Осколки клана. Том 1

Шапочкин Александр Игоревич

Другими словами, в посадах по дворам делаются на зиму запасы не боле чем на месяц. А всё остальное везут в ближайший Полис. Там (в специальных хранилищах под ответственность кланов) оставляют себе малую долю, достаточную, чтобы пережить Сезон Уробороса, а всё остальное сбывают, стараясь выжать максимум до последней копеечки.

Выручка же по большей части не оседает в кармане мёртвым грузом, а тут же идёт на оплату хранилищ, в том числе с личным семенным фондом. На предоплату, выдаваемую Перевозчикам за ежемесячную доставку того самого отложенного для себя провианта на ближний к посаду полустанок. На закупку всякого полезного в хозяйстве скарба и одежды. Оплату гильдиям, торгующим лекарствами, доставку

их товара, а также на выкуп у них же на весь холодный сезон специально обученного фельдшера. Ну и на всякое для души по мелочи, да и детишек порадовать.

А ещё нужны вооружённые наёмники и чародеи, которые будут охранять озимые и бараки со скотом, которых тоже придется содержать и кормить. А также могут случиться выплаты за постой и возврат к ранней весне остающегося в городе имущества в виде телег и копытного скота, если по осени его не удастся вывезти.

Где уж тут думать о какой-то там голодной, чужой, полукриминальной городской шпане, когда каждая копейка на счету, а от болезней и голода свои дети регулярно умирают у тебя на глазах. Тем более что обратно с подводами желательно как можно раньше привести те же дрова из Полиса, а ещё лучше уголь, хоть древесный, хоть какой, потому как к местным лесам зимой можно пойти и не вернуться. У Алёнки вон от трёх мам четыре сестры и два брата умерли от года до четырёх, просто потому что отец тогда плохо расторговался, и не на всё денег хватило. Даже стыдно как-то стало, за то, что я в своё время посаднику по морде палкой прописал, когда он нашим совсем мелким девчонкам и мальчишкам из приюта откровенно плохонькие яблоки пожалел.

Тяжело вздохнув, я ещё раз посмотрел на сопроводительный лист, который держал в руках. Итак, нас ожидала зачистка так называемого «Свища». Заброшенного или пустующего дома на третьем ярусе, где обосновались выходцы с нижнего уровня, организовав что-то типа «перевалочной» базы. Далеко не редкое явление, правда, обычно такое бывает на втором, ведь патрулирующие его наёмники никогда без приказа в здания не лезут, а хватают в основном тех, кому не повезло оказаться пойманным на улице.

Здесь хорошо сработал городовой. На вверенном ему участке, а также на соседних улицах стали случаться разные эксцессы. То барышню изнасилуют, то побьют какого прохожего. Было также несколько ограблений мелких магазинов, да и жители замечали подозрительных типов, крутящихся на улицах возле частных домов. В общем, мужик стал рыть и вышел на «заброшенку», в некоторых окнах которой ночами иногда мелькал свет. Хозяева здания давно уже переехали в другой район и сейчас достаточно вяло подыскивали своей недвижимости нового владельца, о чём не потрудились известить Районную Управу.

Сам городовой в «Свищ», естественно, не полез. Навёл справки у дворников и соседей пустующего строения, опросил вездесущую ребятню и, не став дальше геройствовать, отправил заявку наверх в Жандармерию. В общем-то, всё правильно сделал, ибо его работа

– следить за порядком и выявлять проблемы на выделенной улице, а для того чтобы решать их есть специально обученные, ну, или обучаемые люди. Те же жандармы из «охранки», «Шипы», различные наёмники и приписанные к Княжескому Столу чародеи вроде нас, первокурсников Академии.

«Свищ», судя по выданной нам сопроводительной бумаге, появился не так уж давно, но при этом оказался на редкость активным, что говорило о хорошей организации, а соответственно, и о том, что это не просто залётные гастролёры с нижних уровней, а, скорее всего, организованная банда. Причём с большой долей вероятности под строением имеется «крысиный ход».

Платформы ярусов города не совсем монолитны, как считается в среде обывателей. В них имеются технические лазы, специальные помещения вроде перегонных и насосных и трансформаторных станций, да

и тоннели городской инфраструктуры, по которым продолжены те же трубопроводы, хоть и считаются стратегически важными объектами, секретными не являются. Более того, в них можно попасть через специальные лазы, зачастую расположенные под полом первых этажей таких вот домов. Причём бывает и так, что владельцы даже и не догадываются, что под их прекрасным и дорогим «Прокофьевским» мозаичным паркетом скрывается люк, и однажды в гости заявятся рабочие из Управы с ломом и кувалдами. Дабы расчистить себе путь к какой-нибудь особо заковыристо проложенной трубе, добраться до которой иными способами просто невозможно.

Ну а «Крысиным ходом» называется втихую сделанный нелегальный пробой в нижней части ярусной платформы, через который можно тайно попасть в её технические помещения, а затем в вот такой вот «Свищ». Через него, собственно, банды и выносят награбленное в основное логово, а также тянут наверх контрабанду и разные запрещённые предметы и вещества. И самое хреновое - найти такой пробой, не зная расположения «Свища», можно разве что случайно.

Паровик, фыркнув, остановился, мелко подрагивая от вибрации работающего вхолостую двигателя. Было слышно, как Иван выбрался из машины, а затем дверь салона с шумом растворилась, и водила ловко скинул развернувшуюся лесенку.

– Сейчас заходим в здание Управы, - сказал Мистерион, громко щёлкнув пальцами.
– На улице не останавливаемся, по сторонам не глазеем, двигаемся исключительно рядом со мной.

– Думаете, у бандитов может быть наблюдатель?
– спросил я, с интересом глядя на то, как мои пальцы быстро становятся полупрозрачными, как, собственно, и мои товарищи по руке, сквозь которых теперь проглядывала довольно скупая обстановка салона.

– Не «может», а есть, - ответил наставник, который сам ничуть не изменился.
– Его уже выявили, а возьмут, как только мы приступим к работе. Я с помощью своего эго наложил на вас аналог скрывающих чар, так что не отходите от меня дальше, чем на пять метров, и вообще, я пойду довольно-таки быстро, так что не отставайте.

Произнеся это, он грациозно выбрался из салона и действительно бодрым шагом направился сквозь небольшой парк к крыльцу двухэтажного особнячка, построенного в стиле позапрошлого века. Мы торопливо последовали за ним, быстренько пристроившись у наставника за спиной, и вроде бы действительно никем не замеченные проскочили в услужливо приоткрытые служкой в ливрее двери.

– За мной, - едва слышно произнёс Мистерион и, раскланявшись с каким-то чиновником в тёмно-синем мундире, споро взбежал по лестнице на второй этаж.

Широкий людный коридор, в который мы попали, стал настоящим экзаменом на ловкость, потому как не столкнуться с праздно шатающимся народом, уворачиваясь от носящихся туда-сюда посыльных, при этом ещё и не отставая от даже не подумавшего притормозить масочника, оказалось довольно-таки нелегко. Впрочем, издевательство быстро закончилось возле массивных дверей какого-то кабинета без обязательной информационной таблички с именем, фамилией и должностью хозяина, в которые чему-то улыбающийся Мистерион громко постучал набалдашником трости.

Через минуту щёлкнул замок, и створка с неприятным шумом отворилась, явив нам полненького человечка с пышными усами, залысинами на черепе, покрытом жидкими прилизанными волосами, и с мешками под усталыми глазами, один из которых прищуром удерживал круглое пенсне на цепочке. Обычный неодарённый. Судя по уставному костюму, чиновник Княжеского Стола безразлично осмотрел Мистериона с ног до головы, а затем вяло мазнул взглядом так, словно видел и нас.

– Чародеи, я так полагаю, - недовольно пробасил он, с прищуром глядя на наставника.
– Рановато вы. Я ждал вас ближе к вечеру...