Осколки Солнца
Шрифт:
Бедная, как же, наверное, тяжело остаться одной…
Заметив недоумение на моем лице, вампир осёкся.
— Вам же, конечно, никто ничего не сказал. Смертных в такое не посвящают. Но так лучше, гораздо лучше.
Именно в этот момент я поняла, что то, что мне сказал Луи, могло быть неправдой.
— Михаил. С ним что-то случилось? Он жив? Скажите мне!
Почему я так волнуюсь? Почему так тревожно сжимается сердце? Правильнее было бы волноваться за себя, или злиться из-за того, что Ракоци навесил на меня какую-то «метку». Вместо этого я могла лишь думать о своём
Которого я не любила, но так и не смогла забыть. Или даже выкинуть из своих снов. Обычно сновидения, в которых появлялся Михаил, были мучительны и тревожны, и после них я долго не могла избавиться от тянущей душу тоски. Но может быть, это чувство не было случайно. С ним могло случиться что-то плохое…
Ответ я услышать не успела.
— Клэр! Господи, я всюду тебя искал! Сикерт сказал, что ты ушла недавно, но я нигде не мог тебя найти!
Патрик. Он стиснул меня в объятиях, и только убедившись, что я в порядке, перевел свой взгляд на высшего.
— Эй, это платок моей невесты у тебя в руках? — угрожающе спросил он у вампира, аккуратно толкая меня себе за спину. — Хочешь проблем, да?
— Всё нормально, Патрик. Мы знакомы. Это… Бобби. Мистер Робер Уотсон.
— Вы тоже художник, мистер Уотсон? — ревниво спросил Патрик, недобро зыркая на хлопающего пушистыми ресницами высшего. Я забрала свой платок, и предостерегающе посмотрела на мужчину.
Хотя мужчиной вампира было назвать сложно. Он выглядел старше того же Луи, но вёл себя, будто ему едва исполнилось семнадцать.
— Нет, мой бывший заказчик. Я рисовала для него любимую собачку, — ложь приходилось выдумывать на ходу, и получалось как-то не очень.
Новоявленный «Бобби с собачкой» неуверенно кивнул.
— Очень люблю собачек, — невпопад он, потирая нос, и стараясь не коситься на шею Патрика. — Я, пожалуй, пойду, Опаздываю на обед… То есть на ужин. Да-да-да, на ужин. Ещё раз простите за беспокойство, леди. Мне пора.
Странный он, этот вампир. Уж больно неуверенный для высшего.
Встреча с вежливым, хоть и слишком нервным вампиром разбередила мне душу. Новые вопросы, на которых не было ответа, тревожили. Ведь я всё уже решила про Михаила. И вот снова пытаюсь понять его, угадать, кто он такой. И почему мне не всё равно, что с ним?
Патрик, будто чувствуя, что я отдаляюсь от него, всё чаще злился и ревновал, хотя наши отношения, пусть и были близкими, так и не стали романтическими. Я флиртовала с ирландцем, проводила с ним вечера, и даже плакалась в жилетку. Но сбегала от любой попытки себя поцеловать. И так, конечно, не могло продолжаться дальше.
Спустя месяц О`Ши решил меня впечатлить, пригласив не в паб, и даже не в уютное кафе рядом с Олдвичем, а в ресторан «Рулс», заходить в который, конечно тайно, не чурались даже особы королевской крови. Дела у Патрика шли неплохо — их труппа процветала, да и я теперь могла позволить себе достойный наряд — пусть и потравив на него значительную часть суммы с последнего заказа.
Небольшой уютный зал, выдержанный в красных тонах, безупречно белые скатерти, дорогие столовые приборы и посуда, и безупречно вышколенные официанты.
— Не перестаю удивляться, как столь небесное создание снизошло на меня, — прижав руки к груди, и закатив глаза, сказал он.
Я улыбнулась.
— Ты практически свалился на меня, если не забыл. И схватил весьма крепко, видимо, чтобы я не улетела.
— И ведь получилось.
Патрик вежливо отодвинул мне стул. Я заметила, что он сильно волнуется.
— Здесь довольно дорого, — тихо сказала я.
— Тебе неуютно?
— Нет. Всё в порядке. Но я не хочу тебя разорить.
— Брось. Должно быть, в Париже твои поклонники водили тебя и не по таким местам.
— Поверь, ты не захочешь знать о моей жизни в Париже, — фыркнула я. — Она была не столь блестящей, как ты себя выдумал. В некоторые дни мне даже не хватало на хлеб, и никто не пытался решить мои финансовые проблемы.
— Тебе теперь тоже нелегко.
— Благодаря одному рыжему типу — уже не так сильно.
Кажется, я всё же сумела поднять настроение Патрику. Он заказал вина, и настойчиво попросил:
— Не отказывай себе ни в чём. Хочу, чтобы тебе этот вечер запомнился.
Начало его и в самом деле удалось. В свете свечей, в красивом платье, рядом с мужчиной, смотревшим на меня влюбленным взглядом, я чувствовала себя счастливой и живой. Мы много смеялись, и так же часто молчали. Но в этом молчании не было никакого напряжения, скорее необычайная интимность. И даже когда наши пальцы переплелись, я не возражала.
И в этот вечер я поняла, что больше не хочу, чтобы Патрик был мне просто другом. Мне не обязательно оставаться одной.
— Признайся, Клэр, что ты влюбилась в меня, — хрипловато сказал Патрик.
— Возможно, — не стала отрицать я, чувствуя, как румянец расползается по моим щекам.
Вот и сказывается отсутствие опыта в свиданиях. Даже простое поглаживание моей ладони вводило в смятение.
— О моих чувствах ты не можешь не знать. Я бесповоротно, смертельно очарован тобой, Клэр. И думаю, это неизлечимо. — Патрик выпустил мою ладонь из своих рук, но только для того, чтобы извлечь на свет маленькую красную коробочку. На мягкой бархатной подушке лежало золотое кольцо. — Выходи за меня, Клэр Легран. Позволь сделать тебя счастливой.
К этому я оказалась не готова. Совсем. Пожалуй, протяни мне Патрик сейчас ядовитую змею, спокойствия было бы больше. Но, полагаю, на моем лице не дрогнул ни один мускул, так как Патрик тревожно спросил:
— Ну так что?
Всё дело в строгом католическом воспитании. Точно. Несмотря на то, что у нас обоих были не слишком респектабельные профессии, а наше окружение — легкомысленно и влюбчиво, Патрик в своих ухаживаниях был старомоден и предельно внимателен. Дальше двусмысленных шуток и нескольких попыток меня поцеловать он не шёл. Патрик О`Ши из тех, кто честно женится, а не морочит девушкам головы. А я же…