Осколки души. Том 1 и 2
Шрифт:
— Да, по правилам академии на ее территории могут проводится дуэли только до первой крови, но от несчастного случая никто не застрахован. Они сторона пострадавшая, и оскорбленная, так что в случае, если их защитник случайно не рассчитает силу. Максимум что им грозит — попросят удалиться защитника. — быстро проговорила Нинель.
— Плохо, я стены академии пока покидать не готов. — поморщился я, понимая, что играть придется по-крупному. Он меня может убить, и будет пытаться это сделать, а мне еще и силы придется сдерживать, чтобы ненароком не прикончить противника. — Что-то известно о моем потенциальном противнике?
— Да… Самый
А силы барона я не раз видел, их с легкостью и при любом удобном случае демонстрировал Эрдман, силы с которым у нас были несопоставимы. По крайней мере пока. В этот момент я всерьез подумал о том, чтобы плюнуть на герцогиню и начать жизнь заново в каком-нибудь другом месте. Ее не убьют, максимум прилюдно осмеют, а вот у меня вполне реальная перспектива лишится головы.
Но одного взгляда на скукоженную в ужасе мордашку Виолетты хватило чтобы я отбросил малодушные мысли. Черт с ней, с девичьей честью, я ее сам недавно забрал так что у Виолы она отсутствует. Я сам хочу сразиться в этой дуэли, ведь истинный зачинщик этого безобразия, принц Фавон, в этом я даже не сомневаюсь. А значит его ждет очень звонкий щелчок по носу.
Глава 58
На дуэль я явился ровно к сроку, не минутой позже или раньше. Была бы на кон поставлена моя честь, а не Виолетты, с удовольствием бы поиздевался над секундантами противника. Но сегодня не мое представление — основное внимание было направлено на молодую герцогиню, а ведущую роль играли не судьи, а академические служащие.
Трибуны главной арены для испытаний оказались забиты битком, не то, что яблоку, даже ореху упасть негде. И такой ажиотаж можно было объяснить только двумя способами. Во-первых, развлечений, особенно таких пикантных, во время учебы оставалось крайне мало. Не считать же таковыми куртуазные отношения между студентками?
А во-вторых, чему я верил куда больше — кто-то согнал толпу чтобы прилюдно унизить последнюю наследницу Прусского престола. Выслушав Нинель, я пришел к выводу что данный конфликт мог и в самом деле родится без участия принца. Пруссия и Польша много и часто враждовали за приграничные территории, а их рыцари не стеснялись в набегах уводить не только урожай, но и особенно понравившихся девушек.
Даже девиз Добринского ордена, в котором состоял мой противник, дословно значил «братья воины христовы против пруссов», что как бы даже не намекало. Но вот такую толпу согнать герцогиня, не первая и не последняя в своем роду, вряд ли бы могла. А значит за всем этим стоят либо русские, либо немцы.
— Ваши светлости, прошу подойти ко мне для согласования дуэли. — холодно сказал Морозов, приглашая обеих герцогинь на постамент. И та, и другая вышли в сопровождении сторонников, но в этот раз Виолетта соперницу перещеголяла, а возможно и сам, шедший позади нее фон Вицлебен, вызвался находится рядом с племянницей. Но на его фоне все слуги и телохранители Марии просто терялись.
К слову, саму Марию я оказывается уже видел, весьма примечательная девушка, у которой в роду явно присутствовали
— Желают ли стороны разойтись полюбовно, простив взаимные обиды и не проливая крови? — холодно поинтересовался инквизитор.
— Нет. — гордо ответила Мария, а моя герцогиня лишь покачала головой.
— Желает ли герцогиня Виолетта Прусская, маркиза де Пюльбари, принести извинения? — ровным дежурным тоном спросил Морозов. По нагло ухмыляющемуся лицу мулатки было видно, что даже если таковые и будут произнесены, она их не примет. К счастью, это заметила даже раздосадованная Виола, и ответила отказом.
— В таком случае я не вижу другого выхода, кроме как разрешить дуэль. Дамы будут сражаться сами? — задал вопрос Морозов, поочередно глядя на девушек. Я заметил, как колеблется Виолетта, она только недавно получила силы, но уже неплохо обращалась с луком и могла уйти от прямых атак. Но, к моему счастью, не только я оказался наблюдательным.
— Нет, от моего имени выступит сэр Конрад Плоцкий, мой рыцарь защитник и прославленный баронет Добринского ордена. — гордо вздернув носик произнесла герцогиня. Явно репетировала перед зеркалом, хотя может у нее такой талант к лицедейству? Но толпа захлопала на ее слова, словно та представила нам нового папу римского.
— Кого выставит ее светлость де Пюльбари? — дежурно спросил Морозов, но глазами уже нашел меня.
— У меня два защитника. — как можно тверже произнесла Виолетта, покосившись на дядю, и по рядам зрителей пошли неуверенные шепотки. В самом деле, Эрдман отказался от старой фамилии и притязаний на трон, был лишен и заново одарен званиями, а впоследствии сослан в академию, но теоретически это не могло помешать ему дать присягу своей родственнице.
Да, это поражение в правах и в титуле, как и нарушение негласных правил, но только негласных. Вот только барон этого выскочку не просто размажет по арене, он от вражеского рыцаря даже пепла не оставит. И это вполне может как послужить наглядным пособием и прямой угрозой окружающим, так и признанием слабости. Ведь что это за страна, главный защитник которой заперт в четырех стенах. А если и выйдет — будет тут же уничтожен князьями.
— От моего лица выступит рыцарь защитник, барон… — на этих словах Виолетты весь зал замер, затаив дыхание. — …барон Филадельфийский и Нью-Токийский Лансер де Фри.
— Да будет так. — произнес, перекрикивая поднявшийся гомон Морозов. — Защитники, прошу на арену.
Я вышел спокойно и уверенно, никуда не торопясь. С противоположной стороны арены на песок выпрыгнул парень лет двадцати. В таком же школьном костюме, как и у меня, больше напоминающем парадную форму, только без лацканов, рюшечек и знаков различия. Двигался он быстро, уверенно, показывая силу молодости. На меня почти не смотрел, повернувшись и поклонившись публике.
«А он хорош» — подумалось мне. — «Позер, как и я, только с уже накопившейся славой и далеко идущими планами. Вырвавшийся из сыновей обычного, не наследного дворянина, ставший в начале рыцарем, а затем вскарабкавшийся по служебной лестнице почти на самый верх. Еще один шаг — и он получит наследственное дворянство. И, возможно, именно мне он и его покровители предназначили стать последней ступенью. Жаль не обломится».