Осколки памяти
Шрифт:
— Погода, конечно, мерзкая, — задумчиво сообщила ему. — Но мы все равно поедем на прогулку, да?
С каждым разом получалось все лучше и лучше. Скоро он достигнет совершенства. Вспоминать о том, как лишил жизни самую первую шлюху, он не слишком любил: дрянь сопротивлялась, царапалась, оставила на его коже некрасивые длинные отметины Он бросил ее валяться прямо там, где задушил, не догадался украсить символом мертвое лицо. От вида открытого рта с вывалившимся языком его замутило, да так, что пришлось броситься в ближайшие кусты, где его долго и мучительно выворачивало наизнанку. Лишь
Потом он понял, как надо было поступить. И попробовал еще раз, уже с другой шлюхой. И все получилось так, как он задумал. С каждым разом возмездие давалось ему все легче. С последней же и вовсе вышло совсем просто. Как ее — Берта? Бертиль? Нет, Берталина, вот как. Вспомнив напыщенное претенциозное имя, он рассмеялся визгливым смехом и тут же зажал ладонью себе рот. Нужно сохранять хладнокровие. Только так он удержится над толпой. Люди чувствуют его превосходство до тех пор, пока он сам уверен в своих силах. И повинуются, как глупое стадо — пастуху. Недаром эта Берталина так охотно пошла с ним, стоило лишь поманить. И ничего не заподозрила почти до самого конца. До того момента, как шнур впился в пухлую шею. Что успела она увидеть перед смертью? Хотя неважно, дождь все равно смыл все следы. Эта несносная девчонка, Николь Донн, ничего не увидит.
Вот кто бесил его по-настоящему. Высокомерная стерва, мнящая себя ценным сотрудником Управления. Ха, смех один. Разве может женщина служить в полиции? Но Николь Донн вела себя так, будто ей самое место среди грубых циничных мужчин в форме. Она никогда не смотрела на него как должно: снизу вверх. Вела себя неподобающе. Ничего, придет время, и она пожалеет, что полезла туда, куда не следует. Сильно пожалеет. Но будет уже поздно.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Граф Чарльз Хекстон принял меня в своем кабинете. Оторвался от бумаг, бросил быстрый взгляд, улыбнулся и пообещал:
— Сейчас, Николь, я уже заканчиваю.
Поставил подпись на том листе, который читал, убрал документы в папку, поднялся и подошел ко мне, прикоснулся к щеке сухими горячими губами. В который раз я отметила, что выглядел он великолепно: сохранил стройность и почти не растерял густую темно-русую шевелюру, лишь от внешних уголков светло-карих глаз протянулись лучики морщинок.
— Рад тебя видеть. Пообедаем вместе?
— В ресторане или здесь? — быстро спросила я.
В ресторан ехать не хотелось. Мало того, что уже к вечеру все Управление будет обсуждать мое появление в обществе его
— Как захочешь, дорогая. Генри уехал по каким-то делам и даже не счел нужным сообщить отцу, куда направляется и когда вернется, так что обедать мы будем вдвоем.
Помнится, во время нашего с Чарльзом романа меня немало смущало то, что сын возлюбленного всего на четыре года младше меня. К чести Генри надо отметить, что он всегда относился ко мне уважительно и даже демонстрировал дружескую поддержку. На прошлой неделе ему как раз исполнился двадцать один год — конечно, сын Чарльза чувствовал себя совсем взрослым и посвящать родителя в свои дела необходимым не считал.
— Я бы предпочла остаться здесь. Дождь льет как из ведра, а твой повар готовит лучше, чем шеф любого ресторана.
Граф довольно улыбнулся. Повара он выписал некогда не откуда-нибудь, а из столицы, посулив ему какую-то немыслимую сумму. Ходили слухи, что сманил его с кухни самого короля.
— Тогда я распоряжусь, чтобы накрыли на двоих, а ты расскажешь, что привело тебя ко мне. Не верю, что просто желание увидеть старого друга.
— А мы друзья, Чарли? — прямо спросила я.
Он нахмурился.
— Что за странный вопрос, Ники? Конечно, мы друзья. Ты всегда можешь на меня рассчитывать.
— Вот как? Но сообщить о приезде королевского назначенца ты нужным не счел.
Чарльз хлопнул ладонью себя по лбу, и я невольно улыбнулась. Несмотря на возраст, в нем все еще оставалось этакое мальчишество, что только добавляло графу обаяния.
— Так вот ты о чем. Лоренс уже сообщил тебе? Прямо с утра? В выходной?
— У нас новый труп, — уныло призналась я, понимая, что умалчивать смысла нет. — Меня вызвали чуть ли не на рассвете.
Улыбка тут же слетела с лица Чарльза.
— Опять?
— Да, уже пятая. Девица легкого поведения, никаких следов предсмертных эмоций, как и с предыдущими.
Граф взволнованно прошелся по кабинету.
— Николь, ты же сама понимаешь, столь вопиющие случаи просто не могли остаться без высочайшего внимания. Разумеется, нам направили помощь…
— Да какую помощь? — вскипела я. — Что он сможет сделать, этот специалист из Королевского комитета? Что, Чарльз? Я не почувствовала ничего. Ни-че-го, понимаешь? Этот ублюдок позаботился о том, чтобы не оставить следов.
— Полагаю, уровень столичного специалиста выше, чем твой, — осторожно заметил Чарльз.
Я только вздохнула.
— Да каким бы ни был его уровень — это не поможет. Никто не сможет обнаружить смытые водой остаточные эмоции. Это знают даже студенты-первокурсники.
Граф подошел ко мне, взял за руку, нежно сжал.
— Бросай ты свою работу, Ники. Не место тебе в Управлении, среди грязи и трупов. Бросай и выходи за меня. Ты ведь знаешь, я готов в любой момент назвать тебя своей женой.
Конечно, я знала. Как знала и мотивы Чарльза. Он хотел жениться на мне вовсе не потому, что любил. Нет, я просто устраивала его в качестве супруги. И служила бы надежным щитом между ним и рвущимися в графини смазливыми девицами, уверенными, что случайная ночь уже накладывает на Чарльза определенные обязательства.
— Кажется, мы договорились больше не возвращаться к этой теме.
Чарльз поднес мою ладонь к губам, поцеловал.
— Как скажешь, дорогая. Просто помни — я всегда жду тебя.