Основной инстинкт
Шрифт:
— Неплохо, — признался он. — И чем, ты сказал, занимался этот сукин сын?
— Рок-н-роллом, Гас. Его звали Джонни Боз.
— Никогда о таком не слыхал.
Ник усмехнулся: было бы весьма удивительно, если бы Гас что-либо знал о Джонни Бозе. Музыкальные вкусы Морана, так уж было, ограничивались техасским свинг-стилем кантри.
— Он был потом, уже после тебя. Середина шестидесятых, если помнишь, — хиппи, лето любви…
— Счастливые денёчки, — согласился Моран.
— И где-то потом появился Боз. Пять или шесть хитов. Затем он остепенился, по рок-н-ролльным понятиям. Приобрёл клуб
Моран направился в залитую кровью спальню.
— На вершине, говоришь? Теперь уж нет, — заметил Гас.
Боз до сих пор валялся на кровати — кусок мяса, привязанный к латунному сооружению. Моран с трудом смог бы представить более кровавые раны, чем эти многочисленные колотые ранения горла, и, особенно, туловища и сердца, недавно тяжело бившегося под воздействием наркотиков и экстаза. Дорогое бельё было матовым от засохшей крови, матрац был пропитан ею до самых пружин.
Карран долго смотрел на труп, будто в уме фотографируя его, затем отвернулся и, посмотрев на набившихся в комнату копов, покачал головой.
— А, все дерьмовые полицейские уже в сборе, — проворчал oн.
Здесь находилась судебная команда — ребята из группы по осмотру места происшествия, которые исковыряют всю комнату в поисках отправной точки для расследования; команда коронёра, которая проделает то же самое с трупом Боза; и двое парней из отдела по расследованию убийств — Харриган и Андруз. Последним двум, действительно, не повезло — они попали на место преступления как раз в тот самый короткий отрезок времени, когда их смена уже заканчивала патрулирование, а Карран с Мораном только заступили на службу. Ещё несколько человек в форме стояли неподалёку и глазели по сторонам. В общем, обычная для места преступления братия.
Кроме того, на сцене оказались ещё два копа, бывшие не из тех, кто может нормально смотреть на случай насильственной смерти. Карран направился в угол этой роскошной спальни и с сердитым видом уставился на лейтенанта Фила Уокера и капитана Марка Толкотта. Уокер, шеф отдела по расследованию убийств департамента полиции Сан-Франциско, безусловно, имел право появиться здесь — хотя Каррана злило, что гибель бывшей рок-звезды притягивает высших чинов, в то время как смерть, скажем, какой-нибудь благоденствующей старушки в Хантерз-Пойнте — нет. Присутствие Толкотта, заместителя шефа полиции и доверенного лица, носителя политического багажа мэра, говорило о том, что затевалось нечто грандиозное. Нечто, как понимал Ник Карран, имеющее малое отношение непосредственно к убийству, но тесно связанное с политиканами города Сан-Франциско.
Гас Моран, парень не промах, взглянул на двух начальников и поднял глаза на своего напарника:
— Никогда не позволяй себя убивать, Ник. Иначе не побыть тебе одному.
— Ты как всегда прав. Обязательно последую твоему совету.
— Вы, ребятки, знакомы с капитаном Толкоттом? — обратился Уокер к Гасу и Нику.
— Конечно, — ответил Карран. — Обязательно читаю о вас в газетной колонке Херба Кина.
— Забавно, Ник, — процедил Толкотт.
— Капитан, а чем занимается здесь человек столь высокого ранга? — Моран знал, какбыть
Толкотт сложил руки на груди и в точности как главнокомандующий обвёл комнату глазами.
— Наблюдаю, — ответил он до смерти серьёзно.
Гас Моран усмехнулся, Ник Карран тоже еле удержался от того, чтобы не рассмеяться в полный голос. Уокер сердито посмотрел на него. Его взгляд красноречиво говорил: не обливай грязью злопамятных людей.
Коронёр вытащил из печени Джона Боза что-то, похожее на большой термометр для мяса. Эта штука вылезла из трупа, издав отвратительный чмокающий звук.
— Время смерти? — спросил Уокер.
Коронёр посмотрел на шкалу.
— Девяносто два градуса. Он немного остыл… ну, скажем, часов шесть. — Он взглянул на часы. — В общем, считаю, что смерть произошла около четырёх утра, плюс-минус…
Группа предварительного осмотра распаковывала небольшой электронный аппарат. Он был похож на вакуумный очиститель с лампочкой, испускавшей тонкие лучи зелёного света. Это было новое устройство, над которым суетился весь департамент полиции Сан-Франциско, — лазерный сканер, способный обнаружить любые следы присутствия человеческого существа в комнате отпечатки пальцев, капли крови, волосы или кусочки кожи.
— Так что случилось? — потребовал отчёта Толкотт.
— Около часа назад пришла прислуга и обнаружила тело, — ответил Уокер. — Служанка ни жива ни мертва.
— Замечательно начинать с этого день, — заметил парень из коронерской компании.
Лазерный сканер был готов к работе.
— Кто-нибудь, задёрните занавески, пожалуйста, — попросил сотрудник оперативной бригады.
Один из копов задёрнул тяжёлые портьеры, и комната погрузилась во тьму. Считыватель сканера вспыхнул нездоровым зелёным светом, и этот луч, отражаясь от зеркального потолка, скакал по лицам полицейских, окрашивая их в кладбищенский серый цвет.
— Так, может, прислуга и прикончила его, предположил Гас.
— Ей пятьдесят четыре года и весит она двести сорок фунтов [2] .
— На трупе никаких синяков, — проинформировал коронёр.
— Значит, это не прислуга, — невозмутимо продолжал Гас. — Она должна была бы быть полегче.
— Боз ушёл из клуба вчера около полуночи, — сообщил Андруз. — После никто его не видел. Не видел живым, по крайней мере.
2
Один фунт равен приблизительно 0,45 кг.
— Он покинул клуб в одиночестве? — спросил Карран.
— С подружкой, — ответил Харриган.
— Нет, — сказал Моран, — этой пятьдесят, к тому же вес… двести сорок фу… Я так думаю…
Ник посмотрел на труп.
— Чем это его?
— Ножом для колки льда, — ответил Харриган, протягивая Каррану чистый снаружи пластиковый пакетик для вещдоков. В нём, как в кровавой ванне, лежал острый нож.
— Очень персональное оружие. Ударить можно только с близкого расстояния. Ты уже принюхивался к нему, исползал его вдоль и поперёк. Как много ранений?