Осторожный убийца
Шрифт:
– Ну, – ответил грубый и резкий мужской голос, – что случилось?
Взглянув наверх, я узнал массивную фигуру Беллини, подошедшего к окну.
– Валерия приезжает завтра. Дэвид уезжает в следующий понедельник, сиделку я отпустила на весь уик-энд. Все прекрасно складывается. Итак, в пятницу вечером, Марио.
Беллини проворчал:
– До пятницы ждать долго. Мне надоело ждать. Поскорее бы смыться из этой чертовой страны!
– Ничего не получится раньше пятницы – это самый удобный день. Нам нельзя допустить ошибку. Кроме того, Дэвид должен познакомиться с Валерией. Этот факт важнее всех остальных!
– Ты очень
– Зато ты, Марио, слишком опрометчив. Я не хочу, чтобы все полетело к черту из-за нескольких дней. Постарайся запомнить, что я скажу, и точно выполнить. В пятницу ты должен приехать в девять вечера. Я буду тебя ждать. Если все будет в порядке, поднимешься на виллу. Я останусь здесь на всякий случай, чтобы быть уверенной, что никто не придет. Никого не должно быть, но я должна быть уверена наверняка. Раньше пятницы ты не должен здесь появляться. Понял?
– Понял! – рявкнул Беллини. – Но хватит бесконечных разговоров. Когда я получу деньги? Вот это я хочу знать сейчас же!
– Я уже дала тебе пятьдесят тысяч лир, – резко сказала Лаура, – больше сейчас не могу дать!
– А мне нужны деньги! Я говорил тебе, что мне надо сматываться из Италии. Оставаться дольше небезопасно. Ты не представляешь себе, что это такое, когда мафия на тебя объявила охоту. Мне нужен миллион лир. Ты мне обещала, и я, черт возьми, собираюсь их получить!
– Я же сказала, я продам жемчуг и отдам деньги в пятницу. Но помни, ты ничего не получишь, если в пятницу допустишь ошибку.
– Я-то не допущу ошибок, а вот если ты попытаешься выкинуть какой-нибудь трюк, сверну тебе шею, маленькая гадюка!
Лаура засмеялась:
– Не беспокойся, Марио!
– Хорошо. Ну, пошли в кровать. Хватит на сегодня разговоров.
– Ты все запомнил, Марио?
– Я сказал, хватит разговоров, иди сюда.
Было около часа ночи, когда Лаура вышла из комнат. Она курила сигарету, напевала и, спотыкаясь, шла по дорожке. Я наблюдал, как она поднялась по ступеням на веранду, видел, как она через открытое окно залезла в комнату сестры Флеминг.
Я решил дождаться, когда она зажжет в комнате свет, и уже потом отправиться в деревню, но, прождав несколько минут, был удивлен, что свет загорелся в комнате Бруно.
Быстро подбежав к веранде, я тихо поднялся по ступеням и подполз к открытому окну.
– Не спишь? – услышал я голос Лауры. – Хочешь знать, где я была?
Я осторожно заглянул в комнату.
Она стояла лицом к Бруно, привалившись бедром к тумбочке, стоящей в ногах кровати. Руки скрещены на груди, а в вызывающе ярко накрашенных губах дымилась сигарета. Она была пьяна. Красивое лицо пылало похотью и яростью.
Она переоделась в свободную зеленую пижаму и комнатные шлепанцы. Запустив пальцы в медно-красную копну своих волос, она улыбалась Бруно.
– Я была в комнатах над ангаром, – продолжила она. – Жаль, что у тебя нет возможности шпионить за мной, Бруно!
Глядя ему в глаза, Лаура стряхнула пепел на пол, вызывающе вздернула подбородок и плотно сжала губы. Настольная лампа освещала лицо Бруно. В глазах была тревога и настороженность.
– Настало время раскрывать карты, – сказала Лаура. – Все эти годы я терпеливо ждала этого часа.
Я слушал. Конечно, я слышал бы ее лучше, если бы находился в комнате.
– Начнем с того дня, Бруно, – продолжала Лаура, – с того дня, когда ты понял, что совершил ошибку, женившись
Она отбросила окурок, достала из кармана пижамы пачку и закурила новую сигарету.
– Выйти замуж за человека с тремястами миллионами лир обещало грандиозные перемены в моей жизни. Я хотела наслаждаться роскошью и богатством, я не потребовала бы большего, если бы ты был ко мне добрее, Бруно; я постаралась бы сдерживать свои страсти и понять, почему ты так скупо расходовал деньги, почему ты так мало выдавал мне даже на благотворительные цели, но ты был холоден и унизительно снисходителен! У тебя были свои интересы, а мне среди них не было места, твои друзья поддерживали тебя, и ты намеренно и постоянно давал мне почувствовать мою неполноценность. Я никогда тебе этого не прощу. Потом, ты сделал наш брак совсем обезличенным, а когда ты настоял на раздельных комнатах, я поняла, что нужно что-то предпринимать. – Она подошла и села на кровать. – Конечно, для тебя было бы безопаснее расторгнуть наш брак! Я с превеликой радостью дала бы тебе повод для развода, если бы ты пообещал мне приличное содержание. Но такой развод не соответствовал твоим планам. Не правда ли? Ты только и думал о своей Валерии, любой скандал мог бы повредить ей. Вот только ты не принял в расчет меня! – Она бросила сигарету на пол и раздавила ее ногой. – Зачем ты начал шпионить за мной? Что изменилось от того, что ты узнал, что Лоренс мой любовник? У тебя не было ко мне чувств, что ж удивляться, что и я стала к тебе равнодушной? Все, что говорилось о моем поведении, говорилось ради Валерии! Потом ты начал совершать самые глупые поступки, какие только может совершать мужчина. И наконец, ты мог бы понять, что я не тот человек, которому можно угрожать, не подвергая себя опасности. Когда ты сказал мне, что собираешься изменить завещание, если я не порву с Лоренсом, я поняла, что нужно что-то предпринять, и скорее.
Она склонилась к Бруно, на ее губах играла жесткая улыбка.
– Я хочу видеть твои глаза, когда скажу тебе это, Бруно. Я хранила в себе это долгих четыре года, я ждала удобного момента, чтобы сказать тебе: это я вылила тормозную жидкость из тормозов, Бруно. Полиция думала, что бак пробился случайно, но это сделала я. Когда ты помчался встречать Валерию (все знали, что ты носишься как сумасшедший!), я вылила тормозную жидкость. Но мой план удался не до конца. Именно мое невезение и твое чертово упрямство разбили вдребезги мою надежду освободиться от тебя в одно мгновение раз и навсегда. Но авария сделала тебя беспомощным, уложила тебя в постель и дала мне некоторое преимущество.
Она сидела и, наверное, с минуту пристально смотрела в глаза Бруно. Мне эти минуты показались невероятно долгими. Я зачарованно наблюдал за Лаурой, как наблюдают за отталкивающей, но прекрасной змеей.
– Как ты спокоен. Я вижу – ты спокоен, – сказала она. – Ты всегда был спокоен и равнодушен ко всему, что бы я тебе ни сказала. Но я собираюсь вытряхнуть тебя из твоего самодовольства. Я причиню тебе боль тем же способом, какой ты использовал против меня. Я хочу принести тебе свои извинения, что ты до сих пор еще не мертв.