Особенности обучения диких котов
Шрифт:
– Расскажи, как на фестиваль податься.
– На «Феерию», что ли? А ты что хочешь показывать?
– Мы с братом поём.
– Классика? Современное? Фолк?
– Ну… современное, наверное.
– Так, музыкантами и вокалистами занимались наши солистки, что ли. Спроси у Габи, короче, к кому стукнуться, она точно знает. Там вас запишут и скажут, когда прослушивание.
– Спасибо! Сейчас! Габи, стой!
Но Габи уже куда-то улизнула, только кусок юбки в двери мелькнул, ладно, найдется.
– А ты чего такой мрачный?
– А тебе-то что?
–
– Скажи, ты случайно не знакома с господином Дювалем? – смотрит испытующе. – Мало ли, кто там у вас дома бывает?
– Лично – нет, - усмехнулась Клодетт. – Это как бы не моё поколение. И мои родители – они целители, а не боевики. А чего он тебе занадобился?
– Позвал поговорить. Я ж с Мари встречаюсь, - мрачно сказал парень. – И подбил её для журнала сфотаться.
– Ну ты догадался, - рассмеялась Клодетт. – А он что? Вместо отца?
– Ну.
– Знаешь, у меня мама тоже не самая мягкая. Но когда она нас с Кристианом застукала, мы просто пришли потом на кухню и всё ей рассказали – так и так, мы встречаемся.
– И как она пережила?
– С трудом. Папа, дедушка и бабушка отнеслись проще. Но только Кристиан сам пришёл к дедушке и сказал – я люблю вашу внучку. Ну и кое-что про свои планы порассказывал. Попробуй так же? Не факт, что прокатит, но когда люди внятно говорят, чего они хотят и что готовы для этого делать, это производит хорошее впечатление, я так думаю. Вдруг и тут получится?
– Думаешь? – Паскаль смотрел скептически.
Ну да, Кристиан просто брюнет, а Паскаль же с прикладного, у него и прядь цветная в волосах, и причёска уложена, и серьги крохотные в ушах, ну да Филипп иногда тоже надевает, если у него нет практики в госпитале. А, и ещё бровь проколота. Но это ж всё не навсегда, надоест – уберёт. Опять же, кто там знает, каким тот господин Дюваль был в молодости?
– Ты, главное, не дрейфь! И подумай, что Мари тоже несладко, - Клодетт вспомнила, как видела её на факультативе по менталке, всю несчастную. – И не подбивай её больше сниматься в одних трусах, потому что, ну, она правда из известной семьи, и ещё и такая известность им совсем ни к чему. Или подбивай, но результат никому не показывай, - Клодетт рассмеялась.
Вообще он неплох, этот Паскаль. Вдруг сможет подать себя прилично?
– Ладно, спасибо, - пробурчал Паскаль и пошёл на специальность – какая она у них там.
А Клодетт повертела головой, потом ещё вышла в коридор и там повертела, и увидела сестру Жиля де Рогана Анриетту. Вот кто должен знать-то!
– Анриетта, привет, - Клодетт подошла тихонько и заговорила вежливо.
– Привет, - та вроде опознала и посылать с ходу не стала.
– Подскажи, пожалуйста, ты, наверное, знаешь, где музыканты заявляются на «Феерию»?
– Знаю. Вы с братом хотите, да? Молодцы, - одобрила Анриетта. – Вообще сначала почитай на сайте Академии, что там и как. И там написано, к кому и в какую аудиторию.
– О, спасибо. Точно, на сайте же должно быть, я туплю, если не догадалась.
– Да ладно, вам пока можно тупить, время ещё есть.
Это точно, им до выпуска ещё далеко. Хотя как далеко – осенью казалось, что и до весны далеко, а вот она.
Клодетт поблагодарила Анриетту и побежала на лекцию к госпоже декану. И извернулась украдкой – посмотрела в телефоне сайт Академии, нашла там здоровенный баннер «Майская Феерия», ткнула и прочитала всё, что написано. И нашла заветную кнопку – «Заявиться».
О, круто, тут прямо анкета. Так, а как они называются-то? Когда-то в школе назывались «Близнецы», или потом ещё «Де ла Мотт в квадрате». А сейчас что? Нужно ж серьёзное название? Так, сейчас спросим.
«Филипп, придумай быстро нам название».
Он ответил сильно не сразу.
«Ты о чём вообще, какое название?»
Так-то да, у него тоже лекция, у бабушки. Там не пофилонишь.
«Нашего дуэта. Я заявку пишу на фестиваль».
«Ну ты нашла время. Потом».
Потом так потом, тем более, что госпожа декан уже поглядывала на Клодетт сурово. И после лекции спросила:
– Клодетт, что там такого важного было в телефоне?
– Простите, госпожа декан, - честно повинилась Клодетт. – Мы с братом хотим выступить на фестивале, я читала правила и пыталась подать заявку.
– Молодцы, правильно делаете, - одобрила госпожа декан. – Обязательно пытайтесь, вы счастливчики, если что – у вас есть ещё одна попытка на четвертом курсе. Только не во время лекции, пожалуйста.
– Да, конечно, - пробормотала Клодетт, и побежала переодеваться на практику.
Когда она пришла из раздевалки в зал, там уже бродили почти все. Только Мизуки сидела снаружи в коридоре и смотрела в окно, а парни все тут.
– Так, давайте-ка быстро придумаем нам с Филиппом название, пока не началось, - сказала она.
– Что тебе придумать? – не въехал Флинн.
– Да надо название, если больше одного человека участвует. Мы раньше назывались просто «Близнецы», но нужно что-то покруче.
– Так-то у вас прикольно, ты боевик, а он целитель. Был бы водник, назвали бы «Огонь и вода», - встрял Николя.
– А вы что петь-то будете?
– Да наверное, ту же балладу, что тогда пели на балу осенью, - ответила Клодетт. – На стихи нашего предка, первого ректора.
– А где вы эти стихи взяли? – подключился Жанно.
– Да есть у дедушки в кабинете такой манускрипт, там и прочитали.
– Так и назовитесь – «Манускрипт», - сказал он. – И про историю, и красиво.
Клодетт подумала – а что, неплохо.
– Спасибище огромное! – обняла и расцеловала Жанно. – Ещё Филиппа спрошу, и если он ничего другого не придумает – то так и будет.
– Вот и хорошо, - подмигнул он.
Филипп не возражал совершенно – «Манускрипт» так «Манускрипт». И вечером они из дома заполнили анкету – ну там, название коллектива, имена участников, курс и факультет, сколько лет занимаются музыкой – это что, подумала Клодетт, с музыкальной школы считать? Пусть будет десять. После того, как всё заполнили, появилась надпись – ваша анкета на модерации, мы с вами свяжемся.