Останься со мной!
Шрифт:
– Чего мне бояться? – с оттенком обиды в голосе отозвалась Люся. – Просто спросила, чтобы знать, к чему готовиться.
Черепашка и Гена прошли в комнату, ту, из которой появился второй спасатель. Дверь напротив оказалась закрытой, и Люся подумала, что там, должно быть, и спит Маша.
«Квартира двухкомнатная», – про себя отметила Черепашка, устраиваясь в глубоком, обтянутом ворсистой тканью кресле.
– Ты иди, наверное, – посмотрела она на Гену. – Неизвестно, сколько эта Маша еще проспит.
– Выгоняешь? – серьезно спросил он.
– Да нет, почему? – смутилась Люся. – Сиди, если хочешь…
– Сейчас бы чаю! – мечтательно глядя в потолок, произнес Гена.
Признаться,
– Ладно, пойдем. Думаю, Маша на нас не обидится.
Открытую пачку заварки они обнаружили на столе. Тут же стояли две чашки с недопитым чаем.
«Не мы одни такие!» – подумала Черепашка, решив, что это спасатели, успокоив разбушевавшуюся Машу, расслаблялись мирной беседой за чашкой чая. Пока Гена занимался электрическим чайником, Люся вымыла чашки.
«А ведь нам с ним даже поговорить не о чем», – с легкой грустью подумала она.
Тем временем Гена разливал по чашкам заварку.
– Я вот думаю, насколько все-таки человеческая натура… подлая, – усаживаясь за стол, глубокомысленно изрек Гена.
– Кого ты имеешь в виду? – удивленно подняла брови Черепашка.
– Себя, естественно. Кого же еще? Я-то думал, вообще не смогу тебе в глаза смотреть… А теперь – ничего… Сидим вот, чаек попиваем. – В его интонации слышалась горечь или даже какая-то злость. На себя самого, конечно.
Люся промолчала. Да и что она могла ответить?
Их роман был странным, удивительным и… трагическим. И состоял он из двух частей. Все началось год назад. Тогда Люся еще не работала на телевидении, не имела множества поклонников, фанатов, собственного сайта в Интернете, а была самой обычной школьницей, ученицей восьмого класса. Гена же учился в десятом. До него Черепашка ни с кем не встречалась. Он стал ее первым парнем и… первой любовью. Искренней и настоящей. Их школьный роман прервался тогда так же внезапно, как и начался.
Инициатором разрыва явился Гена. Тогда он увлекся Черепашкиной подругой – бойкой красавицей Лу Геранмае. Но встречаться с Геной Лу не стала, хотя ей очень этого хотелось. Причиной стало признание самого Гены. Оказалось, что с Люсей он закрутил роман не потому, что она ему действительно понравилась, а на спор. Со своим другом, Шуриком Апариным, Гена поспорил, что влюбит в себя эту хрупкую и, как считали все, не от мира сего девчонку. На кон Шурик поставил отличный, почти новый и совсем не дешевый снегоход. О таком Гена даже и не мечтал.
Познакомившись с Черепашкой ближе, он понял, насколько та искренний, ранимый и не похожий на остальных человек. Люся вызывала в нем симпатию, а подчас даже жалость, но не больше. А после похода в ночной клуб он понял, что влюбился в Лу, в чем и признался ей на следующий же день. Конечно, Лу не рассказала Черепашке ни о том споре на снегоход (зачем же так травмировать человека?), ни о том, что Гена предложил ей встречаться. Впрочем, будучи от природы чуткой и внимательной девушкой, Люся и сама поняла, что Гена «неровно дышит» к Лу. Причем увидела она это сразу, в первую же секунду знакомства Гены и Лу. А спустя неделю Черепашку с тяжелейшей депрессией положили в больницу. Оказалось, что к такому испытанию ее неокрепшая душа не готова…
А тем временем Лу встретила настоящую любовь, Костю, и о Геше Ясеновском даже думать забыла. Он же переехал с родителями в другой район. Теперь они с Люсей даже в школе не встречались. И она, признаться, была этому рада. После выписки из больницы у Черепашки началась новая, наполненная яркими событиями и впечатлениями жизнь. Ведь именно ее из
Так началась вторая часть их романа. Правда, какое-то время Люсю терзали сомнения: а что, если Гена вспомнил о ней потому только, что она теперь знаменитость – ее даже на улицах начали узнавать? Конечно! Ведь теперь знакомству с ней любой парень был бы рад! А тут еще мама и Лу, как сговорившись, принялись ее в этом убеждать. И первый раз в жизни Черепашка поссорилась с мамой. Она даже из дома тогда ушла. Правда, на один только день, но все равно! Однако сердце не обманывало Люсю: Гена действительно ее любил. По-настоящему, искренне и преданно. И вовсе не из-за того, что она стала телезвездой… И казалось, нет на свете силы, способной разрушить их счастье. Так думала Черепашка.
А Гена знал, что такая сила существует! Все это время он жил в ожидании катастрофы. Это была бомба замедленного действия. Ведь сказано кем-то, что все тайное рано или поздно становится явным. Сколько раз он говорил себе, что надо во всем признаться Люсе. Самому обо всем рассказать. Говорил и собирался, но… не смог. Не нашел в себе силы. Не так-то просто признаться любимому человеку в подлости.
Тогда, полгода назад, рассказывая Лу о злополучном споре (кстати, выигранный снегоход Геша вернул Шурику, прямо под окна подогнал, и потом разорвал с ним все отношения), Гена скрыл от Лу самое, пожалуй, главное во всей этой неприглядной истории. Апарин поставил перед ним условие: он, Гена, обязан передавать Шурику все подробности их с Черепашкой отношений. Для чего Шурику это понадобилось? Для повести, которую тот собрался написать, чтобы отослать на литературный конкурс. И Гена, мучаясь поначалу угрызениями совести, а потом позабыв о них, в красках живописал Шурику все детали их с Черепашкой романа, а тот переносил их… в свою повесть. Шурик же получал от всего этого несказанное удовольствие, ощущая себя главным, хоть и незримым персонажем истории под названием «Черепашкина любовь». Иногда Геша действовал по его, апаринской указке, руководствуясь его «мудрыми» советами и наставлениями. Правда, повесть Шурика так и осталась недописанной и ни на какой конкурс он ее не послал. Но ведь все это было! И повесть, пусть и неоконченная, служила неопровержимым доказательством Гешиного цинизма и подлости. И об этом Гена не мог забыть ни на секунду. Ведь он лучше чем кто бы то ни было знал скользкий и завистливый характер своего бывшего друга.
Особенно же беспокойство Гены возросло, когда он узнал, что Апарину стало известно о возобновлении их с Черепашкой романа. И, как говорится, предчувствия его не обманули… Недописанная повесть Шурика попала-таки Черепашке в руки. Сразу после того, как они вернулись из Питера, где проводили вместе осенние каникулы. Все случилось так, как и должно было случиться, и винить Гене было некого… Да он и не винил никого.
Сколько раз он в отчаянии приезжал к ее дому, часами простаивая под окнами! Однажды Люся увидела его из окна, и он, чтобы только не встретиться с ней, позорно убежал. По телефону он сказал Люсе, что не сможет теперь посмотреть ей в глаза. И это была чистая правда… Впрочем, не будем слишком вдаваться в прошлое… Скажем лишь, что прошлое, как бы мы к нему ни относились и как бы ни хотели стереть из памяти даже самый его след, все равно остается в нас.