Остаться в живых

Мейер Деон

— Хорошо, мэм, — кивнул Квинн. — Но… как же ее телефон? Вдруг из Лусаки снова позвонят?

— Вы можете переключить ее линию сюда?

— Да.

Мысли у Янины путались. Откуда эта Хили черпает сведения? Как она узнала об отношениях Мпайипели и Нзулулвази? Что сделать, чтобы заставить ее умерить прыть?

— …на связи Претория, местное отделение «Ангелов ада». Доброе утро, Барт.

— Доброе утро, Джон. Мы хотим знать, где тот парень. Вам что-нибудь известно о нем?

— Барт,

нам известно только то, что сегодня в шесть утра он был в районе Трех Сестер. Где он сейчас, никто не знает. Почему вас это интересует?

— Потому что он наш брат, приятель. И он в беде.

— Ваш брат?

— Джон, все байкеры — братья. Все слышали всякую хрень об «Ангелах ада», но одно я могу сказать точно: когда кто-то из наших братьев попадает в беду, мы ему помогаем.

— А как, по-вашему, вы сможете ему помочь?

— Любыми способами, какими только сможем.

Раджкумар неодобрительно хмыкнул и прикрутил звук.

— Все черви выползают из своих щелей, — сказал он.

— Нет, — возразила Янина. — Сделай громче.

Он спал неглубоко, то и дело просыпаясь и не понимая, где сон, а где явь. Он ехал по бесконечным дорогам на своем GS, ощущал ногами вибрацию мотоцикла, разговаривал с Пакамиле, слушая, как дождь стучит по крыше домика. Неожиданно где-то взревел мотор. Но по-настоящему он проснулся только после того, как хлопнула дверца машины. Тобела мигом спрыгнул с кровати и покатился по полу в сторону окна.

— …нам позвонил слушатель из Митчеллз-Плейн, который назвался неизвестным. Говорите, неизвестный, вы в прямом эфире!

— Здравствуйте. Джон, вы меня слышите?

— Вы в прямом эфире, говорите!

— Я в прямом эфире?

— Да, неизвестный, вас слышит вся страна!

— А… Ясно. Я хотел сказать, что Мпайипели вовсе не такой герой, каким вы его изображаете.

— Мы не изображаем его героем. Мы передаем факты. Что вы хотели нам сообщить?

— Не знаю, тот ли это самый парень, но в Митчеллз-Плейн был один Тобела Мпайипели, он охранял крупного наркоторговца. Такой здоровенный чернокожий. Хитрый, как собака со свалки. Поговаривали, что раньше он был в «Копье нации». У него была кличка Крошка.

— Он работал на мафию?

— Да, Джон. Он был, как мы говорим, силовиком.

— Эй! Кто такие «мы»?

— Я раньше тоже пушерил в Кейп-Флэтс.

— Вы торговали наркотиками?

— Да.

— В Митчеллз-Плейн?

— Нет,

я работал в южных пригородах.

— Ясно, на другой территории. Кстати, неизвестный, а чем занимаются силовики?

— Следят за тем, чтобы торговцы платили поставщику. Кто не платит, тех избивают или расстреливают. Их самих или их родственников.

— Значит, Мпайипели работал таким силовиком у крупного поставщика?

— Он работал на самого крупного поставщика, какой был тогда на Полуострове. Еще до того, как к нам проникла нигерийская мафия. Тогда его хозяин всем заправлял.

— Нигерийская мафия? Неизвестный, надо будет пригласить вас в передачу! А почему вы перестали торговать наркотиками?

— Отсидел срок и исправился.

— Я вам верю… как ни странно.

— Мы живем в странной стране, Джон, уж вы мне поверьте.

— Аминь, братец!

Он лежал на полу, глотая пыль. Снаружи слышались шаги: похоже, человек обходил мотоцикл. Потом мужской голос позвал:

— Эй!

Тобела инстинктивно огляделся в поисках подходящего оружия, ругая себя за то, что не отобрал тогда у солдата штурмовую винтовку. Можно отломать ножку у стола… Он откинул мысль об оружии. Никакого насилия, никакой борьбы. А что дальше? Неужели его путешествие окончено? Неужели ему можно вернуться домой? Нет, это значит, что Джонни Клейнтьес по уши в дерьме.

— Эй, есть кто живой? — Мужчина говорил на африкаансе. Может, фермер?

Тобела бессильно сжимал и разжимал кулаки.

Солдаты, подумал он, и кровь забурлила от притока адреналина. Шагнув к столу, он схватил его за ножку и наступил на столешницу. Нет, говорил ему разум, нет, пусть все скорее закончится!

— Скажите, Элизе, что вы думаете обо всем происходящем?

— Джон, во-первых, я совсем не верю, что Мпайипели — преступник. И почему бывшие наркодилеры, как только попадают в центр внимания, всегда хотят кого-то замазать? Во-вторых, я — секретарь клуба любителей БМВ Претории. Я хочу сказать, что мы не нуждаемся в защите «Ангелов ада». Мпайипели едет на БМВ, и если кто-то ему и поможет, то только братство любителей мотоциклов БМВ. Не представляю, как «Ангелы ада» на своих «харлеях» проедут по бездорожью Северного Кейпа.

— Значит, беглец — член клуба любителей БМВ?

— Нет, Джон, просто он едет на БМВ.

— И поэтому вы считаете его своим.

— Джон, он к нам не принадлежит. Но он не принадлежит и к «Ангелам ада».

— Что вы говорили насчет бездорожья?

— Мпайипели прорвался через блокпост, потому что ехал по проселочным дорогам. Он ведь едет на GS. Это мотоцикл эндуро.