Основы лингвокультурологии
Шрифт:
В южных культурах особым ореолом окружена луна. Если в сознании русских луна устойчиво ассоциируется с миром тьмы, загробным миром, и ее восприятие связано с философскими размышлениями о мире и жизни (жить «под луной», «в подлунном мире»), если лунный свет у славян считался опасным, вредным, особенно для беременных женщин и новорожденных, то отношение к луне во вьетнамской культуре, например, иное. Жизнь вьетнамцев течет по лунному календарю, время измеряется в лунных месяцах, встречают Новый год – Тэт, Лунный праздник – самый любимый праздник вьетнамских детей. Луна часто сравнивается с юной девушкой, нежной и чистой, под луной гуляют влюбленные и посвящают ей стихи и песни. Всё жизненно важное для вьетнамцев связано с луной, которая вызывает у них только положительные эмоции [ЧиньТхи Ким Нгок 1998]. Высший комплимент красоте женского лица – сравнение его с ночным светилом. У русских же выражение «лицо, как луна», едва ли воспримут как восхищение красотой.
Один и тот же натурфакт (созданное природой) в двух рядом живущих культурах может оцениваться по-разному. Русские отрицательно воспринимают болото, недаром же существует неодобрительное определение коллектива («болото»), а и сознании финнов болото окружено положительной коннотацией (коннотация – co-значение), как, скажем, береза у русских, липа у чехов и дуб у немцев.
Русское слово баран ассоциируется с упрямством и глупостью, у американцев же название этого животного вызывает положительные ассоциации – ‘напористость’. Из американской рекламы: «Покупайте автомобиль «Додж»: он напорист, как баран».
В русской культуре слово корова может быть применено по отношению к полной, неповоротливой женщине, а в культуре Индии корова символизирует святость, материнство и правоту.
Для русских выражение съесть собаку означает ‘приобрести большой опыт, навык в каком-л. деле’. Английское соответствие to eat dog — ‘унижаться, пресмыкаться; быть в унизительном положении; нести оскорбление, проглотить обиду'. См. также русское: Вот где собака зарыта.
В русском языке слово свинья содержит негативную оценку (грязный, как свинья), в китайском языке свинья – это символ счастья, а потому китайцы не понимают русского фразеологизма подложить свинью. У них же отрицательно понятие «медведь» [Бао Хун 1999].
Как видим, смыслы выявляются только в сравнении. Мыслители давно заметили, что культура располагается на границе. Есть даже такое определение культурологии как науки о чужой культуре. Свою культуру мы понимаем только тогда, когда сталкиваемся с культурой иной. Поездки в другие страны делают каждого из нас стихийным культурологом («у нас так, а у них этак»). Например, гречневая каша у немцев – корм для свиней, а их суп из чечевицы для русских бедный обед.
В японской культуре важно не назвать человека по имени. Для русского человека важно как раз обратное. Но наша манера кажется многим народам неприятной, агрессивной. Для западного человека нормально не знать имён своих коллег – знают фамилии [Книжное обозрение. 2002. М., 27–28. С. 6].
Смыслы возникают и хранятся в человеческой голове, они бесплотны, их нельзя, говоря словами поэта, «ни съесть, ни выпить, ни поцеловать». Чтобы стать явлением культуры, смыслы должны как-то себя проявить, материализовать, объективировать. Так вот смыслы реализуются в культурных кодах. Это могут быть слова, символы, мифологемы, идеологемы, стереотипы повеления, ритуалы, знаки и т. д. Факт культуры – это единство идеального и материального.
Само слово смысл заставляет думать, что стоящее за ним понятие рационально, создано и контролируется разумом. Это не так, вернее, не всегда так. Смыслы, как правило, подсознательны и иррациональны. К своему мы привыкаем и не замечаем, а вот в чужой культуре многое нам кажется странным, если не сказать подчас глупым. Смешными кажутся некоторые элементы ритуала, бессмысленными обряды. Однако не будем судить других, ибо многие смыслы в нашей культуре со стороны тоже кажутся странными.
Откуда берутся эти подсознательные и иррациональные смыслы? Учёные отвечают по-разному, иногда весьма экстравагантно: «Потенциально все смыслы изначально существуют во Вселенной. Человек своей демиургической силой создаёт из них тексты, и не только словесные, но и цветовые, и музыкальные. Так возникают культуры – различные варианты Мира смыслов. Интеллектуальная деятельность, включающая в себя и науку, – это вторичный процесс, порождаемый Миром смыслов». Так считал известный русский учёный В.В. Налимов [Налимов 1993: 230).
Глубинным уровнем культуры, на котором осознанное соединяется с бессознательным и который служит основой устойчивой системы смыслов и представлений, укорененных в сознании и поведении многих поколений, считается менталитет [Ерасов 1996: 20].
2. Этническая ментальность
Что такое менталитет, или ментальность? Неожиданный ответ нашёлся в одной из газетных заметок – письме читателя в редакцию. Наш соотечественник, будучи в ФРГ, как-то раз зашёл в кафе. Спустя некоторое время туда же вошёл пожилой немец. И хотя в большом зале было немало свободных столиков, посетитель, окинув внимательным взглядом посетителей, уверенно подошёл к столику, где сидел наш гражданин, и на русском языке попросил разрешения занять место за его столиком. Завязалась беседа. Когда пришло время прощаться, будущий автор газетной заметки задал немцу вопрос, почему тот подошёл именно сюда и почему с незнакомцем заговорил по-русски. Немец рассказал, что во время Второй мировой войны он служил в абвере, немецкой военной разведке, и внимательно штудировал книжку для служебного пользования «Приметы русских». Одна из таких примет была в том, что русские, чистя обувь, обычно всё внимание уделяют передней части сапога или ботинка, забывая о задней части обуви. С тех пор, – заключает автор заметки, – когда чищу обувь, ломаю свой русский менталитет и с особым усердием налегаю щёткой на задник ботинка. Та неосознаваемая сила, которая заставляет руку русского человека усердствовать над носком сапога и оставляет в небрежении его задник, в науке именуется менталитетом, или ментальностью.
Вспомним хрестоматийный эпизод из романа «Война и мир» Л.Н. Толстого. Наташа Ростова в поместье дяди в Отрадном принимает участие в народном танцевальном развлечении и вступает в круг танцующих. Автор, восхищаясь своей героиней, размышляет: «Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала, – эта графинечка, воспитанная эмигранткой-француженкой, – этот дух, откуда взяла она эти приёмы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приёмы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от неё дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро-весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошёл, и они уже любовались ею. Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для её дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чуждую ей, в шелку и бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было в Анисье, и в отце Анисьи, и в тётке, и в матери, и во всяком русском человеке». Это ещё один пример неосознаваемой силы, которая заставляет разных представителей одного этноса в сходных обстоятельствах поступать удивительно одинаково.
Теперь обратимся к словарям. «Менталитет (лат.) – образ мышления, общая духовная настроенность человека, группы?» [ФЭС 1998: 263]. Прилагательное mentalis впервые появилось в языке средневековой схоластики (XIV в.). Существительное mentality стало использоваться в английской философии XVII в. В обыденный язык это понятие ввел Вольтер. Первоначальное понятие «ментальность, менталитет» включало в свое содержание элемент ущербности, поэтому в этнологии (Леви-Брюль Л. Примитивный менталитет. 1922) оно относилось к сознанию дикаря, а в психологии (А. Валлон) – к сознанию ребенка. Писатель начала XX в. М. Пруст в романе «В поисках утраченного времени» использовал это понятие, характеризуя хаотичное и вместе с тем стереотипное сознание, противоположное мировоззрению [История ментальностей 1996]. К концу XX столетия активно используемое понятие утрачивает оценочность.