Особенные дети
Шрифт:
Светает! Жаворонок-горлодёр
Своей нескладицей нам режет уши,
А мастер трели будто разводить!
Не трели он, а любящих разводит,
И жабьи будто у него глаза.
Руслан проговорил всё это без запинки, идеально поставленным голосом, хоть и немного в шутливой манере. Даже Таня заслушалась. Замерев на мгновение и наслаждаясь повисшей паузой, она затем щёлкнула пальцами
– Руслан, а ты не хочешь сыграть? Уверена, успех будет обеспечен, ты, да ещё и в пьесе.
– Прости, милая, как бы я не относился к тебе, увы, я не участвую в самодеятельности.
– Очень жаль, - Таня и правда погрустнела. – Ну, зато я нашла Ромео.
– Да уж, - Руслан кинул на меня насмешливый взгляд, - удачи.
Он ушёл, а я спустился со сцены, думая, как бы этой, прущей как танк Тане, сказать, что я не хочу играть.
– Отлично! – Таня снова щёлкнула пальцами. – Завтра в час репетиция. Жду тебя, - она уже была возле двери. – И почитай книгу, если ещё не успел.
Девушка спешно убежала, и тут же прозвенел звонок. Замечательно, что ж, теперь я Ромео. Мама же хотела, чтобы я записался в какую-нибудь секцию. Вот. Пожалуйста.
***
Это были ещё не все сюрпризы за день. У школы меня ждал Валерий Иванович. И что ему от меня нужно? Но отчего-то я был рад его видеть.
– Привет, двоечник, - расплылся в улыбке мужчина.
– Здрасти, а вы откуда знаете?
– Ты что, двойку получил?
– Ну…
– Вот даёшь, - покачал он головой. – А я хотел тебя отвезти в японский ресторан.
– С чего вдруг? – подозрительно посмотрел я на него.
– Просто. Нужно же как-то компенсировать то происшествие.
– Происшествие? Да вы меня чуть не убили.
– Жив же, - усмехнулся он, открывая передо мной пассажирскую дверь.
– Вы так неумело извиняетесь?
– Садись уже, несносное создание.
Невольно улыбнувшись, я запрыгнул в машину. Несмотря ни на что, мне нравился этот непонятный мужчина. Мы вели светскую беседу о погоде, о том, что бензин дорожает (хотя мне, честно говоря, дела до этого не было никакого). Валерий Иванович заметил это и стал доказывать мне, что удорожание цен на бензин ведет к удорожанию всего остального. Я этого не понимал. При чём здесь бензин?
– Возьмём, к примеру, хлеб. Его нужно довезти до магазина. Продукты, чтобы его сделать, нужно довезти до пекарни. Зерно для муки нужно собрать и довезти до элеватора. Даже бензин и тот нужно довезти до заправки.
–
– У меня своя небольшая фирма, - уклончиво ответил он, но и я не собирался отступать:
– Какая?
– По ремонту компьютеров.
– Круто. Мама у меня программист, - зачем-то говорю я.
– Да? Интересно. Не женская профессия, - Валерий Иванович паркуется на центральной улице.
– Только ей этого не говорите, она разозлится.
Ресторан находится в соседнем здании. Гламурненько так, типа под японский стиль. Мы занимаем столик у окна. Русская официантка в кимоно любезно подаёт нам меню и особенно улыбается Валерию Ивановичу.
– А меня пригласили сыграть Ромео, - мимоходом говорю я, выбирая суши.
– Это здорово. Тебе нравится Шекспир?
– Не особо. Как можно убить друг друга? Глупо это.
– Это любовь, - не согласился мужчина. – Ради любви люди совершают подвиги, пишут стихи, да, Луну с неба достают.
– Не знаю. Мне кажется, это всё преувеличение.
– Что, ты никогда не влюбишься?
– Влюблюсь, конечно. Но это будет не так. Умирать ради кого-то я не собираюсь.
– Давай поговорим об этом, когда ты влюбишься, - снисходительно сказал Валерий Иванович. Вот взрослые всегда так. Будто бы знают больше, чем мы.
Официантка подошла принять заказ. Я тыкнул наугад в меню, мужчина заказал какой-то сет.
– А вы женаты?
– Нет. Вернее был, но развёлся.
– Значит, умирать ради любви вы не стали? – усмехнулся я торжественно.
– У меня сын, кто заботился бы о нём?
После этих слов у меня внезапно пропало настроение. Мой папаша не думает о том, кто обо мне заботится. Ему вообще нет дела, сыт я или нет. Он питает просто патологическую ненависть ко мне и к моей маме, отчасти из-за этого, из-за его преследований нам и пришлось уехать.
Принесли заказ. Какая-то рисовая хрень с рыбой. Ну, честно говоря, я бы не сказал, что это круто выглядит. На вкус тоже оказалось как рис с рыбой. И что в этом такого?
Беседа у нас не сложилась. Мы то и дело перескакивали с темы на тему, ни на одной надолго не останавливались и чувствовался какой-то неприятный осадок после разговора.
Валерий Иванович после ресторана отвёз меня домой. У моего подъезда, выйдя из своей машины, он спросил: