Осторожно, женское фэнтези. Книга 2
Шрифт:
Пришлось пережидать очередную волну, выслушивать в который раз упреки и причитания и соглашаться с тем, что мы ничего не поймем.
Когда слезы закончились, Сибил согласилась на шоколад. Теперь главное было снова не спугнуть момент. Во избежание рецидива я отправила нервно цыкающую соседку в буфет, а сама осталась чинно сидеть рядом с провидицей, вздыхать в такт ее вздохам, поглаживать ласково теплую ладошку и представлять, как отделаю незнакомого мне некроманта Яна, если выяснится, что он все же обидел нашу девочку.
Выпив шоколада, Сибил созрела для откровений. Правда, начала настолько издалека, что за десять минут рассказа мы узнали лишь о том, что вчера она была у своего кавалера, и они действительно занимались
— На столе схемы, — махнула она рукой. — Смотрите, если интересно. Все равно они не работают. Или мы что-то не так делали…
Понять, какие именно схемы она имела в виду, не представлялось возможным: стол был завален исписанными бисерным почерком провидицы листочками, чертежами и рисунками. Пока Сибил собиралась с духом для продолжения и допивала вторую чашку шоколада, я вытащила несколько штук наугад. Два заклинания были мне незнакомы, видимо, что-то из спецкурса прорицателей. Одно — простенькое, из раздела бытовой магии, для сведения чернила c пальцев. Рисунок без подписи: круг, разделенный на шесть равных секторов, в каждый из которых вписан символ вроде тех, что красуются на футболке Мэйтина. Еще на одном листочке — отрывок из любовной поэмы, а на последнем, ума не приложу, зачем это Сибил, — инструкция по строительству печи для обжига кирпичей со схемой и расчетом стоимости материалов.
— Что было после того, как вы поняли, что заклинания не работают? — вкрадчиво поинтересовалась Мэг.
Выдержки ей определенно недоставало, однако в этот раз ее настойчивость дала положительный эффект. Сибил, конечно же, расплакалась опять, но со слезами ее, что называется, прорвало, и мы наконец-то узнали то, чего не могли выпытать два часа.
Суть сводилась к тому, что Сибил понравился парень. Тот самый некромант, да. Очень понравился. Тут шло подробное перечисление его достоинств, от незаурядной внешности до столь же незаурядных талантов. Затем шло не менее подробное перечисление недостатков самой Сибил, которой, такое ощущение, в одночасье разонравилось в себе абсолютно все. Она так описывала себя, что вместо милой миниатюрной девушки, умной и доброй, представлялся уродливый карлик-олигофрен. Естественно, незаурядный мастер смерти, страшно сказать — аж пятикурсник, ни за что не польстился бы на этакое чудовище. О том, что ходячее скопище добродетелей первым назначило ей свидание, а она еще крутила носом и сомневалась, стоит ли на него идти, подруга позабыла напрочь. Решив, что она, такая как есть, не может быть интересна, Сибил придумала для себя новый образ, который, по ее мнению, должен был поразить ее избранника прямиком в полый мышечный орган, ответственный за перекачку крови и формирование нежных чувств. То, что она сочинила себе второе имя, предков-эльфов по материнской линии и прадеда, прошедшего посвящение у гоблинских шаманов, по отцовской — мелочи. То, что новому образу, судя по ее нежеланию знакомить нас со своим некромантом, не соответствовали старые подруги, обидно, но можно понять. Но вдобавок ко всему перечисленному эта творческая личность невесть с чего отнесла к перечню дефектов свою неопытность в вопросах взаимодействия полов и, начиная с первого свидания, строила из себя роковую женщину. Естественно, прямо ничего не говорилось, но парень понял то, что от него требовалось понять, и поверил. О том, что ему захочется еще и проверить, Сибил по наивности не подумала.
Нет, ни отрывания, ни отрезания чего бы то ни было Ян, если верить провидице, не заслужил. После неудачных магических экспериментов, они пили чай, разговаривали, целовались. Немного увлеклись и непонятно как оказались на кровати. И тут Сибил, которой до этого момента все нравилось, испугалась. Чего она испугалась, я из ее рассказа не поняла. То ли самого действа, что должно было последовать за поцелуями, то ли того, что в процессе данного действа ее обман раскроется, то ли всего сразу. Но, так или иначе, она испугалась, влепила парню пощечину и сбежала, перед этим успев собрать свои книги и конспекты. Конспекты это — святое. А бедняга Ян, видимо, так ошалел от неожиданной развязки, что Сибил могла вернуться через час за забытой тетрадкой, и он по-прежнему сидел бы в задумчивости, потирая щеку и пытаясь понять, что сделал не так.
Однако причина страданий подруги была намного глубже. До того, как она сбежала, где-то между чаепитием и поцелуями, обожаемый некромант признался ей в любви. Не думаю, что сделанному в таких обстоятельствах признанию можно полностью верить, но Сибил поверила, и никакой радости по этому поводу не испытала, ибо выходило, что любит Ян не ее, а придуманный образ. А о ней самой он толком ничего не знает, даже того, что на самом деле она блондинка.
Грустно.
Действительно, грустно.
Я, наверное, могла бы примерить ситуацию подруги к себе и задуматься, можно ли построить какие-либо отношения с мужчиной, принимающим меня за другого человека… Но из головы отчего-то не шел расчерченный на шесть частей круг. Шесть точек соприкосновения с окружностью и точка пересечения в центре — семь, число основы. Символы в каждом секторе. Где-то я все это уже видела. И поцелуи там тоже были…
— Сибил, милая, ты не скажешь, что это такое? — я протянула провидице рисунок.
— Что? — она непонимающе посмотрела на листок, а затем на меня. — Я тебе душу открываю, а ты…
— Это важно, — сказала я твердо. Наверное, важно. Потому что, если нет, мне будет очень стыдно. — Скажи, пожалуйста, что это за схема?
— Где ты ее взяла?
— Там, — я кивнула на стол. — Так ты ответишь?
— Нет, — она низко опустила голову. — Об этом нельзя никому рассказывать. И вообще, я тебе…
— Душу открываешь, я помню. И ценю твое доверие. Но точно такой рисунок я нашла в комнате Мартина Кинкина после того, как он пропал, и хочу убедиться, что это никак не связано, потому что действительно за тебя волнуюсь.
— Это не связано, — проговорила Сибил, но так неуверенно, что не только я, но и ничего не понимающая Мэг насторожилась.
— Выкладывай, — потребовали мы едва ли не в один голос.
Возможно, в другой ситуации провидица заартачилась бы и пошла на принцип, но сегодня все меркло рядом с глубокой личной драмой, и чтобы скорее вернуться к ее обсуждению, нам было рассказано, что схема — часть заговора на удачу.
— Я состою в одном тайном обществе… Вы же только смеетесь над таким, а я состою. И оно правда тайное. Мы друг друга не знаем и никогда не собираемся вместе, а переписываемся через книги. Обмениваемся знаниями, которым не учат на занятиях. Ничего запрещенного, просто заклинания не из программы…
— Переписываетесь через книги? — сердце забилось так быстро и громко, что я почти не слышала за ним собственного голоса. — Через библиотечные книги?
— Да. У нас особый шифр, а книги нужно брать в определенных секциях и с отдельных стеллажей. Это интересно, потому что сначала нужно найти…
— Ты использовала этот заговор? На удачу? Его случайно не кровью нужно было переписать?
Она и сказать ничего не успела, только посмотрела на меня, и я поняла, что не ошиблась.
— Сибил, солнышко, — голос задрожал от страха и волнения. — Что ты загадала?
— Роль, — выдавила провидица. — Я хотела получить роль и получила. Заклинание работает.
Работает, но не так. Исполнение желаний — не результат, это условие, при соблюдении которого тебя не сотрут из новой реальности. На это намекал Мэйтин, когда говорил о том, что исчезновения связаны с тем, чего люди хотели для себя.
Сибил получила роль, потому что я подсказала идею для образа. А желание Камиллы не осуществилось, потому что я заперла ее в подвале и подбросила на крыльцо ту записку. Один-один? Нет, тут другой счет. Оливер точно меня возненавидит…