Основы духовной жизни
Шрифт:
Когда в III веке зарождалось монашество и появились великие старцы, вошло в правило открытие монахами помыслов своему старцу. Это открытие помыслов и стало носить характер исповеди. Тогда и миряне начали приходить в монастыри и открывать старцам свой внутренний мир, а старцы духовно руководили ими. Принимавшие такие исповеди люди, как правило, не обладали священническим саном, потому что подвизавшиеся в монастырях обычно не принимали священства. Многие монахи-священники скрывали свой сан и отказывались служить литургию по глубочайшему смирению. Впоследствии сложилась практика назначения епископами специальных священников, наделенных правом принимать исповедь, существующая и по сей день.
Говоря о трех степенях страха Божия, важно понять христианский смысл слова «раб». Мы уже размышляли о свободе, о том, как и от чего человек освобождается, а теперь говорим о духовном состоянии раба, о состоянии страха. Все дело в том, что по представлениям мира сего страх – это действительно состояние рабское, он порабощает человека.
Давайте попробуем еще раз определить для себя, что это значит.
Дети, а зачастую и взрослые нередко определяют первую степень страха Божия исключительно как страх перед наказанием. В каком-то смысле такое определение соответствует истине, но не до конца. Раб действительно боится наказания, которому его может подвергнуть хозяин, но авва Дорофей говорит не об этом, а о страхе адских мучений, а это – отнюдь не тождественные понятия.
Авва Дорофей пишет не о наказаниях, а о страхе вечных мук, в то время как раб боится именно наказаний. Когда мы говорим о «состоянии раба», следует помнить, что Бог – не рабовладелец. Страх Божий – состояние вольное, раб Божий – это свободный человек, а свободный человек уже не боится наказаний.
Страх перед наказанием в этой жизни свидетельствует лишь о том, что до истинного страха Божия мы еще не доросли и никакого другого наказания себе не представляем. Мы всего лишь опасаемся, что Бог накажет нас здесь и сейчас несчастьями, болезнями, смертью близких, крушением надежд, то есть лишит всего того, что мы для себя так тщательно выстраиваем. Христианин, достигший состояния страха раба Божия, этого уже не боится, потому что даже в состоянии раба он воспринимает скорби не то чтобы с радостью, но со смирением.
Раб в данном случае – это тот, кто непрестанно работает, трудится над своей душой без снисхождения к собственным слабостям, до пота и крови. Он терпит лишения, зная, что они приближают его к Богу, очищают и вразумляют, научают и уберегают от грехов. А вот вечных мук он боится, потому что это состояние действительно вечно. Рабское состояние в Боге – это состояние свободного человека, потому что человек свободно осуществляет свой выбор.
Согласно учению Церкви, человек в аду мучается и физически, и душевно, и духовно, то есть во всей полноте своей природы, потому что и воскресает телесно во всей полноте. Но как нам прочувствовать, что такое ад? Оказывается, очень даже просто! Современная жизнь во многом – свидетельство того, что, по словам Маяковского:
Работа адова
будет сделана
и делается уже.
Я представляю себе ад как осуществленное в вечности греховное состояние примирившегося с ним человека, который научился себя обманывать и отмахиваться от мыслей о своей греховности, о своем пребывании в аду. Причем чем дольше человек живет, тем больше эти качества в нем проявляются. Ярчайший пример тому – наркомания, которая подстерегает наших детей буквально на каждом шагу: не только на улицах и на дискотеках, но и в университетах, колледжах и даже в школах. Оказаться в компании людей, употребляющих наркотики, сейчас очень просто.
Когда человек уже пребывает в аду, когда его сущность радикально меняется, утрачивая подобие Божие, у него не остается никаких жизненных ценностей. Это ужасное состояние, из которого бесконечно тяжело вырваться – бесы не отпускают. Христос сказал: Царствие Божие внутри вас есть (Лк. 17:21). Однако таким же образом в человека может войти и преисподняя, оставшись с ним навсегда. Боязнь навеки остаться без Бога, один на один со своим грехом, ненавистью, злобой, ложью, подлостью и развращенностью – вот это страшно по-настоящему, это и есть страх Божий, именно это, а не что-либо иное.
Что такое вечные муки? Это – грехи, с которыми мы внутренне согласились, с которыми почти не боремся, которые мы себе прощаем, которые кажутся нам ничтожными и совершенно незаметными, с которыми мы можем жить. Именно они сковывают нас и не пускают к Богу.
Все мы рассматривали в детстве книжную иллюстрацию: лежит огромный Гулливер, накрепко связанный тончайшими ниточками, не в силах подняться, а лилипуты тем временем глумятся над ним. Вот и мы, вполне, как нам кажется, хорошие и порядочные люди, оказываемся вдруг навеки связанными грехами, и к Господу не можем войти, не можем пребывать с Ним, потому что нас не пускают эти «маленькие» грехи. Это состояние тоже может превратиться для человека в муки вечные.
А как охарактеризовать состояние наемника? Над человеком уже не довлеет страх перед вечными муками; он трудится за дары, за радость, за благодать Божию. Это – некое промежуточное состояние между низшим и высшим видами страха. В той или иной степени оно непременно должно быть присуще каждому христианину, известно ему по собственному духовному опыту. Трудно представить себе, что человек будет действительно любить Бога, не зная о том, что Он Благ. Ведь сказано: Вкусите и увидите, яко благ Господь (Пс. 33: 9).
Митрополит Сурожский Антоний (Блум) любил повторять афонскую поговорку о том, что никто никогда не посвятит себя Богу и не отречется от мира, если не увидит на лице другого сияния Вечной Жизни. И действительно, я думаю, каждый несет в себе какой-то знак, какое-то свидетельство о Царствии Небесном. Когда на Пасху мы все вместе причащаемся и ликуем, когда действительно можем всех простить и готовы всех любить хоть какое-то, пусть даже и недолгое время, мы чувствуем, что человек способен пребывать в таком состоянии всегда, как преподобный Серафим Саровский [9] , приняв его в качестве нормы жизни. Неужели же ради этого состояния человек не будет трудиться в Боге?
Мы чувствуем, насколько святы, насколько удивительны люди, достигшие этой степени страха Божия, если они постоянно пребывают в Пасхальной радости. Несложно догадаться, какое горе, какое отчаяние, какой ужас охватывали христиан, когда это состояние вдруг их оставляло! В житиях святых, в жизнеописаниях подвижников благочестия не раз описывается такая ситуация: человек кого-то осудил и вдруг Христос его оставил, и он потом десять лет прожил в затворе только ради того, чтобы Господь вернул ему благодатное состояние.