответа, повела рукой в сторону камина.
Костя вздрогнул. Огонь в камине вспыхнул сразу и с такой силой, будто горел уже не меньше часа. Языки пламени наклонились в сторону комнаты, и мальчика охватила такая мощная, но не жгучая струя тепла, что одежда на нём высохла за несколько секунд и он действительно перестал стучать зубами, на что даже уже не обращал внимание.
– Ой… спасибо! – благодарно воскликнул Костя, ощупывая сухие штаны, рубашку и куртку. – Спасибо! – повторил он, поднимая глаза на царицу.
– Что ж, будем знакомиться, мальчик, – она слегка кивнула ему. – Как тебя зовут?
– Костя. Костя Благов.
– Откуда ты?
– Марья Моревна, я… – Костя вздохнул, скинул рюкзак, поставил его перед собой.
– Ого, ты знаешь моё имя! – недоверчиво прищурилась царица. – Откуда?
– Марья Моревна, я… – Костя расстегнул молнию на кармане рюкзака, достал золотые часы. – Я должен вам сначала передать это. А то он сказал, что вы не поверите.
– Кто – он?
– Ваш брат. – Костя протянул часы царице. Она осторожно взяла их, посмотрела остановившимся взглядом, явно собираясь с духом. Потом щелкнула крышкой и тут же захлопнула, судорожно вздохнув и сжав часы в кулаке.
Царица отвернулась к окну, обхватив себя руками и явно пытаясь унять дрожь. Костя не очень понимал, что её так потрясло. Часы как часы. Красивые старинные золотые часы с выгравированным вензелем КБ на внутренней стороне крышки. Единственное что – они не работали и служили скорее медальоном, чем часами.
Когда Алексей Иванович показал их Косте, он сказал, что это единственная его вещь, сохранившаяся ещё со сказочного мира. Он сделал их сам, таких часов больше нет ни у кого, и Косте достаточно показать их царице, чтобы та поверила ему. Надо сразу объяснить ей, кто он и от кого, иначе подозрительность царицы, и особенно Коломны, обернется многодневными допросами и всё окажется бессмысленным.