Остроги. Трилогия
Шрифт:
– Молодые люди, вы далеко собрались? – проскрипел позади Маркус.
С речью у него и раньше было сложно, а в последнее время даже коллеги понимали его с трудом. На самом деле вопрос прозвучал так:
– Млыды людды выы ддалы сыбрыс?
– Бестактно такое спрашивать у незамужней девушки, покидающей вечеринку в обнимку с парнем. – На лице Ксю заиграла улыбка, способная излечить от недуга даже импотента-гея.
– Вообще-то мы устали. – Ашот показательно зевнул, намекая, что мечтает прилечь.
Будет ли он при этом спать – дело десятое. Интуиция подсказывала Дану, что Ксю не отпустит толстяка в объятия Морфея, предварительно не доставив ему райское наслаждение.
– Да-да-да, мы тоже не прочь вздремнуть! – Мариша вцепилась в Данилу, заметив, что тот слишком уж внимательно разглядывает Ксю. – Тяжелая доставка, мы едва не погибли, и вообще…
Но от Маркуса не так-то просто избавиться, ему плевать, что кое-кто желает принять душ и зализать раны.
– У Митррча ден ррождня, в крругу дрруззе, вссе приглашшен.
– День рождения Митрича? – Ксю наморщила лоб.
Маркус кивнул.
– А что тебя удивляет, круглик? – оживился Ашот. – У нас у всех бывают такие обломы. Как насчет тортика со свечами? Хотя можно и без.
Маркус закивал сильнее.
– О! Тогда мы с радостью, правда, круглик?
Ксю чмокнула толстяка в щечку.
– А когда это он решил праздновать? – Дана охватили сомнения. – Почему сам не сказал в дирижабле?
Как стало понятно из скрежета, Митрич задумал сюрприз и скоро присоединится к друзьям.
– Возражения не принимаются, ребятки, – вмешался Гурбан. – Надо уважить старика. Считайте, это приказ.
*
Вопрос: где следует расположить штаб-квартиру диверсантов, которые занимаются внешней разведкой, совершая дерзкие рейды в тыл врага? Версия номер раз: в московской подземке, давно обесточенной и предельно опасной просто в силу того, что двадцать лет ею не пользовались, ее не ремонтировали. Или на первом этаже МГУ. Почему там? А какая разница? Главное, чтобы место было выдающееся, нетривиальное. Поэтому квартирка в доме в Армянском переулке попросту не могла быть штабом. Но была.
В этих-то трех комнатах с кухней и удобствами собрались «варяги», дабы выразить свое почтение мэтру ВВС, употребив алкоголя за его здоровье. Дожидаться именинника не стали – Гурбан извлек из кладовки бутылки с самогоном, Ашот притащил с кухни соления в стеклянных банках и тушенку в жестяных. И то, и другое вместе с третьим было немедленно вскрыто, выложено на тарелки и налито в стаканы.
А там подтянулся и Павел Сташев, сутулый и седовласый отец Данилы. Сопровождал его Фаза, двухметровый великан из харьковского отряда вольников Гурбана.
Под выпить и закусить ученый рассказал, как продвигаются работы по созданию новой модификации Излучателя, более мощной, способной накрыть одним ударом чуть ли не всю Россию с прилежащими республиками и каганатами.
– На данном этапе отлично и порядок, я правильно понял, пап?
– В принципе да. Только вот Излучатель разобран, некоторые блоки нуждаются в замене, а где их найти… И все же день победы над слизнями не за горами, друзья мои!
Грех не выпить за это.
А потом еще. И еще…
После очередного тоста Ашот взялся за рассохшуюся гитару, обнаруженную на антресолях, подняв пыль при этом и разогнав стонами-ариями половину застолья – женскую его часть. Мужчин же, ожидающих очередной порции пойла, бренчаньем и мерзостными завываниями было не пронять.
– Ну-с, господа и панове, повторим и вздрогнем за многие лета нашего дорогого… А вот и он, легок на помине. – Отставив гитару, толстяк плеснул по чуть-чуть в стаканы.
На пороге комнаты образовался Митрич. Для того чтобы устойчиво возникнуть в поле зрения коллег, он ухватился за косяк – оформление отчета в компании командира огнеметчиков давало о себе знать.
– О. Все бабуины здесь. Даже ученый наш. Ну и отлично.
– Так ведь, старый, твой день рождения отмечаем. – Ашот занюхал самогон рукавом. – Праздник, ёлы, какой, а ты где-то ходишь.
– Но у меня же… – начал было Митрич, но его перебил Гурбан, предложив выпить за «нашего летуна, наши крылья, опору и надежду на победу в нелегкой битве с паразитами всех мастей».
Услыхав такие речи, Митрич расплылся в стариковской улыбке, тайком смахнул слезу – типа, да что вы, прямо-таки опора! Дернув подряд два стакана, он уплыл в алкогольную нирвану. Его усадили – уложили? – в кресло, стараясь не особо кантовать.
С кухни, прикладываясь по очереди к бутылке, явились девушки. Они обнаружили за мойкой ялтинское вино. После воссоединения сильной половины с прекрасной, празднование превратилось в непринужденную беседу с распитием – самый отдых после тяжких испытаний на поле брани.
И потому звонок в дверь прозвучал как-то особенно резко. И тревожно.
Данила сразу вспомнил о рябом посланце Тихонова, который имел привычку являться крайне не вовремя. Опять захотелось пистолет, и чтобы пули разрывные.
Требовательно дзынькнул звонок. И вновь. Кто-то настойчиво хотел помешать корпоративу диверсантов.
Все как по команде поставили стаканы на стол и теперь молча переглядывались. Тыча пальцем и шевеля губами, Ашот пытался сосчитать народ. Фаза, которому хватило удивительно мало для его комплекции, чтобы упиться в хлам, не сумел встать из-за стола.
Махнув ему рукой – мол, сиди уже, – Маркус пошел открывать. Вернулся он в сопровождении вооруженных бойцов СБО – по нашивкам на форме любой определил бы, что они из личной охраны советника Шамардина. Эсбэошников было двое. Крепко сбитые мужчины лет тридцати знали, судя по манере держаться, почем фунт пороха и что делать, если на тебя прет разъяренный зомбак. Таких мужиков на слабо не возьмешь, тем более что они при стволах, а «варяги» нет.