Особо опасен
Шрифт:
– «Ты говорить, или я втыкать»? Что это значит, миссис Санградор? Они выпытывали что-то у мистера Бенсона?
– Я нет знать. – Розарио опустила глаза на сложенные на коленях руки и глубоко вздохнула. – Он втыкать игла. Потом я видеть рука Аманда. Пальцы. – Она заговорила совсем тихо, словно разговаривая сама с собой: – О Боже, Аманда нет пальцы! И сильно много кровь.
– А дальше?
– Комната кружиться. Глаза темнеть.
– Вы видели, кто стрелял в мистера Бенсона?
– Я падать обморок. Голова кружиться, я закрыть
– Вы услышали выстрел?
– Да-да. Выстрел.
– Никто ничего не говорил? До или после выстрела?
– Они спорить. Сильно ругаться. Потом «бах!».
– А потом?
– Я бежать коридор, бежать на улица. Много дым.
– Вы никого больше не видели? Аманду? Хирурга? Еще кого-нибудь? Вы видели, как они вышли или куда пошли?
– Нет, нет видеть. Потом я помнить, хороший полицейский меня помогать. Все. Я больше нет помнить.
Дрожащая Розарио посмотрела на Мелани и вздохнула. Мелани обняла ее и почувствовала под одеждой повязку. Женщина сморщилась от боли.
– Ой, извините. – Мелани отпустила ее.
– Меня ломать ребро.
– Бедняжка, вы такая храбрая! Вы так смело вели себя, что я вами горжусь.
– Хорошо, тогда завтра я говорить на суд. А вы там быть?
– Конечно. Именно я буду задавать вам вопросы. Как сегодня.
– Когда вы быть там, то хорошо. Сейчас я хотеть отдыхать. Выпить таблетку от боль и смотреть телик.
– Конечно. Агент О'Рейли принесет вам все, что пожелаете.
– Я любить рыба. Здесь есть рыба?
– Розарио, – сказал Дэн, – если у них здесь нет рыбы, то я пойду и лично наловлю ее для вас.
Дэн вышел проводить Мелани. В ожидании лифта он прислонился к стене, и Мелани с удивлением обнаружила, что смотрит на него снизу вверх. Дэн оказался выше, чем она ожидала. Мускулистую фигуру обтягивали джинсы и старая рубашка.
– А вы не только красавица, но еще и умница. Так ловко сумели разговорить Розарио, я прямо не ожидал.
– Внешность обманчива. – От него приятно пахло свежевымытым телом. «Что за дурацкие мысли», – подумала Мелани, отступив на шаг назад.
– Интересную историю она рассказала. Вот только это мало похоже на убийство из мести. Концы не сходятся, – заметил Дэн.
– Да уж, совсем не сходятся. Вполне возможно, что преступники знали Джеда Бенсона. Может быть, он им чем-то насолил или они чего-то от него хотели. Скажем, он представлял интересы кого-то из членов банды как частный адвокат и вляпался во что-то, не имеющее отношения к делу Делвиса Диаса. Я свяжусь с его конторой. Он работал в «Рид, Рид и Уотсон».
– Никогда о них не слышал.
– О, это очень крутая фирма. Нам еще нужно поговорить с женой Бенсона. Ее не было дома в момент нападения. Если Бенсона заказали, то для этого вполне мог быть какой-то очевидный мотив, которого мы пока не нашли.
– Кстати, – вспомнил Дэн, – жена сейчас с дочерью, в больнице Маунт-Синай. Рендл мне только что звонил: девочка пришла в себя. Нам нужно прямо сейчас поехать туда и опросить ее.
– Хорошо, я поеду, а вы оставайтесь с ней. – Мелани кивнула в сторону номера Розарио.
– Придется. Рендл пытается пробить круглосуточную охрану через полицию. У ФБР полно хлопот с террористами, они не станут выделять людей для охраны свидетеля какого-то убийства.
– Розарио в опасности, ее нельзя оставлять без охраны. К тому же я ей пообещала.
– Да, я обратил внимание, что вы раздавали обещания налево и направо, и все за мой счет. – Шутка прозвучала игриво. Дэн сделал шаг вперед и навис над Мелани.
От его близости ей стало не по себе. «Где же лифт?» Мелани снова ткнула кнопку вызова. «Да не стой ты, уставившись на него. Скажи хоть что-нибудь!»
– Она ужасно похожа на мою бабушку. Розарио, я имею в виду, – выпалила Мелани.
– А, значит, поэтому вы с ней так носитесь. Вспоминаете любимую бабушку.
– Вовсе нет, я хочу обеспечить ее безопасность, потому что она наш свидетель. А свою бабушку я почти и не знала.
– Умерла, когда вы были еще маленькой? – лениво поинтересовался Дэн, отнюдь не торопясь возвращаться в номер.
– Она жила в Пуэрто-Рико. То есть сначала здесь с нами, а потом мама отослала ее обратно в Сан-Хуан, обвинив в том, что бабушка крала отложенные на продукты деньги и проигрывала их на скачках.
– Узнаю пуэрториканцев. Все они помешаны на скачках. А вот мы, ирландцы, жить не можем без выпивки.
– Эй, придержи-ка язычок, приятель.
– Да ладно, чего там, уж и пошутить нельзя. Ну ляпнул невпопад. И не волнуйся, я присмотрю за Розарио.
Лифт наконец прибыл, и Мелани поспешно шагнула в кабину. Дэн задержал двери, не давая им закрыться.
– И это все? – спросил он так, словно собирался проболтать с ней весь день.
– Все. Отпусти дверь, пока в лифте сигнализация не сработала. Встретимся в больнице.
– Неужели нельзя на минутку расслабиться? Охранять – такая нервная работа. У меня гораздо лучше получается, если мне дают передохнуть.
Мелани невольно рассмеялась:
– Ну хватит. Шагом марш на пост, рядовой. – Она оттолкнула его руку, и двери стали закрываться. Мелани смотрела, как улыбающийся Дэн исчезает за створками лифта. Ой, неужели она с ним заигрывает? Сама с ним флиртует?
Мелани потрясла головой, пытаясь вытряхнуть из памяти улыбающееся лицо, но казалось, оно было выжжено прямо на сетчатке.
Небо над стоянкой набухло тучами, стало невыносимо душно. Скорее бы уж дождь пошел. Однако вовсе не погода вызывала в ней смутную тревогу.
У машины Мелани помедлила и оглянулась на уродливое здание. Гостиница практически пустовала; на всем пятом этаже светилось только окно комнаты Розарио. Со стоянки кто угодно мог увидеть освещенное окно и вычислить, где находится номер.