Основы психотерапии

Слабинский Владимир

Тридцатитрехлетним скромным провинциалом Пинель пешком прибыл в Париж в год смерти Вольтера и Руссо в 1778 г. Без денег, но с обширным запасом знаний, Пинель, имевший медицинское образование, полученное в университете Монпелье, уже через шесть лет стал редактором газеты «Санти» (Sante). К этому времени он на равных общался с передовыми учеными Парижа в салоне вдовы философа Гельвеция. Среди них были математик Даламбер, химик Лавуазье, философ Кондорсе, американский ученый Франклин и, конечно же, Кабанис – будущий председателем Больничной комиссии. По его рекомендации Пинель, уже имевший публикации по вопросам психиатрии, был назначен врачом в Бисетр в 1793

г. В том же году, добившись разрешения Центрального Бюро Коммуны, Пинель снял цепи с душевнобольных в Бисетре. Это явилось переломным моментом в психиатрии – к лицам с психическими расстройствами стали относится как к обыкновенным больным, которые нуждаются в хорошем обращении и лечении.

Нельзя не отметить, что такое нововведение обеспокоило революционную власть. Достаточно привести высказывание Кутона, известного организатора революционных трибуналов: «Сам ты, вероятно, помешан, если собираешься спустить с цепи этих зверей. Делай с ними что хочешь, но я боюсь, что ты будешь первой жертвой собственного сумасбродства».

Пинель в дальнейшем провел такую же реформу содержания больных и в Сальпетриере, куда со временем был переведен. С 1795 по 1822 г. он преподавал внутренние болезни и психиатрию, в 1803 г. он стал академиком, а в 1806-ом – консультантом при дворе Наполеона. Пинель заложил основы клинической психиатрии, лечебного режима и условий содержания душевнобольных, которые в дальнейшем, через полтора столетия, послужили предпосылками для возникновения научно обоснованной терапии средой, социотерапии, коллективной психотерапии.

Чуть раньше в Австрии, в 1776 г., была предпринята первая, весьма попытка научного объяснения лечебного влияния внушения в виде теории «животного магнетизма» Франца Антона Месмера (1734–1815), которую он изложил в докторской диссертации «О влиянии звезд и планет как лечебных сил». Позже этот университет закончили такие яркие психотерапевты и исследователи как З. Фрейд, Дж. Морено, З. Фуолкс, Э. Гуссерль, В. Франкл. Диссертация Месмера соответствовала научным требованиям своего времени и стала первой подобной работой в области психотерапии.

Месмер родился в маленьком австрийском городке Ицнанге. Будучи одарен многими талантами, он долго не мог найти себя. Или же не хотел ограничивать? Серьезно занимался музыкой, его друзья – Гайдн, Глюк, Моцарт – ценили его талант и всячески помогали ему. Изучал философию и заслужил славу блестящего интеллектуала. Работал адвокатом, что натолкнуло его на размышления о государственном устройстве. Месмер умер великим врачом, признанным друзьями и противниками. Но главное его открытие так и не было понято современниками.

Еще за несколько веков до этого философы, алхимики и врачи уделяли большое внимание таинственной силе, которая заключена в магните, притягивающем или отталкивающем железо. Так, Парацельс (1493–1541), который и ввел в употребление термин «магнетизм», прикладывал к телу больного магнит, считая, что он притягивает к себе болезнь. Иногда во время такого лечения у некоторых пациентов наступало мгновенное выздоровление. После смерти Парацельса теорию магнетизма развивал Ван Гельмонт (1577–1644), считая посредником притяжения и отталкивания эфироподобный дух, который пронизывает все мировые тела и приводит их в движение.

Мессмер в основу своего учения положил магнитно-флюидную теорию Ван Гельмонта и полагал, что магнетическая сила находится в природе повсюду и обусловливает взаимодействие небесных сил, земли и одушевленных существ. Лишь через восемь лет после защиты

диссертационной работы Месмер начал заниматься лечением магнитом.

28 июля 1774 года – день, оставшийся в жизнеописаниях Месмера. В этот день он вернулся к врачебной практике и сразу же наткнулся на непонятный для него случай. Его пациентка фрейлейн Эстерлайн, страдавшая от головных болей, судорог, частичного паралича, бредовых состояний, непрерывной рвоте, не получала облегчения ни от одного из предписывавшихся ей Месмером лекарств. И врач решился на эксперимент, основанный лишь на преклонении Месмера перед личностью Парацельса.

Как только у Эстерлайн начался очередной приступ, Месмер наложил ей на грудь несколько сильных магнитов. Последствия были ужасными – фрейлейн забилась в бешеных судорогах. Однако вскоре приступ окончился, хотя обычно он продолжался часами. Через несколько сеансов пациентка выздоровела.

Вскоре Месмер заметил, что излечение может наступать и при обычном прикосновении или проведении ладоней над телом больного (т.н. «пассы»), и пришел к выводу, что магнит является лишь передатчиком особого флюида, исходящего от человека.

Будучи широко образованным человеком и пытливым экспериментатором, Месмер пытался привлечь к обсуждению полученных результатов венскую научную элиту, однако натолкнулся на стену полного неприятия. В попытке найти единомышленников Месмер отправился в Европейское турне. И вскоре, завороженный идеями французских энциклопедистов и слухами о либеральности французского двора, Месмер в 1778 г. (так же, как и Пинель, в год смерти Вольтера и Руссо) перебрался в Париж, куда уже докатилась молва о его чудодейственном методе. Вообще, в конце XVIII века всякое начинание, чтобы иметь шансы на успех и сделаться активным фактором в историческом смысле, должно было пройти через мировой центр – Париж.

Обосновался Месмер на Вандомской площади, где и оборудовал свою клинику, ориентированную на пациентов из Высшего общества. Главным техническим новшеством клиники был «бакэ» – чан из дубовых досок, в котором размещались бутылки с «намагниченной водой». Из бутылей, в свою очередь, радиально расходились от чана проводники – железные прутья, доносящие «магнитный флюид» до пациента. Курс лечения проводился при приглушенном свете и мягкой музыке. Сам Месмер одевался в фиолетовую тогу и, плавно взмахивая жезлом, скользил вдоль круга своих пациентов, пристально вглядываясь в их глаза. Обычно после таких сеансов пациенты утверждали, что им стало лучше.

Говоря о тяге Месмера к театрализации психотерапии необходимо отметить, что по сей день эффективность эмоционально-стрессовой психотерапии во многом зависит от умения врача сформулировать психотерапевтический миф и грамотной PR-стратегии. В подобном лечении активно используются и зеркала, и музыка, и атмосфера таинственности, а иногда и церковная утварь!

Успешная терапия самых различных пациентов принесла Месмеру популярность, финансовое благополучие, но и зависть менее успешных коллег. В рамках компании по борьбе с шарлатанством в медицине группа членов Парижской медицинской академии пришла с проверкой в клинику Месмера – напомним, доктора медицинских наук! – прошла один из курсов лечения Месмера и заявила, что никто из них не почувствовал ничего, кроме нервного опустошения и болей в области желудка. После чего Месмер был публично осужден и оклеветан. К чести французских коллег, не все члены комиссии согласились подписать заключение, после чего «раскольники» так же подверглись политическому преследованию.