Основы тибетского мистицизма
Шрифт:
Мудрец использует Эликсир Жизни не для того, чтобы продлить жизнь тела, а для достижения более высокого уровня бытия, где нет ни следа страха смерти. Тот, кто использовал бы его только для продления своего физического существования, умер бы изнутри и продолжал бы существовать только как живой труп. В руках себялюбца даже Эликсир жизни превращается в яд, как истина в устах глупца обращается в ложь, а добродетель узколобого – в фанатизм.
Однако тот, кто нашел философский камень, сияющую драгоценность ( мани), Просветленный Ум ( бодхичитта) в своем собственном сердце, преобразует свое смертное сознание в бессмертное, постигает бесконечное в конечном и обращает Сансарув Нирвану– таково учение Алмазной Колесницы.
5.
Чтобы найти драгоценность ( мани) – символ высочайшей ценности внутри нашего сознания, нам нужно более внимательно рассмотреть природу нашего сознания, как описано в канонических текстах буддизма. Первая строфа "Дхаммапады"– самого популярного собрания стихов Палийского Канона – начинается словами: "Все явления обусловлены сознанием, управляются и творятся сознанием". В менее известном европейцам, но более углубленном учении "Абхидхаммы", наиболее ранней попытке систематического изложения буддийской философии и психологии, мир рассматривается исключительно с точки зрения феноменологии сознания.
Сам Будда уже определил, что мир – это лишь то, что представляется как мир в нашем сознании, не вдаваясь в проблему объективной реальности. Однако хотя он отрицал понятие субстанции, это не следует понимать как коренное противопоставление психическим функциям, даже когда Он говорит о материальных или физических состояниях, а скорее как о внутренней и внешней форме проявления одного и того же процесса, который представлял для Него интерес только постольку, поскольку он относился к области прямого опыта и касался живой индивидуальности, т.е. процесса осознания.
"Истинно говорю я вам, что внутри этого самого тела, хотя оно и смертно, и не велико ростом, но осознает и наделено умом, находится мир, и возрастание его, и убывание его, и путь, ведущий к уходу от него ( "Ангуттара-Никайя", II, "Саньютта-Никайя", I)".
Вследствие такого психологического подхода буддисты исследуют не сущность материи, а только сущность чувственного восприятия и переживания, которые создают в нас представления о материи.
"Вопрос о сущности так называемых внешних явлений не предрешается: остается возможным, что чувственное и духовное, являющиеся хотя и коррелятами, несводимы одно на другое, но имеют общий источник. Во всяком случае, и у древних схоластиков, согласно теории кармы, внешний мир, как мы видели, входит в состав личности". (О. Розенберг, 1991, с. 148).
Таким образом, Буддизм избегает дилеммы дуализма, согласно которой разум и материя проявляются как случайно объединенные частности, к их взаимоотношение должно быть особо обусловлено. Поэтому мы согласны с Розенбергом, что термин "рупа"в этой связи не следует переводить как "материя" или принцип материальности, но скорее как "чувственное", что включает концепцию материи с психологической точки зрения, не устанавливая двойственного принципа, в котором материя становится абсолютной противоположностью ума ( нама), "безотносительно к тому, рассматриваем ли мы его как объект физики или как объект психического анализа", – указывает Розенберг.
Рупа(тиб. гЗугс) буквально означает "форма", при этом не указывается, материальна она или нет, конкретна или воображаема чувствами (сенсуальна) или воспринимаема умом (идеальна). Выражение "Рупа-скандха", с которым мы будем иметь дело в следующих главах, обычно истолковывается как "вещественная группа", "материальный агрегат", "агрегат телесных форм" и т.п., в то время как в терминах, подобных "рупавачара-читта"– "сознание Сферы Форм", или "рупадхьяна"(пали джхана) – состояние духовного видения в медитации, где рупа– это сознание чистых, нематериальных или идеальных форм. Миры ( лока) или области ( авачара) существования, соответствующие этим идеальным формам, были названы "тонкими материальными сферами ( рупавачара), но поскольку они не подвластны человеческому глазу и воспринимаются только в состоянии ясновидения, то, разумеется, они не соответствуют ни обыденным человеческим представлениям о материальности,
Эти элементы не обладают никакой субстанциональной реальностью, они суть вечно повторяющиеся феномены, которые появляются и исчезают в соответствии с определенными законами последовательности и взаимодействия. Они образуют непрерывный поток, который, в частности, становится сознательным у живых существ согласно их склонностям и развитию их органов чувств и т.д. Таким образом, доктрина о мгновенности всех явлений не встает в тупик перед концепцией материи. Согласно Абхидхамме(Палийскому Канону), семнадцать мгновений формирования мысли (каждый из них короче вспышки молнии) образуют длительный процесс сознавания, вызываемый чувственным восприятием; и в соответствии с этой теорией семнадцать мгновений мысли (пали читтакхана) считаются в буддийской философии временем длительности материального явления. Это даже в качестве гипотезы представляет собой большой интерес, так как связывает психическое с физическим и утверждает коренное единство духовного и материального закона. Из этого следует: то, что мы называем материей, можно определить только как особый род чувственного восприятия или психического переживания, которое соответственно занимает свое место среди элементов и способностей сознания.
Принцип материального можно рассматривать с двух точек зрения:
Как фазу в процессе восприятия, т.е. как начальную точку в процессе сознания, вызванного чувственным восприятием (пали: пхасса; санскр.: спарша) или комбинацией ряда чувственных восприятий.
Как результат ( випака) повторяющихся чувственных восприятий и привязанности, возникающих из-за этого, в результате чего индивидуальное принимает телесную форму.
В первом случае мы имеем дело с чувственными восприятиями твердости и мягкости, влажности и сухости, жара и холода, стабильности и движения, т.е. твердость и податливость в чувстве осязания, восприятие света и цвета в чувстве зрения, звука в чувстве слуха, запаха в чувстве обоняния, вкуса в чувстве "языка", хотя понятия материи или материального объекта возникают только в согласующем и интерпретирующем информацию сознании.
Следовательно, мы можем дотронуться до "материи" не больше, чем до радуги. Радуга – это иллюзия, но вовсе не галлюцинация, потому что ее могут наблюдать все, обладающие чувством зрения, ее можно сфотографировать, она подчиняется определенным законам и возникает при определенных условиях. Сходным образом все внутренние и внешние объекты нашего сознания, включая те, которые мы называем "материальными" и которые составляют очевидный для нас твердый осязаемый мир, являются реальными только в относительном смысле (в том смысле, что иллюзия "объективна").
То же самое верно и в отношении нашей телесности, психофизического организма ( нама-рупа) человека. Этот организм, согласно буддийской концепции, является, так сказать, сгустившимся, выкристаллизовавшимся или материализовавшимся сознанием прошлого. Это действенный принцип сознания ( карма), который как следствие ( випака) принимает видимый облик.
Таким образом, тело является продуктом нашего сознания, в то время как само сознание если и является продуктом тела, то лишь в очень незначительной степени, лишь в той мере, в какой оно передает через свои органы чувств восприятия внешнего мира. Принятие и усвоение этих впечатлений зависят от эмоциональной и интеллектуальной реакций нашего внутреннего сознания и установки нашей воли или решимости, зависящих от этих реакций. Именно последнее и становится действием ( карма) и соответственно проявляется как видимое и ощутимое следствия ( випака).