Ошибка сказочника
Шрифт:
Этим всё и ограничивалось. О прошлой и личной жизни Алексея Ивановича никто ничего не знал, а повода посудачить и посплетничать он не давал. В гости к себе он особо никого не приглашал, и из женского пола, за исключением приходящих служанок, у него замечен не был никто. Некоторые это находили странным, но, в общем, не лезли. Живёт себе человек в одиночку, никому не мешает, ну и славно. Всех всё устраивало, пока не появился Шмидт.
* * *
Бессмертный подъехал к воротам, щелкнул пультом, подождал пока раздвинутся створки. Мягко шурша колёсами по гравию, заехал
В матовых стеклах по бокам входной двери зажегся свет. Лиза, как обычно, встречает. Никак не может избавиться от привычки за кем-нибудь присматривать. В детстве присматривала за младшими братьями, потом за Костиком, теперь вот за ним.
Бессмертный прошёл по дорожке, поднялся на невысокое крыльцо, зашел в открытую дверь. Лиза придерживала дверь за ручку. Быстро закрыв её за Бессмертным, она взяла у него портфель и цветок, но не ушла тотчас же, как всегда, менять цветы, а задержалась, поставив портфель и неуверенно вертя в руках розу.
Бессмертный переобулся в домашние ботинки, снял пиджак, повернулся к Лизе. Она смотрела на него вопрошающе.
– Всё с ним в порядке, Лиза! – усмехнулся Бессмертный. – Скучает по тебе, это видно. Но мы же с тобой договаривались. Ты знала, что так и будет. И знаешь, что так надо.
– А может, не надо? – Лиза задала свой коронный вопрос в сотый или двухсотый раз. Бессмертный развернулся и двинулся по коридору, Лиза засеменила за ним. – Алексей Иванович, ну правда ведь! Он хороший мальчишка, зачем мы так с ним?
– Мы это уже обсуждали, Лиза. – Бессмертный зашел в кабинет, подошёл к столику с графинами, плеснул в бокал виски. – Не один раз.
– Знаю! – Лиза сердито вынула из узкого кувшина на столе вчерашнюю розу, вставила свежую. – Мне всё равно это не нравится.
– Лиза, солнце моё, – Бессмертный говорил без всяких эмоций, спокойно, почти автоматически, распуская галстук, садясь в кресло за стол и делая глоток виски, – сегодня был очень хороший день. Пожалуйста, не порть его мне своим нытьём. Мальчик уже настроен, отыгрывать назад нет никакого резона. Да и попросту опасно.
– А если он не подойдёт? Вы же говорили, что так может быть.
– Говорил. До сегодняшнего дня. Сегодня убедился, что подойдёт.
– Но…
– Лиза! – Бессмертный сделал запрещающий жест ладонью и указал на дверь. Лиза сердито взмахнула розой, резко повернулась и вышла.
Бессмертный сделал ещё глоток, устало потёр лоб. Ох уж эта Лиза! Вечно всех жалеющая, всем сочувствующая и всех любящая Лиза! Вот кто ей этот мальчик? Что он ей?! А всё равно хлопочет и тревожится, как за родного.
Ладно. С Лизой он ещё успеет разобраться, это сейчас вообще не главное. Главное – мальчишка, главное то, что его ждёт. Он проделал большую работу, он учёл и продумал всё. Всё должно получиться… Наверное…
Никто никогда этого раньше не делал. Лиза не зря паникует. Всё может пойти не так, как надо. Всё может вообще никуда не пойти, если он всё-таки ошибся и мальчишка не тот, кто ему нужен.
Да нет, тот. Должен быть тот. Ошибки быть не может. Когда Ракитин нашёл его, он дважды и трижды лично перепроверил. С тех пор как он потерял связь, это была первая надёжная доказанная преемственность. Мальчишка – прямой потомок, здесь не может быть сомнений. Но ведь этого мало. Он ещё сам должен соответствовать.
Бессмертный встал. Столько лет поисков, столько бесплодных попыток, провалов и неудач! И вот, наконец, этот мальчишка! Именно здесь. Именно в этом городе. Когда Ракитин сказал, где нашёл ребенка, Бессмертный ощутил уже давно забытый холодок под ложечкой. Это или невероятная удача, или судьба возвращает ему долги.
В судьбу Бессмертный не верил. Но и простая удача казалась ему слишком странным совпадением. Какая-то закономерность в этом должна быть, пусть даже и не предусмотренная, но очевидная. Он подошёл к книжному стеллажу, вынул трёхтомник Проппа, провёл ладонью по стене, открывшейся в проёме. В стене открылось углубление. Бессмертный просунул руку, достал из ниши в стене ещё одну книгу.
Это была старая книга. Очень старая и очень необычная книга. Специалист предположил бы, что книга издана или написана в XVI веке, но это только на первый взгляд. Приглядевшись повнимательнее, открыв и вчитавшись в книгу, тот же специалист понял бы свою ошибку, и книга стала бы представлять для него намного больший интерес, чем даже первые печатные издания времен Ивана Грозного.
Бессмертный осторожно открыл фолиант, сразу найдя нужное место. Пару минут он что-то читал про себя; потом саркастически хмыкнул, скривив тонкие губы.
– Я обещал, что найду его, старик, – с мрачным удовлетворением протянул Бессмертный, захлопывая книгу и убирая обратно в тайник. – И я нашёл. Хоть ты и не верил.
Глава 5
Книга
– Это что? – Шмидт недоумённо кивнул на фотографию.
– Это Лиза, – Маргарита подвинула планшет пальцем. – Лиза Плотникова, служанка Бессмертного.
– Да, я знаю. Причем тут…
– Нет-нет-нет, вы не поняли, Леонтий Васильевич, – заторопилась Маргарита. – Это та самая Лиза, пропавшая няня Кости Благова. Помните, в записи мамаша упоминала, как мальчик расстроился от пропажи Лизы. А Бессмертный потом обещал её найти. Так вот это она. Никуда она, оказывается, не пропадала, а работает служанкой у Бессмертного.
– Давно?
– Четыре года. Сразу после Благовых поступила к Бессмертному.
Час от часу не легче! Ребята притащили ему снимки Лизы, сделанные сегодня утром, и теперь Шмидт пытался понять, при чём тут ещё и эта служанка? Он ожесточённо потёр лысину, посмотрел на Маргариту, на молчащего до сих пор Никиту.
– И что это нам даёт?
Маргарита простодушно пожала плечами, выжидательно уставившись на Шмидта.
– Я не знаю, что это нам даёт вообще, – негромко начал Никита; Маргарита стремительно повернулась к нему, – но в данном конкретном случае очевидно, что у Бессмертного есть какие-то виды именно на этого, конкретного, мальчика. Зачем-то ему понадобилось убедить и его, и его родителей, что няня пропала. Возможно, чтобы привлечь внимание; возможно, ещё для чего-то. Может, из сегодняшнего разговора и стало бы что-нибудь понятно, но… – Никита замялся, – мы не смогли его записать.