Особенности разведения небожителей
Шрифт:
А еще у нее родовое чутье демонов-охотников. И мне ни бездны не надо, чтобы она тут нюхала.
Так что, если человечка снова решит воспользоваться помощью хвостатого, намекнем на возможные проблемы в виде смерти от лап слишком… любящей подруги детства. А что, я о ней в первую очередь беспокоюсь!
— Поверьте, госпожа, — все же добавил я, — при всех моих особенностях я самый безобидный из этого поколения.
— А ты их давно знаешь? С детства? — вдруг спросила Тай Жень, и у меня едва крылья и плавники дыбом не встали. Вопрос… Вот кто ее научил такие вопросы задавать, а?!
— Не особо давно, — по небожительским меркам, конечно, — но знаю. Лучше смотреть издалека и не трогать.
— Понятненько. Я пошла к хуньдуню, а ты посмотри, пожалуйста, что у нас в седьмом секторе. Судя по карте, там почти катастрофа: семь из тринадцати клеток мигают.
Реальная работа, без возможности исполнения ее духами? Давно этим не занимался… но даже самому интересно, что там случилось в седьмом секторе. Кажется, там винторогие козлы. Что может быть не так с винторогими козлами?
С одной стороны, хорошо, что она переключила свой фокус внимания, с другой… Кажется, мне придется ускорить некоторые дела. Я столько веков готовился, уже почти вышел на след. Неужели какая-то человечка мне помешает? Ерунда. Это я использую все ее возможности для своего плана.
Тупые козы опять повредили сетку в вольерах, потому «клетки» и мигают. Прикрутить, что ли, к забору заклинание малой молнии? Дернет придурков рогатых пару раз, и перестанут кидаться рогами на все, что мимо прошло. Так и сделаю. А за работой хорошо думается.
Когда мы с матерью попали в западню, я даже не думал, что буду делать после того, как выживу. Но потом прошло время, и я понял: кроме меня, никому не интересно, чьими руками убрали второго наследника бездны и кому помешала последняя из клана ледяных косаток.
Отец по-прежнему развлекается и гуляет со своим другом, клеится к чужой жене и плевать хотел на все. Старший брат… когда-то мне казалось, что мы друг другу не чужие. Но когда в дело вступает борьба за наследство, братские узы перестают иметь значение. Думаю, Синтай и его мать Ан Арьян только рады были от меня избавиться. Ведь кое в чем я оказался сильнее драконьего принца и точно — менее избалованным. А еще весь дворец тогда думал, что отец привязан ко мне больше. Наивные какие. Отец относился ко всем абсолютно ровно… ровно плевал на всех.
Возможно, западня — как раз дело рук старшего брата и его матери. Или других жен отца, моих добрых «тетушек», которых в детстве я тоже считал родными. Когда мы попали в западню, как раз ходили слухи о беременности водной девы. Правда, она так никого до сих пор и не родила.
Я пока еще не знаю многого. Но я сделаю все, чтобы узнать.
Глава 19
Евгения:
Если бы я именно в этот момент не смотрела прямо на эту самочку, я бы ничего не заметила. Я и остановилась-то возле большого и неплохо устроенного вольера для ярко-синих приматов, похожих на лемуров, лишь потому, что мне показалось, что одна особь отличается от остальных. Причем в худшую сторону.
На фоне ярко-ультрамариновых сородичей с их золотыми глазами на полмордочки эта была словно пыльная. Причем не только шерсть, но и глаза выцвели. А еще она единственная не скакала по веткам, не щебетала и не грызла кусочки фруктов, нанизанные тут и там на тонкие отростки.
«Лань-лань золотоглазый», — машинально прочла я на табличке, кое-как воткнутой в газон у ограды. М-да… неведома зверушка. Яоши только обещал бестиарий, но так и не принес. Да мне и почитать было некогда. Надо бы заняться.
Пока я об этом думала, разглядывая съежившуюся на
насесте зверушку, та испустила тихое мяуканье, и по пыльной шерстке прошла волна. А в толстый слой листьев под деревом, растущим в вольере, упало что-то маленькое, мокрое и красное.
Зверушка почти сразу встряхнулась, даже стала будто бы чуть ярче и с усталым писком потянулась к нанизанному на веточку куску яблока.
На то, что упало, она не обратила ни малейшего внимания. Оно исчезло в листьях и даже не пищало.
Увы, случай в зоопарке довольно банальный. Нарушение инстинктивного поведения при содержании животного в неволе. Кажется, про этих лань-ланей Яоши вскользь говорил, что они безумно редкие. Впрочем, как и все здесь. И за все сотни лет содержания в клетке не принесли потомства ни разу…
Угу, теперь понятно, в чем дело.
Как звать ближайшего духа, мне косатик показал, поэтому добыть мелкое-красное-сморщенное из перегнивающей на земле листвы удалось без труда. Вот только что с ним дальше делать? Причем делать-то надо срочно.
— Где Яоши? — без особой надежды спросила я синий огонек, своими очертаниями похожий на сперматозоид с глазами. Огонек дернулся и резво поплыл вдоль аллей в сторону особенно густых зарослей акации. Хм, в кустах сидит, за мной следит? Да с чего бы. Стеснительностью мой помощничек не отличается, хотел бы пообщаться — стоял бы рядом и пыхтел мысленно про «почеши спинку».
В акациях оказалась спрятана узкая тропа, по которой я прошла мимо заросшего тонким бамбуком болотца, в котором звонко квакали невидимые лягушки, добралась по слегка раскисшей земле до более сухого песчаного участка, миновала несколько гребней, похожих на мини-дюны Балтийского побережья, и выбралась на берег… настоящего моря. Во всяком случае выглядело оно именно морем, даже горизонт имелся. И волны. И запах, не такой, как на юге, более свежий, терпкий и йодистый. Брызги, долетающие с линии прибоя, были обжигающе холодными.
Маленькое-мокрое едва заметно дышало в коробочке моих ладоней, пригрелось и чуть слышно попискивало. Синий дух-сперматозоид взлетел над пенистыми кудряшками волн и звонко свистнул. А я споткнулась о камень и обнаружила, что чуть не наступила на небрежно брошенную кем-то одежду.
Но не успела я осмыслить произошедшее, как поверхность воды метрах в пятидесяти от берега взорвалась фонтаном брызг, в центре которого мелькнул глянцевый черный плавник. А потом особенно большая волна понесла этот плавник к берегу, и из бешеного круговорота воды и пены вынырнул Яоши, уже в человеческом облике. Потряс головой и неторопливо пошел ко мне, ничуть не стесняясь наготы.