Особенные. Элька
Шрифт:
— Крыс, мне очень надо. Женька в опасности, а никто ничего не делает. Ну, хочешь, я в ближайшую субботу весь день нашими делами заниматься буду.
— Вспомнила, наконец, — хмыкнул хвостатый, но то, что заговорил, уже плюс, — Ладно, что надо делать?
Я взвизгнула от радости и принялась тискать говорящего зверя. Он ведь только кажется злобным и суровым, а на самом деле настоящая душка.
Во время завтрака я подложила крыса в сумку к Женьке и с чистой совестью направилась в школу. Если нам повезет, то я сегодня узнаю все тайны моей дорогой сестрицы. И на шаг приближусь к ее
По пути позвонила Ленке, с Женькиного телефона. Новый мобильник в ближайшее время мне не светит, так что, буду без связи. Нет, предки, конечно, купят, какой-нибудь дешевый, без Интернета, крутых приложений и путной камеры. Обидно. Обидно так глупо расстаться с хорошим мобильником. И все из-за этих типов без аур.
— Ты долго еще? — пробубнила сестрица, когда я в очередной раз прослушала длинные гудки и домашнего, и сотового телефона подруги. Хотела даже позвонить Олегу, но не решилась. Подруга за это меня по головке не погладит, скорее настучит по ней первым же, что под руку попадет. Ладно, после уроков к ней зайду, если в школе не объявится. Блин, второй день уже пропадает. Неужели с Димкой? Нет, он бы ей прогуливать не дал. Значит, не с ним.
— Эй, ты слышишь? — раздраженно бросила Женька.
А мне в голову запоздалая идея пришла.
— Сейчас, я попробую ей смску послать. Ты не против?
— Делай, что хочешь. Только скорее, мне на урок надо.
Я кивнула, а сама принялась в ее контактах рыться. Знаю, это не правильно, но когда еще такой случай представится. Обстоятельства требуют жестких мер, как сказала бы бабуля. Вот и я буду жесткой.
Блин, мне бы листок и бумагу, а лучше скопировать все это на флэш… хм, а почему бы и нет? Не долго думая я перенесла все контакты сестры, все смс, все записи, даже музыку на флэшку и вытащила ее.
Надеюсь, сестрица в ближайшее время в него не полезет, а я успею все изучить. Хороший план. Осталось только телефон у кого-нибудь одолжить.
Тут, мне на глаза, как раз попался Ромка. Нет, если я к нему обращусь, это будет перебор, тем более после вчерашнего. Или нет? Рискнуть или попросить кого-то другого?
Я так задумалась, что почти позабыла, что сейчас войду в класс и увижу Егора. Конечно, он может и не прийти. Я даже надеюсь на это. Не очень хочется сейчас чувствовать все то, что чувствовала накануне. Нет, я должна думать о Женьке. Никаких парней. Значит, Ромка отпадает. Придется другого просить.
Я вошла в класс и огляделась. Скользнула взглядом по заднему ряду и наткнулась на его непроницаемый взгляд. Как бы я хотела знать, о чем он думает? Чем для него был вчерашний день, а каким видится сегодняшний? А для меня? Что мне-то делать? Подойти и поздороваться, или проигнорировать его. Все решили за меня. Точнее весьма не вежливо толкнули в спину.
— Эй, Панина, чего застыла? Не можешь взгляд оторвать от нашего изгоя? Блин, как она узнала. Гадкая Стервоза. Так и хочется ей в лицо вцепиться. От того, что права, от того, что и другие одноклассники обратили внимание, от того, что я предательски покраснела. Блин.
Одно хорошее дело Стервоза все-таки совершила. Подтолкнула меня к своей парте, и я уселась спиной к Егору, так и не сказав: «привет». Правда сейчас жалела, что сама не сижу на «камчатке». Он может на меня смотреть хоть целый день, а я вынуждена сидеть, словно на раскаленных углях и гадать, смотрит или нет? Дурацкий вчерашний день, дурацкая ночь, дурацкая школа. Уууу. Это просто пытка какая-то.
И Ромка смотрит волком. Мы сидим почти рядом, он на среднем ряду, а я на крайнем, у стены. Блин, если бы Ленка была здесь, то заслонила бы меня от бывшего, а так, вот она я, вся на ладони, и можно подсесть ко мне, и даже заговорить, обдавая запахом перегара. Да он издевается.
— Эль, Лена сегодня не придет? Я сяду с тобой?
— Ром, не надо. Ты же знаешь.
— Понятно. Боишься, что этот приревнует?
— Ничего я не боюсь. И этот мне не указ. Но с тобой я сидеть не буду. Ты что, вчера пил?
— И что? Ведь тебе все равно.
— Нет, ну ты офигел совсем? Панина, что ты мямлишь, скажи прямо, от тебя несет за километр, Ромео хренов. Так что вали на свое место, пока мы не задохнулись.
Никогда не думала, что буду благодарна Стервозе. Но вот, этот момент наступил. Она меня спасла, а я молчу и даже слова сказать не могу. Потому, что в шоке пребываю. Видимо, Ромка источает адское амбре, раз она решила за меня вступиться. Кажется, я начинаю проникаться к ней симпатией. Хотя… нет. Боже упаси. У нее и без меня подпевал хватает.
Так, что у нас с уроками? Первая экономика. Здесь можно расслабиться. У нас еще с прошлого года нет нормального учителя по этому предмету. Его по очереди ведут то математичка, то училка по психологии, то трудовик. Дурдом, в общем. Так что каждый наш урок экономики состоит из простого перечитывания школьного учебника, а на деле, все занимаются, чем хотят. Впрочем, учителя смотрят на это сквозь пальцы. По коридорам не бегаем и ладно. И это отличное время, чтобы переписать все контакты сестрицы. Вот только у кого телефон одолжить? Решила спросить у того, кто ближе сидит.
— Маш, Маш, одолжи телефон, — повернулась я к однокласснице с задней парты.
— Надолго?
— На урок.
— Нет, Эль, не могу. Я игрушку классную закачала, хотела поиграть.
— Ладно, не парься.
Так, обратимся к спящим на уроках. Васька Рахов, когда-то мы сидели за одной партой. В качестве нашего общего наказания. Недолго. Всего полгода, но все это время одноклассник безбожно у меня списывал и даже умудрился стать хорошистом. Ровно на то время, что сидел со мной. Потом покатился парень по наклонной к привычным двойкам.
— Вась, а Вась?
— Держи, — легко откликнулся парень, вот только я забыла, что у него допотопный телефон, к которому моя флэшка не подходит.
— Блин, мне другой нужен, — расстроилась я.
И тут мне протянули телефон. С «галерки». Легко догадаться кто. И как бы мне не хотелось воспользоваться, но обида сильнее. Да, это гордость. А Ленка говорит, что без гордости девушка превратится в тряпку, а там и до подстилки недалеко. А я ничьей подстилкой быть не хочу. И тряпка из меня не получится. Так что пришлось обернуться, вежливо и предельно равнодушно, отказать. Зато Ромку порадовала. Вон как сияет. Про все свои печали забыл.