Осколок Империи
Шрифт:
Женщину, исполнявшую обязанности секретаря клуба «Семь шестерок», трудно было назвать сексуальным символом. Она была скорее величава, чем красива, и по возрасту годилась Джерриберри в матери. Она выслушала его просьбу с равнодушным достоинством, которое, Джерриберри чувствовал, в любой момент могло обернуться ледяным презрением.
— Говорит Барри Джером Янсен, — осторожно добавил он.
На экране появилась заставка «Ждите» и поплыли красные полосы и пятна.
Клубы общения не являлись ни новостью, ни редкостью. Среди них были маленькие и обособленные и большие, состоящие из сети связанных друг с другом «филиалов». Каждый состоял в каком-нибудь клубе;
«Семь шестерок» стоял среди других клубов особняком. Номер его телефона был известен повсюду. Число его членов, само по себе немалое, было мало для организации такого масштаба. В клубе состояли короли, президенты, лауреаты Нобелевской премии. Никто не знал, где находится клуб. Зона умеренного климата — вот самый точный адрес. Джерриберри не знал случая, когда бы каким-то образом кому-то стал известен код телепортационной кабины «Семи шестерок».
Человеку, стоящему на той же ступени социальной лестницы, что и Джерриберри, требовалось особое нахальство, чтобы позвонить по номеру 6666666. Обучаясь искусству журналистики, Джерриберри выработал в себе необходимое нахальство. «Иди к истокам» — еще одна святая заповедь репортера. Иди к истокам, как бы высоко ни пришлось забраться; будь вежлив, будь готов долго ждать, но требуй своего и ни в коем случае не бойся, что отнимаешь время у большого человека.
Забавно: журналов давно не печатают, а профессию до сих пор называют журналистикой. И Конституция, которая раньше защищала «газеты», до сих пор защищает «прессу». Сегодня еще защищает, но законы меняются…
На экране появилось изображение. Физик Робин Уайт был зрелым человеком с громкой репутацией еще в то время, когда компания «Джамп Шифт» продемонстрировала первый пример телепортации. Теперь, двадцать пять лет спустя, это был чей-то добрый дедушка с розовой лысиной и круглыми, мягкими щеками, чуть обвисшими, как будто мускулы устали держать кожу. Единственный из основателей «Джамп Шифт», еще живущий на этом свете!
Он внимательно оглядел Джерриберри с головы до ног.
— Мне хотелось знать, какой вы, — и потянулся к выключателю.
— Я не виноват! — крикнул Джерриберри.
Палец Уайта был уже на выключателе.
— В самом деле?
— Я не виноват в том, что случился погром, и постараюсь это доказать.
Старик задумался.
— И поэтому вам понадобился я… Для чего именно?
Джерриберри, собравшись с духом, перешел в наступление.
— Я надеюсь, что сумею показать тесную связь погрома с существованием телепортационных кабин. Загвоздка в том, что я мало знаю о технике телепортации.
— Вы просите помощи у меня?
— Заслуга изобретения телепортационных кабин принадлежит практически вам одному, — прямо сказал Джерриберри. — Мгновенно вспыхивающие погромы, молниеносные бегства, неограниченная контрабанда… И вы хотите умыть руки?
Робин Уайт визгливо засмеялся, закинув назад голову и показывая великолепные белые зубы, явно вставные. Джерриберри гадал, согласится он или нет.
— Ладно, — сказал Уайт, — приезжайте ко мне. Погодите, что я такое говорю! Вам нельзя в «Семь шестерок». Давайте встретимся где-нибудь. В баре «Оранжери», в Нью-Йорке.
Джерриберри не успел ответить — экран погас. Как все быстро получилось, подумал он. Шевелись, идиот! Скорее в Нью-Йорк, пока старик не передумал.
В Нью-Йорке приближался час коктейля. Полированные столы, приглушенный свет, электрические блюда с бутербродами по-шведски, на палочках. Джерриберри прихватил несколько штук: он с утра ничего не ел.
Робин Уайт был одет в серый комбинезон с длинными рукавами и воротником-капюшоном. Капюшон играл всеми цветами радуги, как разлитая по воде нефть. Крик моды, правда, с небольшим отступлением: такой комбинезон должен плотно облегать тело, а на докторе Уайте он сидел свободно, даже мешковато, подчеркивая мешковатость фигуры. Так, конечно, удобнее. Уайт прихлебывал молоко из стакана.
— Я потихоньку отхожу от своих грехов, — сказал он. — Вот, решил отказаться от спиртного. Впрочем, я еще не окончательно бросил. Бросаю… Наверное, поэтому поддался на вашу антирекламу. Я могу говорить с кем угодно. Как вас зовут?
— Барри Джером Янсен.
— Вы не поняли. Меня зовут Роби, а вас?
— А-а-а… Джерриберри.
Уайт засмеялся.
— Ну нет, таким словом [1] ! Можно я буду называть вас Барри?
— Конечно, сэр!
— Что вас интересует?
1
Джерриберри (англ.) — дословно: «фальшивый доллар». (Прим. переводчика.)
— «Джамп Шифт» большая фирма?
— Н-ну, не маленькая. Какими единицами вы измеряете фирмы?
Джерриберри, до сих пор мучившийся вопросом, не издеваются ли над ним, перестал мучиться.
— Сколько моделей телепортационных кабин вы выпускаете?
— Трудно сказать. Три для общественных нужд. Еще с десяток для космонавтики. Мы еще не пустили их в серийное производство, испытываем. От космической промышленности одни убытки. Мы покрыли бы их, начав массовый выпуск кабин или кораблей космической телепортации. У нас в проекте корабль, который может телепортировать груз на любой приемник.
— Вы сказали: три модели для общественных нужд, — напомнил Джерриберри.
— Ах да, за последние двадцать лет мы выпустили более трехсот миллионов пассажирских кабин. Есть еще грузовые кабины общественного пользования. Третья модель — огромная передвижная кабина для транспортировки больших грузов, требующих осторожного обращения, — таких, как сборный дом, ракетный ускоритель или живой синий кит. С помощью трех наборов вертолетных строп груз можно доставить в любое место. Я, когда увидел, не поверил, — Уайт хлебнул молока. — Учтите, я отошел от дел. Да, я председатель совета директоров, но делами заправляют молодые… На заводах я вовсе не появляюсь.
— Скажите, право «Джамп Шифт» на производство телепортационных кабин является монопольным?
Джерриберри заметил, как Уайт поджал губы и прищурился: «Осторожно, репортер!»
— Простите, — поспешно извинился он, — я не то сказал. Я хотел спросить, кто производит телепортационные кабины. Наверное, ваша компания выпускает большую часть пассажирских телепортационных кабин в Соединенных Штатах?
— Все до одной наши, и дело здесь не в монополии. Любая фирма может заняться производством телепортационных кабин, но это будет ужасно невыгодно. Стоимость производства телепортационных кабин снижается только тогда, когда количество выпускаемых Кабин исчисляется миллионами. Предположим… Возьмем Чили. Там установлено немногим меньше миллиона телепортационных кабин. Все наши. Допустим, чилийцы изобрели более совершенную систему и внедрили ее. Сеть их кабин окажется изолированной от других сетей, если, конечно, они не создали точную копию чьей-то чужой модели. Все кабины сети должны иметь одинаковый объем.