Особенности содержания небожителей
Шрифт:
Допустим, поверят люди в сказку про большую и светлую… Но есть один нюанс: в здешнем мире и вовсе нет такого понятия, как «чистая любовь без свадьбы», про что я напрочь забыла.
Все, что без брака, – автоматически грязно и грешно. Даже наложники. То есть мальчикам можно, а девочкам – шиш. Точнее, индивидуально и все равно общественно неодобряемо.
Ладно, в конце концов, что по сути-то изменится? Почти ничего, учителя еще лечить и лечить. Вряд ли стоит опасаться сексуальных домогательств, хотя он, конечно, подозрительно оживился. Но это меньшая из моих проблем… Нам бы цирковое представление пережить. А попросту свадьбу.
Когда паланкин притащили к парадному крыльцу, было очень весело слышать, как под крики о несравненной красоте невесты первым из-под алых занавесей выбирается Юншен. А что, насчет его красоты я очень даже согласна, а хихикать под вуалью, как выяснилось, удобно. Я ведь не великий просветленный даос, чтобы уметь сохранять невозмутимую морду, когда глаза горят сдерживаемыми чувствами. Потом, правда, пришлось вылезать и мне…
Три поклона: первый небесам, второй родителям – на место предков Юншена сильно умные домочадцы усадили А-Лея, что в некотором смысле логично, – и третий поклон друг другу. И готово, считай, женаты. Дальше можно праздновать.
Гостей собирали наспех, а развлекать их положено по обычаю. Иными словами, показывать удаль и образованность жениха и благородные умения невесты. И как ни странно, Юншен вполне справлялся с задачей: читал возвышенные стихи, рассказывал поучительные истории, а пару раз вплел в разговор местный аналог анекдотов. Похоже, приглашенные даже успели подзабыть, что перед ними не сын из благородного дома, а преступник с рабской печатью.
– Прекрасная дева Янли, усладите наш слух музыкой, – вылезла тетушка Цин, обращаясь ко мне.
Ах ты, гадина ядовитая! Что, А-Лей не успел отдать ей шкатулку с компроматом на наследника Лу? И она мстит за невнимание? Или змеиная натура не позволяет не жалить тех, от кого вздорная баба сейчас зависит? Знает же, мымра крашеная, что, если я возьму гуцинь, то могу разве что по голове кому-нибудь сыграть, причем желательно ей самой, а про флейту лучше умолчу.
– Достопочтенная госпожа Фен, – вызвал на себя огонь Юншен, – Янли недавно настигло проклятье, и она еще не успела полностью оправиться. Позвольте мне в сей торжественный день взять на себя ее обязанности.
– Юноша Тан, – с сомнением глянула на него тетушка…
– Ох, вы мне льстите, достопочтенная госпожа Фен, – внезапно звонким колокольчиком рассмеялся заклинатель, заставив всех завороженно слушать звук его голоса. – Давно меня не называли юношей. Лет сто, наверное…
Даже я прифигела. Пожалуй, не только у меня, но и у остальных вылетело из головы, что не зря заклинателей называли бессмертными. Вот тебе и дитё… Хотя кто ему Айболит, если выглядит подростком? Да и ведет себя местами так же.
Но не буду об этом думать.
Играл он хорошо, хотя местные мелодии слишком тягучие, унылые и маломелодичные. Но на вкус и цвет, как говорится. К счастью, «струнным концертом» можно было завершить обязательную часть программы, и я с чистой совестью изобразила, что почти падаю в обморок от усталости. Жаль, занавеску с лица снимать нельзя, а то тетушка не полюбовалась на кровожадную ухмылку племянницы. В сочетании с белой от постоянного контроля ци и усталости физиономией – она бы это зрелище надолго запомнила…
– Уф! – Слава богу, в дом за нами никто не потащился, и я первым делом плотно задвинула двери, сдирая с себя красную тряпку. – Наконец-то!
– Тебе не терпелось остаться с мужем наедине? – с лукавой улыбкой поинтересовался Юншен, вытаскивая из аккуратного пучка золотые заколки, которые я для него отодрала от «золотого горшка» невесты.
А что, жених тоже должен выглядеть богато, на нем же занавески не было.
– Еще бы! Раздевайся. У нас в программе иглоукалывание, ванна и ужин, а потом…
– А потом? – Идеально очерченная бровь чуть приподнялась: кто-то явно заподозрил, что я имею в виду далеко не эротические игрища.
– А потом я иду на разведку к дому Чоу. Тянуть больше нельзя, генерал Фен на свадьбе шептался с папенькой, что через три дня должна состояться помолвка и, если его девочки не определятся, он сделает это сам.
– Даже ради первой брачной ночи не прервешь работу… Мне прямо себя жалко, – покачал головой Юншен.
– Ничего, потерпишь, я тебе снотворного дам, – отмахнулась я, зевая в рукав повседневного платья, которое успела натянуть за ширмой. – Поспишь до утра.
– Только попробуй, – серьезно посмотрел на меня заклинатель.
– Дрыхни без снотворного, тебе же хуже. – Набор иголок лег на край кровати. – А чего стоим, кого ждем? Сегодня у нас по плану – лапы, в смысле ноги.
– Ты безумно нетерпелива, жена моя, – ответил Юншен громче обычного, а затем создал на кончике пальца завихрение ци и метнул энергетический сгусток в сторону двери. И тотчас попытался осесть на пол алой грудой шелка.
По бамбуковой перегородке пробежались маленькие фиолетовые молнии, а за дверью раздались испуганные девичьи охи.
Вот гуй! То ли мужа ловить и поднимать с пола, то ли поганок догнать и в зады им иголок повтыкать. Дилемма.
– Теперь нам не помешают, – голосом умирающего лебедя остановил меня Юншен. И попытался соскрести себя с пола.
– Лежи, несчастье в красном, – сердито велела я. И вопреки этим словам подхватила тощее тело под мышки, затаскивая на кровать. – Тебе и правда снотворное не понадобится. Чем ты думал? Небось решил, не отпустишь на разведку в одиночестве? И как ты собирался меня сопровождать?