Ошо. Основные идеи, учения и теория
Шрифт:
«Что делало христианство — постоянно транслировало приказы Папы Римского против ограничения рождаемости, говоря, что грех использовать методы контроля над рождаемостью, что грех верить в аборты или поощрять аборты, или содействовать их осуществлению. Вы думаете, они заинтересованы будущим этих детей? Они не заинтересованы; они не знают, что делать с будущими детьми. Они преследуют свои интересы, прекрасно зная, что если аборт не осуществлен, если методы ограничения рождаемости не осуществлены, то все человечество идет к глобальному самоубийству».
Ошо видел за позицией католической церкви лишь трезвый расчет на усиление
«Чем больше христиан, тем больше власти в руках христианских священников, духовенства. Никто не заинтересован в спасении человечества, но если положение не изменится, то за двенадцать лет людей в мире станет max много, что невозможно будет выжить».
Ошо обращался к Библии и не нашел подтверждений запретам абортов. По его мнению, контроль над рождаемостью был всегда необходим.
«Из десяти детей девять должны были умереть. Это была пропорция, и это была пропорция в Индии еще тридцать — сорок лет назад: из десяти детей только один оставался в живых. Тогда население не было слишком большим и не обременяло ресурсы планеты. Теперь, даже в Индии — не говоря уже о развитых странах, — даже в Индии из десяти детей умирает один».
Ошо оправдывал законодательство России, которое разрешает аборты и контроль над рождаемостью. Ошо настаивал на том, что без контроля над рождаемостью, без абортов нет возможности для человечества Земли выжить.
«Так или иначе Россия не голодает, они не богаты, но они не голодают. Пожалуйста, по крайней мере оставьте их в покое. Потому что из-за ограничения рождаемости они не голодают. Если запретить ограничение рождаемости, Россия может оказаться в том же положении, что и Эфиопия».
Ошо утверждал, что стремление иметь многочисленное потомство — это одно из человеческих предубеждений. Люди имеют предубеждения, но религиозные и политические деятели не касаются этих предубеждений, потому что не хотят утратить свою популярность. Например, каждая религия выступает против ограничения рождаемости, и ни одно правительство не найдет в себе смелости указать этим религиям на ошибочность их действий. Точно так же ни один политический деятель не выступит в защиту контроля над рождаемостью, потому что его больше интересует личная карьера в настоящем, а не планетарная демографическая катастрофа в будущем. Ошо говорил, что и священники, и политики нуждаются в популярности. Если они нанесут ущерб людским предубеждениям, то очень быстро потеряют свое влияние.
Ошо представлял государство в образе взаимного тягостного давления всех общественных сфер друг на друга, всеобщего бездеятельного недовольства, ограниченности, в одинаковой мере выражающейся как в самовозвеличении, так и в самоуничижении, — всего того, что заключено в рамки такой правительственной системы, которая живет тем, что охраняет всякие мерзости, и сама есть не что иное, как мерзость, воплощенная в правительстве.
В любом современном государстве общество до бесконечности дробится на разнообразнейшие касты, которые противостоят друг другу со своими мелкими антипатиями, нечистой совестью и грубой посредственностью, и это их взаимное двусмысленное и недоверчивое отношение и позволяет политическим деятелям обращаться со всеми без различия людьми как с существами, живущими лишь по милости начальства. И даже тот факт, что над людьми властвуют, что ими правят, что ими владеют, люди обязаны признавать и исповедовать как милость неба! А на другой стороне — сами повелители, величие которых находится в обратном отношении к их числу!
В своих беседах Ошо не раз подчеркивал необходимость объединения различных государств в единое мировое сообщество. Предупреждая человечество о нависшей над ним экологической и демографической катастрофе, Ошо не раз подчеркивал, что эти проблемы являются международными.
«Проблемы всемирные — и решения также должны приниматься всем миром. Человечество едино. И как только человечество поймет это, появится единая экономика».
Ни одна страна, ни одна нация не в состоянии справиться с глобальными проблемами самостоятельно. Поэтому правительства всех стран должны объединиться в единое всемирное правительство, а нации сами по себе упразднятся. А между тем планета поделена между сильными и влиятельными странами, которые стараются упрочить мир войнами, что, как говорил Ошо, «по-детски глупо». Большой глупостью и даже слабоумием он считал почитание государственной символики.
«Вы можете это увидеть на пути наций, которые уважают часть ткани на их флажках, и если это у них отнять, их слава и свобода будут потеряны. Это ситуация человеческого слабоумия».
Ошо критиковал создавшуюся экономическую ситуацию на нашей планете, в результате которой богатые страны не знают, как избавиться от продуктов перепроизводства, а развивающиеся страны вынуждены бедствовать, буквально голодать.
«… Например, в Эфиопии люди умирали — тысяча людей в день, — а в Европе топили в океане продовольствие на миллиарды долларов.
Любой, кто посмотрит со стороны, подумает, что человечество безумно. Тысячи людей умирают, а горы масла и другого продовольствия топятся в океане. Но Эфиопия не представляет никакого интереса для западного мира. Их интерес — защита своих экономических структур. Поэтому и уничтожается продовольствие, которое сохранило бы жизни тысячам людей».
Ошо возмущался тем, что даже в рамках одной страны есть бедствующие люди, и есть те, кто готов сгноить продукты и товары, лишь бы удержать на них цены.
«Только в последний раз Америка утопила пищевые продукты, потратив на это миллионы долларов. А ведь Америка непосредственно имеет тридцать миллионов людей, которые не могут себе позволить достаточно питаться. Речь идет не о предоставлении помощи какой-то другой стране, а о помощи своим людям. Тридцать миллионов людей в Америке умирает от болезней, вызванных ожирением и тридцать миллионов людей умирает от недоедания — шестьдесят миллионов людей может быть сохранено при осознании абсурдности экономической системы».
Однако Ошо делал скидку на то, что человечеству трудно увидеть свои ошибки и заблуждения, уходящие корнями в далекое прошлое. Для этого нужно оторваться от земли и посмотреть на проблемы с высоты птичьего полета.
«Это глобальное самоубийство — окончательный результат нашей культуры, всей нашей философии, всех наших религий. Все внесли свой вклад в это разными способами, потому что никто и никогда не думал о целом. Каждый рассматривал себя, как относительно маленькую часть, не беспокоясь о целом. Необходимо представление мира с высоты птичьего полета, чтобы понять, что он един».