Ослиная скамья (Фельетоны, рассказы)
Шрифт:
На четвертый день, рано утром, он пошел в баню, взял номер, не раздеваясь лег на кушетку и сладко захрапел. Но и тут ему не повезло. Не проспал он и трех часов, как его разбудили. Банщикам показалось подозрительным долгое пребывание Аркадия в номере, и они созвали целую комиссию: жандарма, хозяина бани, уборщицу и нескольких клиентов - и вся эта толпа ворвалась в его номер. Увидев спящего клиента, хозяин, разумеется, заорал на него:
– Это вам, господин хороший, не гостиница. Извольте убираться домой, там и спите.
Когда хозяин бани
Смертельно усталый и разбитый вышел Аркадий из бани, шатаясь от недосыпа. Он побывал в жилищном комитете, обошел все гостиницы в надежде найти где-нибудь место и завалиться на кровать. Но и в этот день ему не повезло: он нигде ничего не нашел.
Последние силы покидали Аркадия. Он уже было решился просто сесть на тротуар, прислониться к какому-нибудь дому и уснуть, как вдруг в его голове мелькнула очень простая мысль. Он пошел на Саву, купил билет до Радуеваца и обратно в каюте со спальным местом. Войдя в каюту, Аркадий бросился в постель и спал от Белграда до Радуеваца и обратно, то есть две ночи в один день.
Почувствовав себя окрепшим после такого основательного отдыха, Аркадий сходил в первую очередь в жилищный комитет, а потом сел и написал жене, с которой не виделся уже десять дней, нежное письмо.
Жена ответила, что встретиться с ним может разве только на улице. Если ей даже и удастся выпроводить из дома мать и сестру, принять его все равно нельзя: ее сестра (та, усатая) обязательно учует, что в доме побывал мужчина, ведь она терпеть не может мужчин.
Аркадию снова предстояло проводить ночи за кабацкими столиками. Он отлично поспал на пароходе, но билет стоил в три раза дороже гостиничного номера, а это ему было совсем не по карману.
Прошло еще четырнадцать злополучных ночей. За это время ему удалось одну ночь провести в гостинице в Земуне, ночь в зале ожидания на железнодорожном вокзале и ночь на скамейке в Калемегдане.
В конце концов совершенно обессилевший и обалдевший от недосыпания Аркадий предпринял отчаянную попытку обеспечить себе ночлег. Около полуночи он подошел к ювелирному магазину и принялся возиться с железным ставнем, которым была закрыта витрина, в надежде, что его увидит жандарм и арестует. В участке он бы выспался, а утром рассказал следователю, почему так поступил. До трех ночи возился несчастный Аркадий с замком, но ему опять не повезло: жандарм не появлялся, и, потеряв всякую надежду на успех, Аркадий оставил свою затею.
Однажды ночью, чуть не со слезами на глазах, Аркадий рассказал о своих злоключениях незнакомому человеку из пьяной компании, к которой он пристроился, чтобы немного вздремнуть. Добродушный пьяница пожалел его и пригласил к себе ночевать, но предупредил:
– Только на сегодня, а как встанешь - иди куда хочешь. У меня нет места.
Уже светало, когда Аркадий Яковлевич шел по улице с незнакомым пьяным человеком, выслушивая его
– Если ты нигде не можешь найти квартиру, притворись сумасшедшим. Так мы, братец мой, и сделаем. Ты прикинешься сумасшедшим, и я отведу тебя к врачу, пусть недельку подержат, а когда увидят, что здоров, выгонят. Зато на целую неделю ты будешь обеспечен жильем.
Аркадий сначала посмеялся над советом пьяницы, но потом задумался: может быть, действительно так и сделать?..
Эта ночь прошла ужасно. В дверях дома, куда привел его новый знакомый, их подкараулила разгневанная хозяйка и так принялась браниться, что несчастный Аркадий не знал, как ему быть.
– Мало тебе, что явился домой пьяный как свинья, - кричала она на мужа, - так ты привел с собой еще и этого!
– Цыц, не гавкай!
– отвечал ей муж за себя и за Аркадия.
– Это мой гость!
Но жена ничего не хотела слышать. Она визжала, пищала, ругалась, а потом стала бросать в них туфли, веники, кочергу - словом, все, что ей попадалось под руку. В своего мужа, имевшего большой опыт по части таких переделок, она, конечно, не попала, но зато хорошо огрела кочергой несчастного Аркадия.
Наконец она кое-как утихомирилась, провела их в комнату, разбудила ребенка, взяла его с дивана. Повернувшись к незнакомому гостю, показала на мокрый диван:
– Вот тебе, ложись и дрыхни!
Можете себе представить положение несчастного Аркадия! Но желание поспать было сильнее, и он бросился на маленький детский диванчик, великодушно простив продолжавшей бубнить и брюзжать хозяйке столь грубое отношение.
Этой ночью в мокрой детской постели Аркадию приснился страшный сон. Как будто он прикинулся сумасшедшим и его повели на осмотр.
– Как тебя зовут и чем ты занимаешься?
– спрашивает доктор.
– Меня зовут Белым Пароходом, - ответил он, подделываясь под сумасшедшего, - а по занятию я - Аркадий.
– Слушай, что я тебя спрашиваю: чем ты занимаешься?
– Дую в божью дыру, - ответил Аркадий, продолжая изображать сумасшедшего, чтобы доктор оставил его на несколько дней для наблюдения.
– А когда ты сошел с ума?
– строго спрашивает его доктор и смотрит прямо в глаза.
Аркадий чуть не сбился и не сказал: "С тех пор как оставил свой желтый домик с садиком и приехал в Белград", но спохватился, что этим он выдал бы себя, и, ничего не придумав, взял и укусил доктора. Доктор повернулся и приказал санитарам:
– Он буйный! Свяжите его хорошенько веревками и посадите в карцер.
Распоряжение доктора так перепугало Аркадия, что он сразу же проснулся. Хозяйка все еще ворчала, хозяин храпел в кровати. Аркадий наспех оделся и пошел в город. Разумеется, как и прежде, в первую очередь он отправился в жилищный комитет, размышляя по дороге о минувшей ночи и о страшном сне, который казался ему дурным предзнаменованием. Но при входе в жилищный комитет ему сразу же сообщили хорошую новость: для него найдена квартира.