Особое обстоятельство

Магдеева Гузель

Подведя глаза стрелками и накрасив губы выжившей помадой, я перекинула через плечо сумку на тонком ремне и оценивающе осмотрела себя в зеркале.

Густые волосы темной волной спадали на плечи, тонкие ремешки босоножек и короткий сарафан подчеркивали длину ног. Я улыбнулась своему отражению вполне искренне.

Центральная улица находилась неподалеку, и побеседовав с администратором, я решила дойти до нее пешком, по дороге выбрав какое-нибудь шумное заведение. Вот так просто гулять в незнакомом месте, без задания, оказалось непривычно и весело,

словно мне снова семнадцать лет, а мама впервые отпустила ночевать к подруге.

Несмотря на темное время суток, улицы были многолюдны. Я без причины улыбалась прохожим, ловя мужские взгляды и свист в спину. Попыток познакомиться они не делали, да и мне не было нужно. Пройдя еще немного, я остановилась возле бара, на вывеске которого значилось «Cuba Libre».

Заказав два коктейля, я заняла место на барном стуле, пританцовывая в такт музыке. Бар оказался полон иностранцами, и когда двое чилийцев справа принялись громко обсуждать мою задницу и ноги на испанском языке, я отсалютовала им «Кубинским поцелуем» и крикнула:

— Brindo por buena suerte!* — вызвав у них приступ дикого восторга. Они чокнулись со мной бокалами и пересели ближе, перекрикивая музыку.

А дальше мы танцевали под кубинские мотивы, распевали песни и пили коктейль за коктейлем, перепробовав все, что числилось в меню заведения. Рассвет я встречала с бутылкой «Мартини», сидя на бетонных плитах, а Сантьяго и Алехандро почти засыпали, глядя на речку у наших ног. Часов в семь утра я вызвала такси и отправила иностранных гостей в их отель, а сама пошла пешком к себе, мечтая как можно быстрее оказаться под одеялом в кровати.

В номере я умылась и растянулась на кровати лицом в подушку, почти моментально засыпая.

— Подъем! — я охнула, поворачивая голову на звук голоса, раздавшегося над самым ухом. Солнечный свет заливал комнату, заставляя щуриться, а во рту было сухо и гадко. К счастью, голова после попоек у меня никогда не болела, но лицезреть с утра довольную физиономию Светки было выше моих сил.

— Какой у тебя противный голос, — не выдержала я, усаживаясь на кровати. Девушка фыркнула, но не обиделась, а Тим, успевший со вчерашнего вечера сменить прикид, отвернулся к окну с нечитаемым выражением лица.

— Скоро самолет. Приведите себя в порядок, — произнес он, не поворачиваясь. Я молча прошлепала в душ, застряв там на добрых полчаса, пока мир не стал казаться чуть лучше, чем он есть.

Завернувшись в полотенце и завязав его на груди, я демонстративно вышла в комнату в таком виде, решив подействовать на нервы Тимуру и Светке. Ее лицо казалось вполне довольным жизнью, и это раздражало. Переступив порог, я обомлела, глядя на Байсарова — он смеялся над какой-то шуткой, вполне искренне, чуть запрокидывая назад голову. Зрелище было настолько неожиданным, что я замерла на месте, глядя на него так, будто у мужчины только что выросла вторая голова.

Он что, умеет смеяться? Серьезно? И блин, с кем, с этой маньячкой? Что здесь вообще творится?

Холодно

глянув на них двоих, я мстительно подумала, что если нам и дальше придется изображать мужа и жену, вместе хохотать им уже не придется. На меня они внимания не обращали, поэтому я быстро переоделась в трикотажный короткий комбинезон и убрала волосы в высокий хвост. Мой мобильный неожиданно зазвонил, заставив замолчать на полуслове Свету; Тимур обернулся, слегка приподнимая одну бровь. Казалось, мы все чего-то ждем.

Я нажала вызов и, услышав поначалу иностранную речь, нахмурилась, а потом вспомнила, что Сантьяго ночью просил у меня телефон на пару минут — видимо, сохранил себе номер. Черт, я продолжаю косячить…

— Ола, — поприветствовала я парня, переходя на испанский язык. Он интересовался моим самочувствием и звал вечером снова прогуляться по городу в компании с Алехандро — или без него, тут уж как я решу, — но я вежливо отклонила приглашение, сказав, что улетаю домой.

Светка ухмылялась, глядя в мою сторону, а вот по лицу муженька пробежала тень. Не сказав ни слова, мужчина скрылся в ванной, а я вышла на балкон, сдерживая довольную улыбку. Один-один, парень.

Когда Тимур вернулся обратно, Света, подпиравшая стенку, выпрямилась:

— А теперь, птенчики, вынуждена вас покинуть. К одиннадцати подъедет такси.

— Билеты? — уточнил Байсаров, засовывая руки в карманы брюк.

— Передадут. Последние инструкции получите перед вылетом. А я с вами прощаюсь.

— Навсегда? — поинтересовалась я с невинной улыбкой на губах.

— Мечтай, — хохотнула она и скрылась за дверью номера. Я облегченно выдохнула, провожая ее взглядом. Без нее жизнь казалась гораздо приятнее.

К назначенному времени возле входа в гостиницу притормозил белый «БМВ». Я присвистнула:

— Карета подана, господин Байсаров.

Тимур, сидевший напротив телевизора и бездумно щелкающий пультом, лениво потянулся:

— Тогда в путь.

— Ты забыл добавить «госпожа», — не удержалась я, но он лишь вздернул в бровь в жесте, который меня безумно бесил. Я прошествовала мимо него, катя за собой красный чемодан.

При людях мужчина преобразился: помог мне с вещами, распахнул дверь и трогательно поддержал под локоть. Я послала ему самую обворожительную улыбку, усаживаясь на заднее сидение; Тимур устроился рядом, но почти сразу же отодвинулся на расстояние, чтобы не касаться меня даже ногой.

Я лениво заплетала волосы в косу, наблюдая за дорогой. В машине работал кондиционер, спасая от уличной духоты; водитель, не проронивший за все время ни слова, чуть прибавил радио. Я наблюдала за ним в зеркало заднего вида, и когда мне удалось разглядеть его лицо, чуть не поперхнулась.

— Прииивет, — пропел он в свойственной манере и подмигнул мне.

Рядом громко выругался Тимур, узнавая Макса по голосу. После вчерашнего конфликта они не виделись, и я всерьез опасалась, как бы супруг не начал душить водителя прямо во время поездки.