Особенности фиктивного брака с крылатым

Новикова Татьяна О.

А Роман, поднявшись, заключил Яра в крепкие объятия. Тот коротко и даже несколько смущенно похлопал друга по спине…

– Ну все, я здесь.

– Живой… – сдавленно прошептал Роман, как будто только в этом удостоверился.

Неужели они давние друзья?

Я не очень хорошо разбиралась в мужской дружбе, но со стороны выглядело именно так. Будто у них есть общие воспоминания, и они не связаны с управлением клубом. Точнее, может, и связаны, но не только с ним.

Роман считал Яра погибшим?

–

Так ты реально хозяин, что ль? Блин, а я тебя чуть в лепешку не отходил, – засмущался Базука. – Это, зла не держи.

– Ты что, не держу, конечно. – Яр улыбнулся ему. – Хороший вышел спарринг.

– Спарринг? – Роман Дмитриевич покосился на скулу Яра, где проступал синяк (легко, кстати, отделался, всего одно «боевое ранение» на лице). – Этот хрен заставил тебя драться?! Я его сейчас в порошок сотру. Пусть могилу себе роет, тварина.

Это он, кажется, про распорядителя. Ярослав неоднозначно отмахнулся:

– Ну как «заставил». Я сам вызвался. Ладно, позже объясню. Давай для начала расплатимся с нашим замечательным Базукой. Нам еще многое предстоит обсудить.

– Это уж точно, – кивнул мужчина. – Так, а эта прелестная юная особа? Ей мы тоже должны заплатить?

– Нет. Она со мной, – отрезал Яр. – Это моя невеста.

Роман Дмитриевич вздернул брови и перевел взгляд на меня. Оглядел с головы до ног, открыл рот, но передумал что-либо говорить, закрыл, вместо этого нервно улыбнувшись, посмотрел на Ярослава.

«Я ведь должна изображать любовь до гроба», – спохватившись, вспомнила я и схватила фиктивного жениха под руку.

– Влюбилась с первого взгляда. – Надеюсь, они подумают, что голос дрожит из-за придыхания, а не из-за того, что чувствую себя идиоткой.

– В этом даже не сомневался вот… – неприязненно выдал Роман, но его перебила распахнувшаяся дверь.

Вернулся распорядитель с коробкой из-под пачек для бумаги «А4», судя по всему, набитой наличностью.

– В-вот, тут в-все, – дрожа всем телом, передал он Ярославу деньги. – Можете пересчитать, если сомневаетесь…

– Базука пересчитает и в случае чего даст мне знать. – Тот вручил коробку орку. – Удачи.

– Ага, спасибо. Киса, и тебе спасибо, что про договорняк сказала, а то бы я как лох всего четыре ляма поднял, – подмигнул он мне. – Мне ваш клуб определенно нравится. Зовите еще.

– Всенепременно, – крепко пожал ему руку Яр.

Базука ушел, довольный собой донельзя. Распорядитель тоже начал пятиться обратно к двери.

– Я тогда тоже пойду? Вы тут поговорите, а мне дела надо закрыть… работы еще много… не хочется вам мешать.

Ярослав перестал улыбаться, голос его стал холодным и тяжелым. Таким, что даже у меня поползли мурашки по спине. Это был голос не просто руководителя. Нет. Хозяина жизни. Мужчины, у которого перед ногами когда-то лежал весь город.

Возможно, лежит и сейчас. Просто я не в курсе.

– Стоять. Я бы хотел еще кое-что обговорить. Например, подпольные бои, которые у вас проводятся. Рома, ты как это допустил?

– Какие бои? – Тот непонимающе нахмурился. – Ты имеешь в виду сегодняшний? Там все заранее согласовано было. Участники подписывают согласие и отказ от претензий.

– Нет, я говорю о тех боях, в которых вы выставляете нечисть в качестве мяса на убой друг другу, а потом избавляетесь от нее, бросая полумертвую черт знает где. Майя подтвердит. Она имела «честь» поучаствовать в таком мероприятии вчера и едва выбралась живой.

Я, сглотнув, кивнула. Не хотелось объясняться в подробностях, да этого и не потребовалось. Во взгляде Романа промелькнуло что-то такое, что заставило распорядителя попятиться.

– Вы что! – Он, весь покрывшийся испариной, взмахнул руками. – Это неправда. У нас все бои сугубо добровольные. Мы свой имидж чтим! Роман Дмитриевич, поверьте моему слову, да я бы никогда!

– То есть вы считаете, что девушка врет? – уточнил Ярослав.

– Не врет, конечно, Ярослав Олегович. Просто она могла запамятовать, как добро давала, – сразу же «переобулся» тот, не зная еще, кем конкретно я являюсь хозяину. – Вчера в пылу азарта согласилась, а потом проиграла и пошла на нас бочку катить. Постойте-ка… – Он присмотрелся ко мне. – Так это ж она пьяная вусмерть ходила! Я вспомнил! Еле ее с ринга унесли, она двух слов не вязала. Ну вот, согласилась и не помнит теперь. Девушка, как вам не стыдно? Вы в следующий раз всю информацию говорите, а то запамятовали, да? С другой стороны, а чего с нее взять? Низшая же. Все они такие. С гнильцой.

– Если ты еще раз так отзовешься о моей невесте, – скрежетнул зубами Ярослав, подходя ближе к распорядителю и хватая его за воротник рубашки, – то тебе конец.

Он вообще-то сказал не «конец», а кое-что повнушительнее и покрепче, да еще и таким тоном, что никто не сомневался – «конец» этот случится незамедлительно. Распорядитель побледнел целиком, кажется, даже губы его слились по цвету с белоснежным листом. Он обмяк в стальной хватке Яра и, бегая глазенками из стороны в сторону, вновь принялся объясняться:

– Нет, что вы, что вы, вы не так меня поняли. Я вообще не это имел в виду. Я исключительно с уважением… к вашей невесте… и низшим… и вообще.

Бедный, совсем запутался в показаниях. Мне, впрочем, не было его жалко. Я понимала, что косвенно благодаря ему и оказалась в этом месте и едва не погибла. А раз он даже помнит мое вчерашнее состояние, значит, не сможет отбрехаться, что ничего не знал, не видел и ситуацией не владел.

Все он видел. И позволил бросить едва соображающую девушку на растерзание в клетку.