Особые приметы ангела

Соболева Лариса Павловна

– Ага, созрели? Давайте договоримся о встрече...

– Не, не, не! – панически заорал Брицын. – Знаю я вас, повяжете. Поговорим по телефону...

– Слушай меня, Константин, – взял агрессивный тон Макар. – Тебя повяжут, если не придешь ко мне на встречу, уж я приложу к этому руку. Так что выбора у тебя нет. По телефону слушать твой треп не буду, лучше приезжай. Со своей стороны обещаю: сегодня тебя не повяжут.

– Ага, вам, ментам, верить – себе могилу вырыть.

– Ты глухой, Брицын? – перебил его Макар. – Только при встрече буду базарить. Не испытывай мое терпение. Пока никто не знает, что

ты был у подружки. Мое условие: не приходишь – я докладываю все, что знаю про тебя, кому следует.

– Я подумаю...

– Нет, Брицын, думал ты достаточно. Сегодня, сейчас. Или никогда.

– Ладно, приду. Куда?..

– К памятнику Кутузову. Поехали, Алина, институт пока отменяется.

Алина уложила подбородок на руль и смотрела прямо перед собой, может, на топорный памятник Кутузову. Макар поглядывал на часы и вертел во все стороны головой. Людей на площади было полно, так ведь погода шикарная. Наконец-то пришла весна, принеся с собой долгожданное тепло и надежды, которые почему-то любят появляться в невероятном количестве именно весной. Но Макар пребывал далеко не в лирическом настроении, на весну ему было плевать.

Алина побаивалась вспышек Макара, вернее, своих реакций на его эмоциональные всплески. Ведь после них она начинала жалеть, что обратилась за помощью к этому не всегда воспитанному человеку, постоянно разговаривающему с самим собой, что свидетельствует о неполадках в мозгах. Правда, иногда он удивлял ее и тактом, и умом, и обаянием, в общем, Макар не безнадежен, тем не менее она предпочитала лишний раз не сердить его. У нее были свои соображения, и сейчас Алина думала, в каких интонациях высказать их. Покосившись на Макара, чтобы определить, в каком он расположении духа, она отметила: непроницаем, одновременно сосредоточен. И рискнула задать вопрос самым мягким тоном, на какой была способна.

– Макар, а не лучше было бы сначала поехать в институт?

– Не лучше, – буркнул он.

– Почему? – робко спросила она.

– Институт никуда не денется, а Брицын способен дать деру. Боюсь, с институтом выйдет та же история, что и с банком. Но мы поедем туда... Стоп, Алина, идет наш краснорожий брат. Я пошел.

Макар как пробка вылетел из авто и помчался к памятнику. Они сошлись, рук не пожимали, от предложения поговорить в машине Брицын отказался.

– Ага, меня в тачке замуровать проще простого. Здесь побазарим.

– Ладно. Выкладывай, когда ты приехал к гражданке Скобиной, – нарочно взял официальный тон Макар. Он же представился милиционером, Костик не должен догадаться, что разговаривает с частным лицом. – Но сразу хочу предупредить: я знаю, что гражданка Скобина состояла с тобой в интимной связи.

– Ну, состояла, – почесывая нос и стреляя глазами по сторонам, произнес Костик. Видно, боялся засады, нападения и прочих подвохов, которых ждут мнительные и не храброго десятка люди. – А что, нельзя? Идка сама ко мне липла, ну, а я слаб, да, слаб до баб...

– Ближе к делу, – одернул его Макар.

Костик с готовностью закивал и начал:

– Я вернулся из рейса и сразу к Идке поехал в цветочник. Эта дура с моей дурой такой базар развела... Короче, подрались они. Ну, думаю, вставлю ей фитиль...

– Кому именно?

– Идке. Чтоб в мою семью не

лезла, а то возомнила из себя дивчину на выданье. В цветочнике мне сказали, что она отпросилась, я к ней домой рванул. Идка к себе меня не пустила, мы у входа погрызлись, но мало. Идка говорит, мол, завтра приезжай, а сегодня у меня гости. Я ей: кто у тебя? Ну, заело, само собой. Думаю себе: пока я в рейсе, эта дура мало того, что жене представилась моей «любимой женщиной», – его аж перекосило от последних слов, – так она еще и мужиков принимает. А Идка мне сказала, что у нее подруга, которой ночевать негде, и что у этой подруги беда случилась. Ну, я психанул, потому что не по-моему вышло, и поехал домой. А дома... Ты мою видал?

– Видал.

– Все сковородки я проверил на прочность вот этим местом, – похлопал он себя по макушке. – Психанул. Отъехал от дома и ночевал в «КамАЗе», а то моя баба подлая запросто может поджечь машину вместе со мной. Думал так: дождусь утра и поеду к Идке, насовсем, буду жить там. Назло моей дуре. Ну, выпил мало-мало, полбутылки, а за рулем я ни-ни. Зато поспал хорошо. Глаза продрал – уже светло было. Умылся под колонкой и к Идке поехал. Приехал, значит, машину на улице оставил, пошел к ней. Дверь была открыта, я вошел, а там никого. Телик работал. Думаю, подожду. Посидел немного, думаю: а чего без дела сидеть? Вот этого самого – без дела – я терпеть не могу, честно. У Идки кран в душе все время тек, я решил посмотреть его, ну и починить. Открываю дверь, а там она...

– И ты сбежал, – догадался Макар.

– А ты б не сбежал? У меня, между прочим, трое детей. Кто их поднимать будет? Государство гребаное? Ага, щас.

– А ты не подумал, что она в обмороке и ей нужна помощь?

– Какой обморок! – вытаращился Костик. – Я сразу понял: пришили ее, потому что сама она умереть не могла, здоровая была как лошадь.

Ненастоящий Дергунов хихикнул и зашептал на ухо:

– Этот козел мог бы милицию вызвать. Но не вызвал, а, трусливо поджав хвост, убежал. Не стоит с ним тары-бары разводить. Не убивал он, его жена тоже. Не тот это народец, к счастью. Алина права, следовало поехать в институт. Короче, завязывай, Макар, надоело слушать неандертальца.

Но Макар задал еще вопрос для очистки совести:

– Подозрительных людей во дворе видел, когда шел к Иде?

– Подозрительных? – поднял плечи Костик. – Не заметил, честно. Во дворе никого не было, как я помню...

Костик вдруг впал в задумчивость. Если у всех людей между бровей пролегает одна-две глубокие складки, то его лоб сложился в гармошку с мелкими черточками. Надо полагать, ума под этим лбом не столь уж много, потому он и не производил впечатления умного. Макар слегка толкнул Брицына в плечо:

– Так что ты там помнишь? Кто-то был во дворе?

– Ага. За углом дома. Там узкий тупик и постоянно парочки прячутся для этого самого дела, я их не раз гонял. Прикинь, даже зимой трахались.

– Значит, парочка была?

– Наверное. Я только рукав видел, когда к Идке шел. Голубой. То ли куртка, то ли пальто. А смотреть на этот раз не стал, кто туда зашел.

– Точное время можешь сказать, когда ты зашел к Иде?

– В половине десятого остановился, это точно. Ну, пару минут шел к дому... Слышь, что мне будет? Я ж не виноват, клянусь.