Осознание

thelordofthedark

И это действительно была их всеми любимая вожатая, уже заранее входя в домик с видом светлого паладина, пришедшего сразиться с жутким демоном, что терроризировал население небольшой деревушки. И только зайдя внутрь, она уже огласила весь домик своим голосом, увидав, что Алиса здесь не одна.

– Эдвард! – в этот момент, казалось, она готова уже начать метать молнии из глаз, и если бы взглядом можно было убить, то он уже сейчас валялся бездыханным на полу, пробитый насквозь, – Что ты здесь делаешь?! – конечно, вопрос по большей части риторический, поскольку вряд ли ожидается честный ответ, с помощью которого можно избежать наказания, но, не дав даже и рта раскрыть

кому-либо еще, Ольга Дмитриевна накинулась на него со всеми возможными обвинениями, – Я подозревала, что могу найти тебя здесь, когда ты не появился на обеде, но все же надеялась, что ты окажешься более ответственным! Вообще хотя бы представляешь, как это выглядит? – здесь хотя бы была справедливой, если тот факт, что они с Алисой долгое время находились одни в закрытом домике, станет общеизвестным достоянием, то тут уж точно не избежать всевозможных слухов и весьма неприятных суждений.

– Я зашел навестить человека, которого вы заперли в четырех стенах, – ответил ей, как только взяла паузу, чтобы набрать в легкие больше воздуха, – Считаете, что здесь есть что-то противоправное?

– Считаю! – рявкнула вожатая, окончательно выйдя из себя. Кажется, Эдвард пересек ту грань, за которой кончалось терпение вожатой. И так уязвленная сегодняшней отповедью, она не нашла иного повода вывалить на него все, что уже успело накопиться, – Как ты вообще разговариваешь со старшими! Ты всю смену ведешь себя так, как не подобает настоящему пионеру! Кем ты вообще себя возомнил за эти дни?! – ее голос уже больше походил на крик, и даже Алиса испуганно вжалась в стену, еще не видя вожатую настолько разозленной.

– Не при Алисе! – рявкнул в ответ Эдвард, не собираясь выслушивать еще одну бессмысленную нотацию от вожатой и уже порядком устав от той роли послушного пионера, что должен играть перед ней со всеми ее глупостями. Если хочет служебного разбирательства, то пусть его получает, но и дальше стоять ниже ее по иерархической лестнице, выполняя столь же глупые поручения, больше не желал. Повернувшись к девушке, чуть улыбнулся, – Выйди на пять минут…

– Да как ты смеешь указывать, кто и что должен делать?! – теперь уже очередь вожатой выходить из себя, – Тут я старшая по званию! Алиса, выйди! – трижды упрашивать рыжую смысла никакого не было, и девушка стрелой вылетела из домика, только дверью хлопнула. Хотя сейчас наверняка начнет подслушивать. В любом случае, стоило только двери закрыться, Ольга Дмитриевна с новой силой накинулась на Эдварда, рассчитывая задавить его авторитетом старшей по званию, – Эдвард! Как мне все это понимать?! Мало того, что ты устроил на площади, так теперь еще и черт знает что устроил здесь! Как я теперь вообще могу тебе доверять?! Я твоим родителям напишу, что ты здесь делаешь! И будь уверен, напишу и в твою школу, как себя ведешь!

– Да будьте добры, устройте мне такую любезность! – в ответ тоже повысил голос Эдвард, – Даже не буду вам объяснять, почему мне все равно, что и куда вы напишете! Можете хоть написать в правительство о том, какой я плохой и почему не являюсь порядочным пионером! Пишите! Только не смейте и слова сказать про Алису! Если вы сами сказали, что я за нее отвечаю, то и вся ее вина тоже моя!

– Я сама как-нибудь разберусь, что и про кого мне писать! – уперев руки в бедра, отрезала Ольга Дмитриевна, – Ты вообще не понимаешь, что ты сейчас устраиваешь? Я могу и в комсомол написать про тебя!

– В Бездну ваш комсомол! – вспылил Эдвард, которому уже порядком надоели все эти бессмысленные угрозы, – Если вам так хочется испортить мне жизнь здесь, то не смею мешать!

И не думайте, что сейчас буду тут валяться перед вами на коленях и вымаливать прощения! Вы сами все это устроили, так что первая вина в первую очередь на вас! – наверное, их слышала не только Алиса под дверью, но, как Эдварду сейчас казалось, и большая часть населения лагеря, вне зависимости от того, где находились юные пионерки и пионеры.

– Моя вина?! – вот теперь Ольга Дмитриевна удивилась, не ожидая, что ситуацию можно повернуть и таким боком. Местная правовая безграмотность, где никто не знал ничего, кроме своих прямых обязанностей, порой поражала, но оставляла в профессиональном самосознании такие дыры, что туда при желании можно было затолкать вообще все, что угодно.

– А кто запустил отряд настолько, что даже не знает, кто и где находится?! – ответил Эдвард, – Проморгали государственный флаг на площади! А теперь еще и пытаетесь свалить все это на кого-то еще! – выдохнув, заговорил уже тише, чтобы его не было слышно снаружи, – Меня вы можете винить в чем угодно, мне все равно, но не смейте в этом обвинять Алису.

– И почему же? – Ольга Дмитриевна, вся красная и разозленная, тоже несколько снизила тон, то ли беря паузу, то ли уже успев накричаться, – Ты вообще понимаешь, что с теми характеристиками, какие я уже могу написать, тебя даже из пионеров выкинут! И вместо того, чтобы извиняться, ты продолжаешь выгораживать Алису! Что у вас с ней здесь было?

– Ничего, – отрезал Эдвард, – Повторюсь, вы сами сказали, что я за нее отвечаю, и от этой ответственности отказываться не собираюсь. Можете меня гнать из пионеров, из вашего комсомола или откуда-то еще, мне все равно, только я не позволю портить еще и ее будущее… ей здесь жить еще.

– Эдвард, – Ольга Дмитриевна несколько успокоилась, – Только посмей мне сейчас соврать. Скажи, у тебя сейчас что-то с Алисой было? Только честно! – она вцепилась в него придирчивым взглядом, пытаясь разглядеть эмоции на его лице.

– Ничего у нас не было, – ответил он, тоже выдыхая и стараясь собраться с мыслями, уже успевшими разбежаться в разные стороны как пустотные тараканы, – За исключением того, что я только что понял, что этот человек для меня здесь важнее всех остальных, вместе взятых. Этот ответ вас устраивает?

– И перестань со мной так разговаривать! – снова рявкнула на него вожатая, но уже тише, чем в начале, – Я еще старшая здесь, а ты ведешь себя совсем не так, как должен вести себя пионер.

– Я веду себя так, как считаю должным в данной ситуации, – объяснил Эдвард, – И, раз уж мы с вами закрыли тему с вашими фантазиями по моему поводу, то считаю, что обязан еще и перед вами извинится по поводу того, как вел себя на площади. Мне не пристало с вами разговаривать подобным тоном, хотя и не отказываюсь от тех слов, что тогда произнес, – поклонился даже, выражая свое искреннее желание принести все возможные в данном случае извинения.

– Эдвард, почему ты себя так ведешь? – спросила вожатая, присаживаясь на мятую кровать, где еще недавно он с рыжей девушкой лежал чуть ли не в обнимку, – Алиса так влияет?

– Я защищаю тех, кого считаю должным, – ответил ей, посчитав, что и сам может сесть, раз единственная представительница прекрасного пола в этом помещении больше не стоит на ногах, – Вне зависимости от того, насколько они сами виноваты в случившемся.

– Ты же понимаешь, что я все равно должна буду тебя наказать? – спросила Ольга Дмитриевна, – не могу закрывать глаза на то, что ты забрался к пионерке в домик, даже только для того, чтобы скрасить ее наказание.