Особый район
Шрифт:
— А сердце с какой стороны? — замогильным голосом спросил Дима, отступив пару шагов назад.
— Тут, конечно! — недоуменно сказал Коля и приложил правую руку к правой стороне груди.
— А у тебя? — Парамонов повернулся к Валере. Тот повторил жест и сказал:
— Слушай, чего ты дурака валяешь? Заняться больше нечем?
— А я сразу и не врубился, — произнес Дима, отступая еще дальше, — когда ты сказал, что направо пойдешь, а сам
— Слушай, Димон, — с подозрением спросил Валера, — сам-то ты нормальный? У тебя, часом, крыша не поехала? От переживаний?
— У меня как раз с крышей все в порядке, и в туман я не лазил. А вот вы…
— Ты говори, да не заговаривайся! — нахмурился Коля.
— Не верите? — разозлился Дима. — Как бы вам доказать?
Он почесал затылок под шапкой и придумал:
— Покажи-ка карабин!
Валера снял с плеча оружие.
— А теперь смотри! — торжествующе сказал Дима и протянул ему свой. И тут Валере стало не до шуток. Затворы у двух карабинов торчали в разные стороны. А когда все трое сравнили наручные часы, оказалось, что у двоих ходивших в туман цифры на циферблатах смотрят совсем не в ту сторону, что у Парамонова.
— Не понял… — растерянно проговорил Коля.
— Чего уж тут понимать, — обреченно сказал Валера, — этот туман нас с тобой слева направо вывернул.
— Что делать будем?
— Может быть, нужно опять туда сходить? — несмело предложил Дима. — Чтобы назад перевернуло?
— Ну, спасибо, друг! — Коля чуть не плакал. — Сам иди!
— А ведь Димон прав! — неожиданно сказал Седых. — Больше нам ничего не остается. Лично я не хочу жить вывернутым наизнанку.
— Что, на самом деле пойдешь? — удивился Евтушенко.
— Пойду. Давай веревку!
Валера намотал конец фала на руку, положил на снег карабин и с обреченным видом шагнул в туман. Все было, как в прошлый раз, — двести шагов в непроглядной сиреневой мгле, непрерывные подергивания за веревку, и выход на ослепительное снежное пространство.
— Ну, как? — Евтушенко с надеждой смотрел на Валеру.
Седых сбросил левую рукавицу, задрал рукав и посмотрел на часы.
— Вам виднее. Это какая рука? А то я уже совсем запутался.
— Левая! — сказал Дима и, глянув на часы, облегченно вздохнул. — Теперь все в порядке, слава богу! А тебе к одной ноге сено надо привязать, а к другой солому, чтобы не путался.
— Держи! — Валера протянул Коле веревку и показал на туманную стену. — Теперь твоя очередь.
Коля взял конец в правую руку, перекрестился левой рукавицей, закрыл глаза и шагнул в туман…
…Через час, сварив на обед пшенный кулеш с тушенкой, они сидели у костра, поглядывая друг на друга, отпускали хохмочки и тут же начинали ржать над ними, как лошади. Сами понимали, что шутки дурацкие, но ничего не могли с собой поделать, таким немудрящим способом сбрасывали они пережитый стресс.
— Коль, а какой ты рукой ложку держишь? — Дима бросал наигранно-удивленный взгляд на Евтушенко и сам начинал хохотать.
— Я вот думаю, чего это ты, Димон, от нас так шарахнулся там, у стены? — не оставался в долгу Коля. — Смотрел на нас, будто мы тебя вот-вот схаваем!
— Сам бы ты как смотрел? — огрызнулся Парамонов. — Мозги ведь у вас тоже перевернулись! Откуда мне знать, в какую сторону?
— Я и сейчас человечинки хочу! — скрючив пальцы на манер когтей, Коля протянул руки к Диминому лицу. — Р-р-р!
— Все! Повеселились, и хватит, — Валера первым взял себя в руки. — Дай бог, чтобы обошлось без последствий, а то ведь, кто его знает, что там внутри, в этом тумане. Вдруг радиация или другая какая гадость…
— Не знаю, как насчет радиации, но вреда особого я пока не заметил. А вот польза точно есть, — Коля тоже перешел на серьезные тон и, заметив обращенные на него взгляды друзей, продолжил: — Помните, я себе по пальцу кувалдой заехал? У меня тогда ноготь начисто слез, а новый никак не хотел расти. До сегодняшнего дня… А сейчас, смотрите!
Он показал друзьям большой палец левой руки, и те вместо уродливого сморщенного шрама увидели на нем блестящий розовый ноготь безупречной формы.
— А у меня зуб перестал болеть! — признался Седых. — А ныл ведь со вчерашнего дня…
— Так, может, мне тоже надо туда нырнуть? — улыбнулся Дима. — Смотришь, и у меня какая болезнь пройдет, тот же остеохондроз, к примеру…
— Зря смеешься! — серьезно сказал Валера. — Мы ведь ничего не знаем про этот туман. Что это такое? Какие у него свойства? Ноготь, что у Коли вырос, это ведь не шуточки, да и мой зуб вряд ли случайно перестал болеть.
— Ты карабин свой специально в таком виде оставил? — спросил Дима, взяв в руки и с интересом рассматривая странное оружие, затвор в котором нужно было взводить левой рукой, а все надписи и номера, выбитые на вороненом металле, читались справа налево.
— Конечно! Кто бы нам поверил без доказательства? — ответил Валера. — Ты бы поверил?
— Вряд ли, — согласился Дима. — А с другой стороны, такое не придумаешь…
— Вот именно! — Валера хлопнул рукой по колену. — Даже Мюллер до такого не додумается. А если еще мы этих людей найдем…
— Ты предлагаешь за ними гоняться? — осторожно спросил Евтушенко.
— А тебе разве не интересно, кто они такие? — удивился Седых.
— Может быть, хватит с нас приключений? — неуверенно сказал Коля. — И так, неизвестно еще, каким боком нам это выворачивание туда-обратно вылезет…
— Вы как хотите, мужики, — стал закипать Валера, — но раз уж мы пошли на разведку, то надо довести ее до конца. Если вы не согласны, берите ноги в руки и топайте до дома, до завтра как раз дойдете. А я, пока не разберусь во всем, останусь здесь.