Осторожно, спойлеры!
Шрифт:
Честно, если бы он не нравился ей так сильно, она бы сочла его нечеловеческую красоту чрезвычайно раздражающей. И несмотря на всю свою симпатию, ей все равно хотелось растрепать эту красоту, хотелось зарыться пальцами в блестящие шелковистые волосы и дернуть, одновременно проследив языком очертания его скул. Какой звук он издаст, если она укусит его?
Маркус сглотнул, его кадык дернулся.
– Ты поэтому сменила номер?
Теперь он дышал чаще. Черт, ей хотелось, чтобы он задыхался от желания. Он желал только ее.
– Как только они узнали мое имя, мне поступило несколько звонков и меня несколько раз сфотографировали. Но изменение номера помогло, и через пару дней они, похоже, потеряли интерес, – сказала она, пожав плечами, и подумала: «Как только пришли к выводу, что мы больше не встречаемся».
– Полагаю, передышка скоро закончится. Это цена, которую я готова заплатить.
Ее не волнует, что скажут незнакомые люди. А на звонки матери она не отвечала с того первого свидания.
– Ты уверена? – уточнил он и нежно притянул ее лицо к себе. – Потому что ты права. Они снова найдут нас. Найдут тебя. Если ты решишь защищать свою частную жизнь и прекратить встречаться со мной, я пойму.
Сегодня он душевно обнажился перед ней. Этого достаточно. Более чем достаточно, несмотря на все риски их связи. Так что она собиралась обнажить его в буквальном смысле. По возможности сегодня же.
– Ты, может, и поймешь. А я нет. – Она дерзко шагнула вплотную к нему. – Если я тебя хочу, то не позволю каким-то незнакомцам с камерами мне помешать.
Она переместила ладонь с его груди на спину. Скользнула пальцем под край свитера и подразнила горячую обнаженную кожу над поясом джинсов.
Он проглотил хриплый звук, пока она подталкивала его спиной назад, с каждым шагом их бедра терлись друг о друга, пока Маркус не оказался прижатым к прочной кованой ограде, а Эйприл – к нему.
Его сердце колотилось с такой силой, что дрожь передавалась ей, и это не из-за кофеина.
Поднявшись на цыпочки, она коснулась губами его подбородка. Ее кольнула щетина, но Эйприл только обрадовалась этому. Кожа оказалась соленой на вкус. Эйприл зажала эту кожу зубами и лизнула.
Его бедра дернулись, и она упивалась тем, с какой яростью он толкнулся к ней на один безумный миг.
– Что скажешь, Маркус? – Со стороны ограды, там, где не могли видеть прохожие, она засунула обе ладони ему под свитер и скользнула вверх по линии его позвоночника, после чего слегка провела ногтями вниз. – Получу я тебя?
Он не ответил словами. В этом не было необходимости.
Он сжал в кулаке ее волосы, а другую ладонь положил ей на ягодицы и резко дернул к себе. Ее свитер задрался, и сквозь трикотажные легинсы она чувствовала жар его бедра, зажатого между ее ног, и члена, упирающегося ей в живот.
Хотоя она и приперла его сама к этой ограде, но больше она уже не контролировала ситуацию.
– Развернись, – пробормотал Маркус ей в шею, захватив губами кожу и лизнув ее, прикусил. – След еще видно. Хорошо.
Он поменял их местами, и теперь уже спина Эйприл ударилась об ограду, а Маркус крепко прижался к ее бедрам. Она с трудом выдохнула, одурманенная и так чертовски возбужденная, что ей хотелось царапаться и кусаться, пока он не прогонит эту боль.
Его зубы и язык проложили огненную дорожку вверх по ее шее, вдоль подбородка и…
Ох, его губы захватили ее, словно боевой трофей, требовательно и отчаянно, и она без колебаний подчинилась требованию.
Позже они могут попробовать нежно и сладко, но сейчас ей хотелось ощущать его язык у себя во рту, его зубы на своей нижней губе, услышать его стон и прерывистое дыхание. Она хотела, чтобы эта собственническая хватка на ее ягодицах усилилась и чтобы Маркус прижал ее еще ближе.
На вкус он был как сахар, а не соль. Как мята.
– Такая сладкая, – прохрипел Маркус, прежде чем снова прижаться своими горячими покрасневшими губами к ее, и она застонала ему в рот, когда он потерся о ее правое бедро. Его джинсы сидели достаточно свободно, давая ей возможность проникнуть обеими ладонями под ткань, скользнуть под мягкое белье и вонзить короткие ногти в атласные полушария ниже его поясницы.
В ответ он снова подался вперед с низким, хриплым звуком и жадно переплел их языки. Его травяной запах с каждым мгновением становился более мускусным, насыщенным, и ее собственная разгоряченная кожа покрылась влагой.
Он не мог, конечно, задрать ее ноги и трахнуть ее на весу у этой ограды. Не днем. Не при людях. Не при ее габаритах. Но в следующий раз, когда она достанет из тумбочки свой яркий вибратор, у нее будет новая фантазия для сотрясающего кровать оргазма.
Когда его губы на волосок оторвались от еее, она потянулась следом. И тогда услышала голос.
– Эй вы двое! Убирайтесь с моей территории! – раздался противный голос из дверей дома за оградой. – Слишком много языков для субботнего утра!
Маркус тихо хмыкнул и прошептал ей на ухо:
– То есть днем мы можем вернуться, чтобы снова обжиматься у него под забором.
– В обычные рабочие часы. – Она с сожалением вытащила руки из его джинсов. – Хотя нас наверняка обвинят в непристойном поведении.
Он на мгновение уткнулся лбом ей в плечо, все еще пытаясь отдышаться.
– Справедливо.
Затем со странным рычащим стоном оторвался от нее и повернулся к мужчине в дверях со своей обычной очаровательной улыбкой.
– Извините, сэр. Мы уже уходим.
Мужчина недовольно крякнул и скрылся за дверью.
Когда они вернулись на дорожку, Маркус сжал ее бедра и поставил перед собой. Очень близко, но не соприкасаясь.
– Постой так минутку, пожалуйста.
Если она чуточку выгнет спину… да. Так. Когда ее ягодицы прижались к его выступающей эрекции, он крепче сжал пальцы.