Особенный. В твоих руках
Шрифт:
Она отстраняется. Выпрямляет спину и садится ровно. Глаза блуждают по салону, брови сдвинуты, а пальцы мнут ткань платья. С учетом произошедшего с ней в этот вечер мое предложение прозвучало омерзительно. Я собираюсь пояснить, но не успеваю.
– Лучше к тебе.
В этот раз Лиза кивает твердо. Выглядит так, словно приняла важнейшее в жизни решение. Думаю сказать, что мое приглашение не несет никакого сексуального подтекста и ни к чему не обязывает, но тут она подсовывает свои пальчики под мою разбитую руку, приподнимает ее и начинает осторожно поглаживать. Этот трогательный
Когда возвращается Костя, мы так и сидим, держась за руки.
Безмозглая подружка Лизы плюхается на пассажирское и утыкается в боковое окно. Судя по всему, Костян уже выписал ей словесных люлей и поделом. Я обязательно добавлю, но в другой раз – сейчас не до нее.
– Ну что, едем снимать стресс в «Асторию»? – Барин оборачивается и смотрит на наши с Лизой руки.
– Развлекайтесь без нас. Мы с Лизой едем ко мне. Добросишь? – взглядом даю понять, что вопросы задавать не нужно.
Кивнув, Костян жмет кнопку старта и выруливает на дорогу.
– Я знал, что так будет. Я предупреждал, – вздыхает друг, останавливая машину у моего подъезда.
– Не нагнетай, все под контролем. Созвонимся…
Хлопнув его по плечу, выхожу и помогаю выйти Лизе.
***
[1] Бутират – сленговое название наркотического вещества.
Глава 13
Просыпаюсь я резко, словно не спала, а только ненадолго задремала. Приподнявшись на локоть, оглядываю незнакомую комнату. Не пугаюсь ничуть. Привыкла к гостиницам и снятым посуточно квартирам, пока моталась по турнирам. Сев в кровати, пытаюсь вспомнить, как я здесь очутилась, но вспоминаю только то, что вчера меня хотели изнасиловать.
Теперь пугаюсь. Опускаю ноги на пол и еще раз осматриваюсь. В комнате больше никого нет, спала я одетая – это хорошо, плохо то, что непонятно, чья на мне футболка.
В голове, как в полупустой коробке с пазлами, которую долго трясли. Детали прошлого вечера сбились в один угол и смешались. Чтобы сложить картинку, нужно их достать и разобрать.
Память вываливает все скопом. Мой одинокий танец, умоляющую еще потусить Лерку и парня с противной бородкой. Липкие взгляды, бордовые розы, шампанское… Драка, крики, кровь… Внимательные синие глаза, сильные руки, прижимающие к крепкому телу…
Мне было страшно, но он успокоил.
Максим Доронин.
Стоит вспомнить это имя – в груди мощно екает. Он снова спас меня и привез к себе домой. Что было дальше, лучше не вспоминать.
Из-за отравы, что подлили в мой мохито, я вела себя позорно. Висла на Максе и просила поцеловать. Приставала, как распущенная девка.
Представляю, что он думает обо мне. Навязалась на его голову бедося: то в море тонет, то дорогу на красный переходит, то наркоту в клубе принимает... Еще и целоваться лезет. А ему это не нужно!
Я достигла своего персонального дна. Могла поехать домой, но напросилась ночевать к парню, которому даже не нравлюсь. Я – чокнутая сталкерша.
На цыпочках выхожу
На балкон ведет гостиная. Ее двери открыты настежь, на диване спит Макс. И во сне красивый настолько, что сложно не залюбоваться. Из одежды на нем только трикотажные шорты. Левая рука заброшена за голову, а правая – та, что в татухах и со счесанными костяшками – лежит рядом. Я застываю и медленно скольжу взглядом по замысловатым узорам на плечах и груди, спускаюсь к аккуратным прямоугольникам пресса и ниже… Глянув туда, куда от пупка ведет дорожка темных волос, делаю глубокий вдох и крепко зажмуриваюсь.
Кошмар, какие пошлые мысли лезут в голову! Неужели наркотики еще не перестали действовать?
– Доброе утро, – говорит Макс, не открывая глаз.
Я мощно взрагиваю.
– Доброе, – отвечаю хрипло. – Хотела взять платье и спросить. Можно мне воспользоваться твоей ванной?
Макс садится, трет лицо и ерошит волосы. Выглядит милым и дико сексуальным.
– Твое платье еще не высохло. Солнце на балконе бывает с обеда, придется подождать. Могу дать чистую футболку.
Он резко встает, достает из шкафа полотенце и подходит. Высокий, широкий, сногсшибательно привлекательный. Рядом с ним можно закомплексовать, хотя своей внешностью я всегда была довольна. Особенно, если надеть пуш-ап.
– Спасибо, не нужно. Эта футболка вполне устраивает.
Потупив взгляд, я беру из его рук полотенце и шмыгаю в ванную. В очередной раз опозорилась. Наверняка он заметил, как я пялилась.
Струи прохладной воды отлично бодрят и стимулируют память. Пока по телу стекает пена чужого геля для душа, я вспоминаю все, что произошло этой ночью.
Макс вел себя порядочно, исключительно как друг. Уговаривал лечь спать, но мне хотелось активности. Когда действие наркотика ослабло и приступ сексуальности прошел, я стала приставать к нему с задушевными разговорами и расспрашивать о семье.
Узнать удалось немного. Его родители много лет в разводе, отец живет в Австралии, а мама умерла от рака этой весной. Максим приехал, чтобы забрать осиротевшую Машу, которая теперь живет у дальних родственников. У них разные отцы и фамилии, и росли они порознь, но она – его единственная сестра, о которой больше немому заботиться.
Максим ответственный человек. Он умный, сильный и чертовски хорош собой. Идеальный парень, с которым у меня только дружба. Увы и ах, но я его не привлекаю.
Когда выхожу из ванной, этот идеал варит кофе. В медной турке и на газовой плите, скрутив конфорку на минимум. Точно так по утрам делал папа. Этой ночью я его вспоминала. Рассказывая о его трагической смерти, как обычно, расплакалась. Макс притянул к себе, и мы долго сидели обнявшись. Я так и уснула, в его руках.
– Какой кофе ты пьешь? – спрашивает он, не отрывая взгляда от подрагивающей кофейной пенки.
– Некрепкий и без сахара. С молоком, если можно.
– Молоко в холодильнике, доставай, – командует, снимая турку с огня.