Особенности обучения диких котов
Шрифт:
Вошёл господин Уитсом, сел в кресло. Посмотрел со значением на маму.
– Всё равно! Так, Анна, послушай. Нам нужна твоя помощь.
– В чём? – спросила Анна.
– Твой отец сейчас рассматривает договор, и от его решения зависит, подпишут его или нет. Договор очень важен для компании Фрэнка, и для того, чтобы его точно подписали, в нём нужно кое-что заменить, - сказала мама, глядя на Анну со значением.
– Что заменить? – не поняла Анна.
– Одну страницу, - господин Уитсом достал из кожаной папки лист бумаги в прозрачном файле.
–
– Очень нужно, понимаешь? – он тоже начал хмуриться. – В том варианте, что попал к нему, были неверные данные. Он не должен принимать решение о сотрудничестве на основании неверных данных.
– А почему вы не придёте к нему и не скажете об этом прямо? – Анне очень не нравилось всё происходящее.
– Анна, как ты это себе представляешь? – вступила мама. – Фрэнк пойдет и скажет, что совершил ошибку? Или, того хуже, что намеренно внёс в документ не те цифры? Или что ещё?
– Все могут совершить ошибку, - сказала Анна. – Ничего страшного в том, чтобы сказать о ней, нет.
– Анна, это очень важно для нас. От этого зависит наше благополучие… моё тоже. И Сэма.
Анна подумала, что вообще она может это сделать. Ей не запрещён вход в кабинет, и отец как-то сказал:
– Анна, я доверяю тебе, и не запираю от тебя кабинет и бумаги на столе. Но если тебе что-то нужно – спроси, пожалуйста, я отвечу. Отвечу обо всём, что тебе будет нужно знать.
И всегда отвечал, если она о чём-то его спрашивала. Но она никогда не спрашивала о работе, и если будет спрашивать сама, ничего не объясняя – это сразу же вызовет вопросы, она так никогда н делала. И вообще, внутреннее препротивное ощущение говорило ей, что всё происходящее – неправильно. Что это, неужели пресловутое чутьё мага? Которого она в себе раньше не ощущала никак?
Она собралась с духом и спросила:
– Мама, можем мы с тобой поговорить вдвоём?
Мама смутилась, глянула на господина Уитсома и согласилась.
– Хорошо, Анна. Можем.
Анна дождалась, пока господин Уитсом выйдет, вспомнила, как ставят защиту от подслушивания, поставила – точным взмахом руки. Взяла со стола лист, посмотрела. Какие-то данные о строительстве, по месяцам, затраты и доходы. И спросила:
– Мама, скажи, пожалуйста, что ты знаешь об этом деле. Что ты знаешь по правде.
Ментальных способностей у Анны пока не обнаружилось, но некоторый минимум-то есть! Она посмотрела на маму внимательно, и ей показалось, что сейчас мама – какой-то совсем другой человек, не тот, кого она всю жизнь знает. А едва ли не кто-то вроде младшей кузины Мари, дочки тёти Селин. Потому что мама была смущена и беспокойна, и явно не знала, что ей сказать.
– Фрэнк сказал, что это важно для всех нас, это связано с нашим будущим доходом.
– Но если доход, то, наверное, лучше с открытыми глазами, так? Всем? И Фрэнку, и отцу, и тебе? Я готова попросить отца, чтобы он поговорил с Фрэнком. Пусть Фрэнк объяснит, что ему нужно. Но менять тайком фрагменты документа я не буду, прости.
Мама чуть не заплакала.
– Анна, но почему? Никто же не узнает?
– Я не уверена. Вот ты не знаешь сути дела, Фрэнк тебе не сказал. Почему? Мне тоже не сказал. А кому-то, наверное, сказал. Я не буду делать то, сути чего не знаю и не понимаю. Прости.
– Я всегда думала, что могу на тебя положиться!
– Можешь. Но честно, хорошо? Как ты можешь положиться на меня, если даже не знаешь – в чём?
– Я доверяю Фрэнку.
– А я – нет, - вот Анна это и сказала. – Не доверяю потому, что он не искренен со мной, и с тобой тоже. Откуда ты знаешь, что он вообще за твоей спиной делает?
– Вряд ли что-то плохое. Анна, ты зря думаешь о нём плохо.
– Мне сложно думать о нём хорошо, понимаешь? – Анна вспомнила кое-какие высказывания Саважа, и добавила: - Если ему нужно, почему он не решает свой вопрос сам, а пытается втёмную сделать это через нас с тобой?
– Да твой отец даже говорить с Фрэнком не будет. Он слишком важный.
– Отчего же, он говорит с разными деловыми партнёрами. С некоторыми даже дома. Мама, у меня сейчас дела, прости меня, пожалуйста. Я приду к тебе на неделе. Приду, когда Фрэнка не будет дома. И когда тётушки Дайны и кузенов тоже не будет. Договорились?
Мама только кивнула со вздохом. Но Анна понимала, что согласись она сейчас – потом придётся обманывать отца, и неизвестно, сколько раз, и что там ещё. Поэтому… может быть, всё неприятное уже позади?
Она поспешно попрощалась со всеми, убежала от кузена Дени, который пытался увязаться за ней, села в машину и уехала. По дороге заревела, потому что… ну почему оно так? Почему нельзя было без этой дурацкой просьбы? На что они рассчитывали?
Пришлось прижаться к обочине и остановить машину, потому что из-за слёз Анна не видела дороги. И зеркала, как назло, нет, не посмотришь – насколько сильно испортился макияж. Глянула в зеркало заднего вида – вроде терпимо, можно выдохнуть и ехать дальше.
Едва не заблудилась, пока искала нужный адрес, но справилась при помощи навигатора. Да, вроде дом тот самый, окна открыты, звучит музыка. Анне стало страшновато – что, вот прямо встать и пойти, да?
Встать и пойти, да.
Она вышла из машины, подхватила сумку с туфлями – как только родственники не вытрясли! – и пошла. В полутёмной раздевалке сняла плащ и переобулась, и вышла в зал.
Звучал вальс, кружились пары – и знакомые, и нет. Музыка завершилась, все кланялись друг другу и смеялись, её увидели, махали руками.
– Анна, привет! – выдохнул подбежавший Саваж.
Красавчик – белоснежная рубашка расстёгнута на две верхних пуговицы, улыбка искрится.
– Привет.
– Чего стоишь, пошли!
– Спасибо. У меня… получается только с теми, кто уже умеет. С неумелыми не получается.
– Это у всех так, не переживай. Всё у тебя получается, ты справляешься. Ты почему такая разобранная? Кто тебя обидел?
– Уже никто. Всё в порядке, спасибо.
У неё получается. Она справляется.