Осколки межпланетных катастроф
Шрифт:
Объект продвинулся вверх от точки в 20 градусах над горизонтом до 80 градусов. Затем он начал опускаться к северо-западу, появившись сперва на юге, юго-востоке.
Светло-серого цвета, то есть цвета облака.
«Оно было заметно ниже других облаков».
И вот примечательная черта:
«Оно двигалось под углом к ветру, а в конце — прямо против ветра».
Это образование можно было наблюдать в течение получаса. Когда оно наконец скрылось из виду, то не потому, что рассеялось, как свойственно облакам, а потому что затерялось в темнеющем небе.
Капитан Баннер рисует следующий чертеж:
23
Учебники
По словам полномочного посланника в Дурмсалле, камни были «сразу» подобраны проходящими кули. Они были настолько холодными, что от них немели пальцы. Но падали они с ярким свечением. Оно описано как «огненная вспышка около двух футов объема и девяти в длину». Допустим, что свечение вызывалось не расплавленной материей.
В этой главе мы крепко держимся за промежуточность и не преуспеваем. Для промежуточника на все вопросы существует только один ответ.
Иногда так, а иногда иначе.
Всякое «промежуточное» решение задачи:
Да и нет.
Все, что существует, в то же время не существует.
Позитивист стремится вывести формулу: то же делает и промежуточник, но менее строго — он допускает и одновременно отрицает — может показаться, что он допускает что-то в одном отношении и отрицает в каких-то других отношениях, но между различными аспектами одного объекта невозможно провести реальной границы. Промежуточник допускает то, что, по-видимому, соответствует чему-то, принятому им за доминанту. Позитивист ищет соответствия вере.
В дурмсалльском метеорите мы обнаруживаем подтверждение своему предположению, что предметы, входящие в атмосферу; иногда испускают свет, не порожденный накаливанием — или такими мы считаем, или представляем «громовые камни» или обработанные камни, светящиеся при падении на эту землю, создавая вспышки, напоминающие молнию — но мы так же допускаем, что некоторые предметы, входящие в атмосферу этой земли, распадаются, выбрасывая вспышку пламени и оп давленной материи, а некоторые предметы, как мы допускаем, разрушаются без свечения, подобно глубоководной рыбе, вытащенной на поверхность. Согласующиеся или нет, наши данные указывают, что где-тона верху существуют области более плотные, чем атмосфера этой земли. Я полагаю, нам придает силу то, чего не признает общая вера…
Или ритмичность всех явлений.
Плотность воздуха этой Земли на уровне моря уменьшается по мере подъема — затем начинает возрастать. Возникает множество сложных вопросов…
Наш способ решения.
Вот данные:
Иногда случаются светящиеся дожди («Nature», 9 марта 1882 года; «Nature», 25-437). Этот свет не имеет отношения к накаливанию, но никто не может утверждать, что эти случайные, или редкие, дожди возникают вне Земли. Мы просто отмечаем случаи холодного свечения падающих тел. Светящийся дождь, снег и пыль — см. «Aerial World» Хартвига. Относительно светящихся облаков мы располагаем более определенными сведениями и мнениями: они отмечают переход от Старой Доминанты к Новой Доминанте. Мы уже заметили признаки такого перехода в теории профессора Шведова о внеземном происхождении некоторых градин и следующий из нее вывод, который для прошлых поколений казался столь нелепым — «смехотворным» — о присутствии в межпланетном пространстве больших объемов воды, в которой водятся, или не водятся, рыбы и лягушки. Теперь мы допускаем, что и облака иногда появляются из внешнего пространства, порожденные внеземными озерами и океанами, которые мы пока не пытаемся нанести на карту — простой намек предприимчивым авиаторам — мы оставляем это им и не собираемся сами разыгрывать Колумбов — и советуем им запастись купальными костюмами, а еще лучше водолазными скафандрами. Так что некоторые облака образуются над межпланетными океанами — над Суперсаргассовым морем — если мы еще допускаем Суперсаргассово море — и светятся, входя в земную атмосферу. В «Himmel und Erde» за февраль 1889 года — феномен переходного периода тридцатилетней давности — герр О. Йессе в своих наблюдениях ночных светящихся облаков замечает, что они находятся на большой высоте, и смехотворно, или резонно замечает, что они могут образовываться вне Земли. Я полагаю, он имел в виду только другие планеты. Но в любом случае это весьма смехотворная и разумная мысль.
В общем, я отдаю себе отчет в значительной изолированности этой Земли: она изолирована по тем же причинам, которые объясняют относительную изолированность океанского дна — хотя аналогия не слишком удачна. Было удобно назвать себя глубоководной рыбой, но в квазисуществовании всякое удобство рано или поздно обращается в неловкость — так, если наверху имеются более плотные области, именно их следует теперь рассматривать как аналог глубоководью земного океана, а объекты, попадающие на эту Землю, оказываются аналогами объектов, извлеченных из плотной среды — и взрывающихся в более разреженной иногда испуская при этом холодный свет, иногда раскаляющихся, а иногда не светящихся вовсе подобно извлеченной на поверхность глубоководной рыбе оказавшейся в неблагоприятной среде.
Я подозреваю, что у себя на глубине глубоководные рыбы вовсе не светятся. Если они светятся, дарвинизм, пытаясь объяснить это как приспособленность, оказывается просто иезуитством. Свечение будет настолько привлекать внимание врагов, что никакие преимущества не перевесят опасности. Доктрина дарвинизма сосредоточена в основном на скрытности: у нас есть яркий пример — если мы его примем. Рыбам в Мамонтовой пещере вовсе не нужен свет, чтобы видеть. У нас складывается впечатление, что глубоководные рыбы начинают светиться, попадая в менее плотную среду, — но модели в американском Музее естественной истории: специализированные органы свечения на этих моделях. Конечно, мы не забыли абсолютно убедительного «додо», и некоторые из наших прозрений производим от него, но в любом случае разрыв тканей объясняется переходом из более плотной среды в менее плотную.
Сообщение месье Архариуса в «Transactions of the Swedish Academy of Science» (1808), перепечатанное в «North American Review» (3-319).
Что месье Архариус, услышав рассказ о «необычайном и возможно, доселе невиданном феномене» в близлежащем селении Скенинге в Швеции, выяснил:
16 мая 1808 года около 16 часов солнце внезапно стало кирпично-красным. В то же время над западным горизонтом появилось множество округлых тел, темно-коричневых, видимых размеров тульи шляпы. Они прошли над головами и исчезли за восточным горизонтом. Потрясающая процессия. Она продолжалась два часа. Временами одно из тел падало на землю. При обследовании места падения обнаружили пленку, которая высыхала и вскоре исчезала. Приближаясь к солнцу, тела часто казались связанными между собой в группы не более восьми, а на фоне солнца у них были видны хвосты трех-четырех фатомов длиной. Вдали от солнца хвосты были невидимы. Чем бы она ни была, их субстанция описывалась как студенистая, «скользкая и желеобразная».
Я привожу здесь эти данные по нескольким причинам. Это будет достойная кульминация нашего представления о множестве малых тел, которые, как мы допускаем, не являются ни птицами, ни семенами, ни ледяными кристаллами: но склонность к однородности заставляет поспешно заключить, что все наши данные такого рода относятся к одному- типу объектов, в то время как мы предполагаем бесконечное разнообразие внеземных феноменов: крестоносцы и бродяги, и эмигранты, и туристы, и драконы, и студенистые тульи шляп. Или у нас на земле не все, что сбиваются в стадо — непременно бараны, пресвитерианцы, гангстеры или селедки. Эти данные существенны для нас как указание на разрушительную силу земной атмосферы — или опасность вхождения в нее.
Сам я думаю, что тысячи объектов, светясь, падали сверху на глазах у свидетелей, взрывались и были названы «шаровыми молниями».
В общем, мне кажется, что когда мы сталкиваемся с возражением: «шаровая молния», нам следует к нему прислушаться, но четко разграничить его с менее остроумными догадками, которые призраками встают у нас на пути. Мы отмечаем, что в некоторых наших рассуждениях по поводу мышления мы противопоставляли мышление инстинкту. В «Monthly Weather Review» (33-490) имеется сообщение о «шаровой молнии», ударившей в дерево. Она оставила выбоину, какую мог бы оставить падающий объект. Как-нибудь в другой раз я соберу сведения о шаровых молниях, чтобы отыскать в них случаи падения с неба объектов, светящихся и разрывающихся с ужасным грохотом. Старая ортодоксия настолько смущена этим феноменом, что многие ученые либо вовсе отрицают существование шаровых молний, либо находят их очень сомнительными. Отсылаю читателя к списку доктора Сестира, содержащему сто пятьдесят случаев, которые он счел подлинными.