Осколки клана. Том 1
Шрифт:
В схватке между ним и Мистерионом я - из клановой солидарности - даже поставил бы именно на него, однако тут предсказать что-либо было трудно, потому как мой наставник никогда не раскрывал своих возможностей. Хотя, исходя из того, что Сазим знал о «чароплётах», я вполне обоснованно стал подозревать нашего масочника в принадлежности именно к этой касте уникумов. Как минимум поведением они с Игнатом были очень похожи.
Вишенкой же на торте сегодняшней горы подарков было так называемое «Мидоли но сакурла на хэккари»... ну, или как-то так, потому что слышал я его единожды, а принц Огама в бою использовал сокращение-активатор «Мисахика», и всё работало, а если я правильно понял русский принца, то по-нашему это звучало как «Вспышка зелёной вишни». Придумала это довольно простенькое, как мне показалось,
Причём распальцовка была явно не наша, с неудобными загибаниями пальцев и кривыми замками. Зато принц Огама верил, что в скором времени сможет использовать для создания этих чар только одну руку и тренировался даже на привалах, поражая меня своей целеустремлённостью. Я вообще проникся симпатией к этому героическому парню, который, наплевав на всё вылитое на клан Сунино властителями города презрение, пошёл против одержимого духами или, как у них там считается, «демонами» соседнего Князя, только чтобы возвратить Княжичу своего полиса похищенную невесту. Естественно, мне всё это не стали бы показывать, если бы всё произошло так, как должно было быть, и влюблённые с друзьями не бежали бы в результате через море в лоно нашего зеленоглазого клана, инсценировав смерть группы во время нападения разбойников по дороге в полис Миишихра.
В общем, я для себя решил, что если тоже проявлю характер... то и чужие чары, увиденные в воспоминаниях, мне покорятся! Именно с этой мыслью, полностью проигнорировав наставления Марии по поводу Алёнки, я и заснул, чтобы увидеть странный сюрреалистический сон.
В нём я почему-то опять был молодым лордом Винзербри, третьим человеком, чью жизнь мне дозволила подсмотреть книга. Я уже знал его историю: не урождённый Бажов, похищенный в младенчестве вместе с мамкой где-то на Волге проплывающими мимо дрейками на дракарах, он, бывший всё детство и юность сервом, а по-нашему рабом, смог не просто вырваться из этого ада но стать чародеем и значимым человеком. Укрепиться, пройдя по трупам врагов, а затем, став заметной величиной, добровольно вступить в наш клан на правах мужа младшей Княжны.
Но это фигня, потому как во сне я был им, но видение это не касалось воспоминаний о его жизни. Я скакал на абсолютно белом жеребце, обряженный в тяжёлые доспехи местных чародеев Альбиона, по вершине то ли каменной гряды, то ли каньона, потому как всё, кроме дороги под копытами лошади, утопало в облаках. Но и не это главное! За мной на скакуне сидела женщина, крепко обнимавшая меня за талию...
Не взятая им в бою Принцесса Лонданская и не фаворитка, которая была тайной женой, леди «X», до великого мора, после которого рыцарь покинул острова. И не клановая Княжна Велета, которую я знал по воспоминаниям. Со мной была выросшая, как и моё тело в виде двадцатипятилетнего Лорда... Хельга с волосами цвета свежей соломы и странными, длинными, острыми ушами, торчащими в разные стороны. Не с уродливо отвисшими мочками, а словно с украшающими её заострёнными верхними частями гипертрофированных хрящиков.
Она нежно прижималась к лорду Винзербри или всё же ко мне, сидя за чародеем, а я гнал коня по тропинке между клубящимися облаками, а затем на самом краю внезапно разверзшейся пропасти остановил лошадь.
И почти тут же из облачного марева вдалеке от нас, оттуда, где возвышалась выстроенная на кряже английская крепостница, торчавшая над облакам, так называемый «кастэл», вылетела огромная туша одноголового ящера-горыныча, оседлавшая укрепление! Проклятое дитя Уробороса, опутанный силами других планов дракон дыхнул пламенем, и оно достало до нас, а я, перед тем как умереть... услышал шёпоток: «Не потеряй меня!» После чего проснулся на полу в холодном поту...
«Такого в воспоминаниях предка точно не было!» - билась в голове мысль, в то время как я потирал резко занывший кусок металла с хрусталём, прикрывавший мою покалеченную душу.
Почему-то всегда помогало. Вот только ответа
В доме было тихо, что, в общем-то, ни о чём не говорило, потому как с тем же успехом у нас сейчас, не издавая ни звука, могли хозяйничать две-три руки вражеских чародеев в тяжёлой броне. Уж чего-чего, а подобного я вчера насмотрелся в воспоминаниях лорда Винзербри. Не говоря уж о мастерстве таких монстров, как принц Огама, казалось, умевшего быть настоящим призраком, невидимым и неуловимым.
В любом случае, пройдя по коридору до ванной комнаты, я вошёл внутрь, защёлкнув за собой замок, быстро разделся в предбаннике и, прихватив со стойки полотенце, прошмыгнул в купальню-душевую... а там первым, что увидел, были огромные голубые глаза голенькой Алёнки, резко обернувшейся на открывшуюся дверь. Возникшая на мгновение пауза, в течение которой мы пялились друг на друга, позволила мне очень даже неплохо рассмотреть девушку, и, надо сказать, увиденное мне откровенно понравилось, что не замедлило сказаться на определённой части организма, мгновенно приковавшего к себе взор девушки.
Алёна резко покраснела до основания шеи, глазёнки медленно наполнились слезами, а сама посадская красавица как-то неумело прикрылась ладошками.
– Мои извинения...
– выпалил я, выскакивая из купальни, и только сейчас заметил девичьи вещички, аккуратно сложенные на уголке лавки, в отличие от моих, просто сброшенных на одну из табуреток.
Ванная в нашем коттедже была не одна, так что принял водные процедуры и относительно успокоился я в той, что располагалась на первом этаже. Вроде как гостевой и предназначенной для слуг, но отличавшейся от хозяйской только отсутствием огромного зеркала прямо в купальне. В которое, собственно, и смотрелась Алёнка, когда я ворвался внутрь, нарушив её уединение. Вот только, несмотря на льющиеся из душевой леки на голову потоки холодной воды, я так и не смог выбросить из мыслей нежную белоснежную кожу девушки, её точёную грудь и все остальное, что смог разглядеть довольно подробно.
И вроде бы не сказать, чтобы я не видел голых женщин. Мария не в счёт, её такой сделали специально, чтобы, как она сказала, юноши клана, обучаемые книгой, привыкли к обнажённому телу представительниц противоположенного пола, что вполне может однажды спасти им жизнь. Воспоминания... тоже побоку: и Любава, и княжна Кимико, и женщины лорда Винзербри! Я ещё в приюте видел вполне себе живых и настоящих, ибо подряженные на торговлю собственным телом девицы порой не стеснялись никого и ничего, однако, пожалуй, первый раз подобное зрелище было столь волнительным лично для меня. Вот только возникшие в глазах у Алёнки слёзы мне очень и очень не понравились.
В общем, на тренировку я отправился в лёгком раздрае, который, впрочем, улетучился сразу же, как я, добравшись до площадки, первый раз попытался повторить клановый тренировочный комплекс для детей «эгоистов». Действуя так же, как объяснял своим подопечным Сазим, я выдохся уже на втором подходе, буквально заливая полигон зелёным огнём, который требовалось не просто контролировать, а «убирать» сразу же, как только он касался земли.
Но это проблемы энергетические, потому что на четвёртом повторе я чуть было не рухнул от физического истощения, словно и не тренировался никогда в жизни, в то время как детишки из воспоминаний ещё даже не вспотели. Контроль напитки мышц живицей для их развития и уплотнения, практикуемый в клане, оказался той ещё пыткой, но, как я теперь знал, не освоив это умение, я так и остался бы навсегда на уровне, считавшемся у Бажовых мусорным. Или по-современному - средним по Москве.